– Есть, – встряла я. – Нина.

– Я сказала «нормальных», а не те, что замуж в одиннадцатом классе за юного алкаша повыскакивали.

– Так Нина…

– Не с тобой разговаривают, – заткнула меня тётя и обратилась к моему отцу: – Где она людей нормальных увидит? Ну, не в книжном же! Туда ходят мамаши да школьники. Такие библиофилы, как она, в нашем городке не водятся. Это не Москва вам!

– Сама сказала, что ещё есть пять лет, – отрезал отец. – Пусть дома сидит. А парня мы ей подыщем. Хорошего и путевого.

– Нет, я не хочу… – пискнула я.

Уж отлично себе представляла его заводских станковщиков да электриков. Не нужно мне такого счастья! Что я с ними делать буду? Поэзию Бродского читать? Наверняка для них это фамилия ни о чем не говорит.

– Она не хочет, – хмуро ответил отец своей сестре.

И моя тётя снова гнула свою линию:

– Я ей купила путевку в отпуск.

– Она не сядет в самолёт. В нашей семье никто не летает, – запротестовал папа.

На что парировала тетя:

– Ну, это в твоей…

– Я сказал…

– А я это учла! – радостным голосом заткнула его Раиса. – Галочка поедет поездом в фирменном купе в солнечный Крым. Ее будет ждать пятизвездочный отель на берегу моря. И она будет жить под присмотром моего хорошего друга, который, естественно женат. Он живёт в отеле с женой и маленькими детишками.

Вот я была уверена, что тётя Рая последнее сочинила на ходу. Ну, нет у её любовника маленьких детей! Если только большие и почти женатые. И жены, возможно, нет… и никогда не было. Моя тётя обожает холостяков.

– Я сказал «нет», – повторил отец.

– Конечно, нет, – согласилась мама. – Галя без нас никуда не поедет. Она никогда никуда одна не ездила.

– Вот я в её возрасте уже замужем была и одна в Беларусь уехала. Четыре месяца без мужа на ламповом заводе проработала, пока Бореньку ко мне перевели. Не те нынче дети пошли… – почему-то сказала бабушка.

– Эх, растят, как в инкубаторе, а потом удивляются, что в тридцать лет сами с ложки не едят, – добавил дед.

А я удивилась, что они так резко переменили мнение.

– И я о том же! – обрадовалась тётя. – Она несамостоятельная. С людьми не умеет общаться. Пусть у моря познакомиться, погуляет, мир увидит.

– Да! И на какого-нибудь придурка нарвется! – нервно вскочила мама, и её сразу обняла тётя.

– Олечка, перестань. Ну, где в пятизвёздочном отеле придурки со школы? Это же тебе не трущобы из глухой деревушки! Девочка отдохнет, поездит по экскурсиям и встретит порядочный людей, которые тоже историей интересуются!

– Я не хочу, – вставила я. – Про Крым я три года назад все прочитала, когда наша поездка отложилась из-за болезни дедушки.

Папа снова прочистил горло, и его серый цвет лица не предвещал ничего хорошего.

– Хорошо, Галя поедет в отпуск. Но будет каждый день выходить в «Вайнер» по камере. Чтобы я ее видел!

– «Вайбер», братец. По видеосвязи, – поцеловала его в щечку тётя.

А я стояла, разинув рот, не понимая, что вообще происходит?

– Я не хочу в отпуск… – мой голос прозвучал, как никогда, глухо и беспомощно.

– Галина, – обратился ко мне отец. – Ты все слышала. Мы с мамой не хотим тебя растить, как декоративное растение. Я видел таких беспомощных щенков на заводе. Ты знаешь, что с ними стало?

Я молчала. Не знала я! Я же не Ванга.

– Они до сих пор на шее родителей сидят! Сами себе не могут заработать и рубля! – ответил отец.

На что я хотела сразу им возразить:

– Так я магазин…

– Ты едешь в отпуск! – ударил папа кулаком по столу.

