— За чем тогда дело стало? Не раскалываются?
— Есть же способы...
— Да мы их и применили, — пожал плечами Рэнди. — Никто не ушел обиженным! И вот итог: МЕХ был доставлен сюда прямиком с Челесты, благо вы под боком. Было это двадцать восьмого мая этого года. Отсюда его должны были перебросить на планету-посредник. Позавчера. Но до этого не дошло, наши взяли их раньше. Вовремя приняли меры, сразу же после похищения на уши были подняты военные, курирующие исследования, правительство отправило группу спецназа, связалось с вашим... Дальше не продолжаю. Важно следующее: они сами не знают, куда он делся! Подозреваю, произошла разгерметизация контейнера или помещения, в чем они там его хранили...
— А почему мех? Пушистый, что ли? — слышится чей-то смешок. Барбара хмурится, пытаясь выражением лица дать понять вопрошающему все, что она о нем думает.
— Механика. Энергия. Икс. — Рэндольф делает многозначительные паузы между этими тремя словами.
— А что такое Икс? — любопытствую я.
— А шут его знает! — отмахивается наш «профессор». — Лучше обратите внимание на экран. Перед вами Челеста!
Следственное Управление Службы Безопасности Федерации, Третий Корпус, следующее утро.
...Celesta. Одними произносится как Челеста, другими (но не мною) как Целеста. Но дела это не меняет. Небесная. Планета-загадка, населенная до сих пор не изученными досконально обитателями. Среди них первые — целестианцы, разумная раса. Видимо, мы настолько с ними несхожи, что и делить нечего. Уж экспансия в просторы космоса им явно до фонаря. И слава ками!
Кстати о фонарях. Чем примечательна Челеста, так это, прежде всего температурным и световым режимом. Одно из специфических условий жизни на этой странной планете — резкие изменения светового и теплового излучений в течение одних суток. Причем меняется не только степень освещенности (это и для нас не новость), но и ее характер, то есть волновой состав. А главное — насколько меняется! Организм, способный выносить родную планету утром, был бы совершенно нежизнеспособен днем, если бы... Как они сформировались, такие бедолаги, спросите? Двумя способами.
Первый привел к так называемой фотопериодичности жизни, когда, чтобы пережить неблагоприятные условия, надо где-то от них скрываться. Судя по исключительно подземному расположению жилья целестианцев и большинства животных, этот способ самый популярный. Утром прогулялся — и в норку. Иногда наоборот, но это для особых извращенцев, любителей позагорать. А еще у редких животных, всех растений и ряда других групп организмов, особенно примитивных, наблюдается фотополиморфизм.
Что это такое? Это когда днем с рогами, а ночью — без. Для изменения энергоотдачи. Шучу. Высокоорганизованным животным такое ни-ни! Только тем, кто попроще. А вообще, изменение морфологии (то есть строения тела) при разных условиях температуры и освещения достигается за счет оригинального химизма биологических процессов. Короче говоря, обмена веществ, причем веществ, не встречающихся у обитателей других планет, изученных нами. И это так захватывает!..
Я удовлетворенно потягиваюсь. Долг выполнен. Напарник введен в курс дела — целиком и полностью. От наплыва информации даже слегка проснулся, безо всякого кофе. Рэнди с утра околачивается у Консула — на что-то его уламывает, наверное. Вот будет Моргану сюрприз, встреча с другом юности! Ну, пусть не другом, все равно. Зная Рэндольфа, душу любой компании, едва ли новость окажется неприятной.
— Ты о чем замечтался? Хочу сказку дальше! — Канючащий голос возвращает меня к жизни.
— Да так. О приятном сюрпризе для тебя, — подмигиваю в ответ.
— Н-да? Мне уже сейчас прятаться под стул или можно попозже? — Кое у кого появляется напряженная нотка в голосе.
Я придирчиво оцениваю габариты своего напарника. Затем то, на чем он сидит. Кресло, а не то, о чем вы подумали!
— Не, не спрячешься. Уши выглядывать будут. И хвост.
— Какой еще хвост?!
— Кошачий. Какой же еще?
И как только можно задавать такие вопросы? Нет, ну что я сделаю, если сейчас моя вторая половинка как никогда похожа на шипящего котенка, выгибающего спину дугой?
— Опять Амано пристает к своему напарнику, — меланхолично констатирует Барбара, внезапно материализовавшаяся в отделе. Все вздрагивают. Джей, доселе тихо внимавший моему научному докладу, поспешно убирает ботинки с монитора. Вместе с ногами. Ну и пластика у парня! Шеф, тоже зафиксировав это ловкое движение, ехидно щурится:
— Нет-нет, Паркер, не лишайте себя столь удобной и привычной для вас позы!
Джей почему-то краснеет и взлетает по стойке «смирно». Морган зарделся уже давно, еще с приветственной фразы Барбары. Красотища! А я что? Я ничего. Они нас всем Корпусом изводят с первых дней партнерства, пора бы и привыкнуть. Особенно почему-то в измывательствах усердствуют девушки во главе с нашей бесподобной начальницей. Правда, те, кто хоть раз ходил со мной на свидание, больше помалкивают. Вывод: собери их всех, чтоб заткнулись, наконец! Начать, что ли, с Барбары? О нет, только не это, и вообще, я не настолько мазохист.
— Детектив Сэна, вы прямо в розовых мечтах... — Тягучий голос у самого уха. Вай! — Или не в розовых?
Вот зараза! Нет, никаких свиданий!
— Я размышляю над эффектом фотополиморфизма, мэм! — с видом оскорбленного достоинства отчеканиваю в ответ.
— Да ну? — Брови шефа удивленно приподнимаются.
— Да, мэм! Так точно, мэм! — Не слишком издевательский тон получился? Надеюсь, что нет. — Полиморфизм, видите ли, столь неотъемлемо свойствен целестианским растениям и микроорганизмам, что, если предположить, что робот конструировался с использованием их элементов химизма, то... — А уж, какую конструкцию я завернул! Зашибись!
— Подробнее, Амано. — Шеф устраивается удобнее в Джеевом кресле, с видом человека, готового навеки здесь поселиться. Неудачка... Что ж, продолжим спекуляции.
— Могу только выдвигать гипотезы. Скажем, какое-то из химических веществ целестианских организмов оказалось приемлемым для использования в «теле» робота. Благодаря некой своей особенности. Более того, это вещество могло оказаться единственным подходящим — такое частенько случается. Какая именно особенность, мы не знаем. Но, — подчеркиваю, — у этого вещества, предположим, наличествуют и фотополиморфические свойства. Их, конечно же, исследователи учитывали, держали в уме, но на данном этапе пока от них не избавились. Могло такое быть?