– Скажите… – Мышка снова нарушила запрет. Если так будет повторяться часто, Смирнову придётся принять вынужденные меры.

– Что – не получается держать язык за зубами? – язвит он.

– Просто я хочу знать, – оправдывается Мышка. Глаза опускает. Старается не смотреть на него. Конечно, боится. Что это за мужик, который выкрал её из дедовой избы, засунул в мешок, притащил сюда? В этой маленькой русой головке за это время могли родиться самые разные мысли. Пожалуй, стоит немного прояснить ситуацию. Иначе она будет дрожать как осиновый лист. А её нервы Смирнову не нужны. Он привёз её сюда для безопасности.

– Хорошо, – на этот раз медленно подходя к ней, чтобы она не испугалась ещё больше, говорит Смирнов. – Ты – Вера Мышкина. Я – твой личный охранник. Меня попросили за тобой присмотреть. Ничего плохого я тебе не сделаю. Но ты должна меня слушаться, – подумав, прибавляет. – Так будет лучше для нас обоих.

– Но я ничего не понимаю, – беспомощно качает головой Мышка. – Зачем вы меня сюда привезли?

– Так надо, я же сказал тебе.

– Я вам не верю.

Не удивительно, думает Смирнов, наблюдая, как Мышка обнимает себя руками, как будто пытается защититься от него. Да нет же, она ему не нужна совсем. Только то, что с неё можно взять.

Речь о деньгах, разумеется.

– Когда вы меня отпустите?

Хороший вопрос. Молчать, значит, она не умеет. Придётся разговаривать. Малоприятная перспектива для необщительного Смирнова.

– Насчёт отпустить команды не было. Пока мы оба здесь.

А Мышка не отстаёт. Вот упрямая!

– Кто вам приказывает? Или вы сами так решили?

Смирнову надоели эти расспросы. В конце концов, кто здесь главный?

Чтобы девчонка умолкла, он схватил её обеими руками за плечи. Не сильно, как показалось ему, сжал. Причинять ей боль не входит в его планы. Но Мышка сразу изменилась в лице. Побледнела, глазами захлопала. Смирнову это сейчас на руку. Может, наконец-то она его услышит?

– Послушай меня, Вера. Один хороший человек попросил за тобой присмотреть. Ты этого не знаешь, но тебе угрожает опасность. Оставаться в деревне у деда нельзя. В любой момент за тобой могут прийти. Поэтому лучше всего для тебя – это быть здесь и слушать меня. Ясно?

Мышка молчит, всё так же хлопает глазами. Ресницы длинные, как крылья бабочки. Что за сравнения приходят на ум бывшему военному?!

– Вы сказали – опасность? – прошептала она. – А как же дедушка? Если с ним что-то случится?

Об этом Мехов, вряд ли, подумал, когда давал распоряжения. Что бы такое сказать девчонке? Она ведь права.

– Твой дед им не нужен. Ты – единственная, за кем охотятся.

Носик у неё маленький, остренький. И лицо чистое – ни веснушек, ни пятнышек. Наверное, кожа гладкая. Если до неё дотронуться…

Бля!.. Что за идиотизм?!

Мехов отпускает её. Чтобы больше не смотреть в это лицо. Оно гораздо симпатичнее, чем показалось на первый взгляд. И если стоять вот так в опасной близости, можно на миг забыть о прямых обязанностях. Что она там спрашивала? Впрочем, Мышка долго молчать не умеет.

– Дедушка уже старый. Ему нужна помощь. Если он узнает, что со мной что-то случилось, будет беспокоиться, – подходит к Смирнову сама, забыв о страхе. Трогает его за рукав. – Пожалуйста, отпустите меня. Я должна быть с ним рядом.

– Нет, – не оборачиваясь, коротко бросает Смирнов.

– Пожалуйста, – просит Мышка.

– Да отстань ты от меня! – Смирнов сбрасывает её руку. – Я сказал: нет. Ты останешься здесь. А с твоим дедом ничего не случится.

Мышка смотрит на него взглядом обиженного ребёнка и с упрёком произносит:

– Я вам не верю.

– И что мне теперь с этим делать? – Смирнов усмехается. – Расстроиться?

Она ничего не отвечает. Ну, что ж, по крайней мере он добился, чего хотел. Мышка с ним больше не разговаривает. А значит, пора переходить к следующему пункту. Мехов, конечно, человек опытный, огни и воды прошёл. И сомневаться в его словах нет нужды. Однако Смирнову нравится жить по принципу «доверяй, но проверяй».