А далее началось то, чего я сильно боялась. У мамы настала паника. Её приводила в чувство тётя Рая. Папа с дедом заспорили по поводу моих видеоотчётов. Деду это не понравилось. По его мнению дети должны сами жить и стариков навещать. А бабушка мне прошептала в ухо:

– Ты с первого раза не давай. А то уважать тебя не будет…

Я схватилась за голову и сильно захотела, чтобы меня украл какой-нибудь вампир…

***

Бежала я из родного дома, как из казачьего плена, не оглядываясь. По дороге позвонила любимой подруге Нине, которую, как вы поняли, все мои родственники считали непутевой. Нина действительно вышла замуж в одиннадцатом классе, потому что забеременела с первого раза, как только отдалась первой любви. Её первым и пока единственным мужчиной был Сережа Захаров. Вечно плохой мальчик среднего класса. Его мать – учительница по истории, а отец – инженер. Не сказать, чтобы они его баловали. Даже строгость применяли в воспитании. Но он им не поддавался. Он всегда жил играючи и усложнял всем жизнь вокруг, словно это была его миссия на земле. Приходил пьяный в школу, даже прогуливал уроки матери. Поступил в институт, но пошёл учиться в ПТУ назло родителям. Так и с работой. Ему давали хорошую должность, где вскоре ожидали неплохие перспективы, но он пошёл в трактористы и переехал с женой поближе к ферме. И вот я теперь ехала к любимой подруге на окраину города.

Мысленно жалея Ниночку, я подошла к очереди в кассу и сильно переживала. Я скучала по Нинке, но и боялась услышать о новых приказах её мужа и сказать что-нибудь лишнее…

– Доченька, девочка, не найдётся ли у тебя хлебушка? – услышала я старческий голос.

Бабушка стояла в старой вязаной кофте и одета была по-деревенски: халат и платочек. Сейчас даже в деревнях так не ходят. Я растерялась. Хлеба у меня не было. Да ничего съестного тоже. Разве что яблоки? Но она из деревни. Наверняка у бабушки своих яблок хватает.

– Сейчас, – сказала я полезла за кошельком.

– Не давай ей ничего! Она больная. Иди домой! – крикнула на неё другая старушка из очереди.

Попрошайка стояла и застенчиво улыбалась. Я быстро достала двести рублей и протянула старушке:

– Берите. Купите себе, – прошептала я.

– Разводила! Как таких ещё земля носит? – продолжала другая пожилая женщина из очереди.

– Может, пенсии мало? – вздохнула еще одна женщина, которая была помоложе.

– У всех её мало, но что-то я деньги не клянчу. Гляди, сыну на иномарку выпрашивает.

Тем временем бабушка поблагодарила, подав мне руки, и искреннее сказала:

– Счастья тебе! И исполнения всех желаний! Я только улыбнулась. Да, вот этого мне как раз не хватает. Сейчас бы вместо отпуска в родной магазин. А вечером книга, кофе и мечты перед сном об Эдварде…

***

Всю дорогу я думала о Нине. Вот вышла она замуж. Никуда не поступила. Родила, затем второго родила и до сих пор в декрете. Её муж горе с пополам закончил ПТУ на тракториста. Когда мог выучиться хотя бы на автомеханика. Он у неё драчун и алкоголик, который иногда кодировался. Тогда Нина становилась счастливее и уже верила в их светлое будущее. В эти два месяца кодировки (обычно её мужа хватало только на два месяца), он расплачивался с долгами, делал ремонт, брал в кредит новую машину, так как до этого всегда разбивал предыдущую, и покупал что-нибудь для жены. Обычно это было золотое украшение, шуба, а иногда дорогие сапоги. Нина тогда ходила счастливая. А я молчала. Я знала, что это призрачное счастье не надолго. Но, как всегда, я своё мнение держала при себе. Разве можно разочаровывать того, кого любишь, и тех, кто верит в свой успех?

– Ну, наконец-то! – Нина заключила меня в крепкие объятия. Плечи у неё широкие, как и её душа. – Думала, что ваш автобус никогда сюда не приедет. Что так опоздали?

– Он ехал, как черепаха, – вздохнула я. – Водитель, видимо, новенький. Зато успела прочитать «Сойку-пересмешницу». Читала такое?

По взгляду подруги я вспомнила, что ей совсем некогда читать. С двумя карапузами и хозяйством Ниночке явно не до чтения. А ведь когда-то мы подружились, потому что взахлеб читали Гарри Поттера. Нина первая собрала все его книги от издательства

«РОСМЭН». Как я ей тогда завидовала!

– Потом мне обязательно расскажешь, – проводила она меня до своего дома. – Ты вчера написала, что у тебя тетя чудит…