– Будь здесь, – наказывает он Мышке. Та по-прежнему молчит. – А мне нужно осмотреться.

С этими словами Смирнов отправляется в соседнюю комнату. Мышка, подумав, садится в большое мягкое кресло, подбирает под себя ноги. Может быть, этот человек не так опасен. Может, он говорит правду. Но всё равно нужно быть начеку. И обязательно найти способ выбраться отсюда.

Осмотреть тщательно дом не получилось. Смирнов не хотел оставлять Мышку одну надолго. Входную дверь он заблокировал, но она могла найти другой способ выбраться отсюда. Поэтому бегло опытным глазом осмотрев все известные ему углы, Смирнов решил, что пока этого достаточно. Подозрений, что Мехов работает нечисто, у него ничто не вызвало. Конечно, это не исключает такой возможности. Они знакомы давно, Смирнов служил под его началом. И всё равно доверять на сто процентов не мог. Никому.

Когда он закончил осмотр второго этажа и спустился вниз в гостиную, Мышка всё так же сидела в кресле. Делала вид, что его вообще не существует.

«Вот и отлично, – подумал Смирнов. – Меньше забот».

Он никогда не любил болтливых женщин. С одной из них свела судьба лет десять назад. По молодости и по глупости, как он сам говорит, женился. Родился сын. Отличный пацан! Но жена стала дурить. То к подругам убегать, то в салон красоты ей приспичило, то на дискотеку. А сколько раз он лично вытаскивал её пьяную в хлам из очередного кабака, где она полуголая готова была расстелиться под очередным мужиком.

Шалава!

Смирнов возненавидел эту суку и проклял тот день, когда назвал своей женой. Развелись быстро, тихо. Он пригрозил: если поднимет шум, он её быстро родительских прав лишит и куда-нибудь упрячет в места не столь отдалённые. А если будет на сыне отыгрываться, получит вдвойне. За пацана Смирнов готов любого порвать. Даже свою бывшую.

Она, вроде, поняла. Побоялась с ним на конфликт идти. Притихла. Пить совсем не бросила. Но за пацаном, как велел Смирнов, следила. Денег он ей отваливал каждый месяц немало. Раз в неделю старался приезжать. Забирал сына и сваливал куда-нибудь за город. Видеть эту приевшуюся серость и дышать пылью ему давно надоело. Мечтал, когда оставит службу, купить хороший дом, бревенчатый, где-нибудь подальше от города, поближе к лесу. Перевезти туда сына (хотя, неизвестно, захочет ли он уехать от матери). Найти себе какое-нибудь спокойное занятие и просто жить в своё удовольствие.

А Мехов не отпускает. И задания его одно круче другого.

– Что, язык проглотила? – Смирнов первым нарушает молчание. – Или обиделась?

– О чём с вами разговаривать? – пискнула Мышка. – Вы всё равно меня не слышите. Делаете по-своему.

Мелкая она. Но с характером. Явно папашины гены сработали. А может, это дед её такой воспитал? Старик войну прошёл, жив остался, не дрогнул. Такие люди и должны молодёжь воспитывать. Мало только их осталось. Жаль…

– Так, я проверил все комнаты, – Смирнов, и вправду, будто не слышит её, говорит о своём. – Всё чисто. И безопасно. Жить можно.

– Я не хочу здесь жить, – упрямо повторяет Мышка. – Я хочу вернуться к дедушке.

– Невозможно. По крайней мере, сейчас.

Мышка вскидывает на него взгляд. Глаза словно молнии пронзают его голубым огнём.

– А когда можно?

– Неизвестно. Ждём приказа свыше.

И эта тихая писклявая девчонка, скрестив руки на груди, и иронично усмехнувшись, говорит ему:

– Значит, никакой вы не хозяин здесь. И почему я должна вас слушаться?

Смирнов опешил от такой наглости. Кто бы мог подумать, что маленькая деревенская Мышка способна на такую дерзость?

Привычка действовать моментально дала о себе знать. Смирнов мигом оказывается возле Мышки, угрожающе нависает над ней, как глыба, обхватив обеими руками подлокотники кресла. Проход закрыт. Мышеловка захлопнулась. А эта добыча, хоть и не желанная, сразу умолкает. Вжимается в спинку кресла. И только смотрит на него испуганными глазищами.