Ругательство застряло у него в горле, — собеседники смотрели на него с удивлением, граничащим с изумлением. До Семена наконец стало доходить, что он в очередной раз понял ситуацию с точностью до наоборот.

— Прошу простить меня... Прошу объяснить... Мне казалось, что Совет собрался, чтобы решить, как выжить людям в новых условиях. Вместо этого уже много дней все занимаются черт-те чем. Ну, ладно, раз иначе нельзя — пускай, потерпим... И вот теперь ни с того ни с сего у меня забирают мою женщину! Да еще и ссориться из-за нее собираются — бред какой-то! Не собираюсь я никому отдавать Ветку!

Семен готов был говорить еще долго, но под пристальным взглядом стариковских глаз почувствовал, что, пожалуй, и этого достаточно: «Не иначе, как я просто расслабился — счел этот мир окончательно освоенным. А он чужой и враждебный. Нужно не орать, а попытаться понять хоть что-то». Он замер и уставился в глаза шамана:

— Объясни мне, учитель, почему я должен лишиться своей женщины. Мне стыдно, что я не понимаю этого. Помоги мне.

Нхамби-то вздохнул и перевел усталый взгляд на вождя лоуринов. Тот покорно кивнул и заговорил:

— Послушай, Семхон, ты прожил в разных мирах, наверное, лет больше, чем многие старейшины — в этом. Кажется, ты узнал так много, что все это не помещается в твоей голове, переливается через край и теряется. Даже и не знаю, как помочь тебе... Может, ты будешь спрашивать, а? Только не обо всем сразу, ладно?

— Годится, — кивнул Семен. — Вот только с чего начать? М-м-м... Скажи, почему ни у кого не вызвало сомнений мое превращение или воплощение в Тигра?

— Так сказали мы — главные люди племени лоуринов. Если оспорить это решение, то люди иных племен начнут сомневаться в словах своих главных людей.

— Да, это я понимаю. Но ведь вы как бы... Как бы приняли не окончательное решение, как бы оставили возможность для сомнений, но все почему-то охотно согласились.

— Ты сам дал нам такую возможность, Семхон, — усмехнулся вождь. — Совсем немного дней назад от нас потребовали бы более веских доказательств.

— Опять я что-то натворил?! Объясни, а?

— Ты показывал мужчинам и женщинам иных племен «магию глиняного котла», «магию танца», «магию соития», или «секс», как ты ее называешь. Было такое? Носительницей этих «магий» является женщина из рода Тигра по имени Сухая Ветка. Она теперь свободна, и многие мужчины захотели видеть ее среди женщин своего рода. Мнения женщин, конечно, никто не спрашивает, но, кажется, и они не против, поскольку Ветка худа, уродлива и не составит им конкуренцию. Вожди не могут не слышать голос своих людей, а люди хотят иметь в племени эту колдунью. Но она одна, а племен пять. Хороший повод расчесать старые раны. Если раскол неизбежен, нам надо решить, поддержать ли бартошей с минтогами или сохранить союз с тарбеями. Мир должен быть восстановлен как можно скорее, а для этого нужна быстрая и безусловная победа. Воины тарбеев, конечно, хороши в рукопашной, но их сейчас осталось мало, а у бартошей в одном только роду Лисы лучников больше, чем во всем племени лоуринов...

Семен слушал долго и внимательно. Он начал даже втягиваться в моделирование расклада сил и возможностей — кто с кем против кого может объединиться и что из этого получится. В конце концов он опомнился, но прервать вождя не решился. Ему оставалось лишь ждать и выразительно смотреть в глаза то одному, то другому собеседнику. Кажется, оратор почувствовал его состояние и закруглился:

— ...Соберется Совет, и слова на нем будут звучать уже другие. Теперь ты понял, Семхон?

— То есть получается, что... Что опять все из-за меня, да?

— Не вини себя, Семхон, — прошептал шаман. — Не вини. Виновна ли стрела, пронзающая чью-то грудь? Виновна ли палица, разбивающая череп? Любое действие, любое изменение в жизни влечет множество последствий — кто может знать о них заранее? Ты приносишь новое, и от него расходятся круги — как над камнем, упавшим в воду. Они не могут не расходиться.

— Бр-р! — сказал Семен. — И еще раз: бр-р! Давайте все сначала. Я понимаю, что член рода может сказать «мое» лишь об оружии и одежде, да и то пока она на нем надета. Женщины, как и жилища, принадлежат всем членам рода, но... Ладно, пусть я плохой и ненормальный, но я много раз говорил всем, что хочу иметь дело только с Сухой Веткой. На других женщин я не претендую, но и сородичи не претендуют на нее, тем более что она считается некрасивой. И вдруг... Ну кто, почему решил, что я от нее отказываюсь, а? С какой стати?!

— Но ты действительно отказался от нее, — пожал плечами вождь и легонько ткнул себя пальцем в лоб.

Семен машинально повторил его движение и ощутил мягкость уже порядком засаленного меха налобной повязки, обозначающей принадлежность к роду Тигра.

Таких ритуальных обручей-повязок у него было два, но носить их оба сразу неудобно, и он решил ходить в «тигриной» пока живет в поселке этого рода.

— Ну и что? — удивился он. — Что-то неправильно?

— Все правильно. Только Сухая Ветка тоже из рода Тигра.

— Ап... — сказал Семен и замолчал в полном смятении. Ему захотелось сильно стукнуть себя кулаком по голове. Или начать биться этой своей тупой головой обо что-нибудь твердое.

«Господи, да ведь все так просто! Просто, страшно и безнадежно! Наука бывшей моей современности не знает ни одного народа, ни одного самого примитивного племени, в котором не было бы строжайшего запрета на инцест, запрета близкородственных половых связей! Абсурд, бред, фантасмагория, но, став членом рода Тигра, я оказался в кровном родстве со своей женщиной! Да за связь с ней меня убить мало! Уф-ф-ф... Сколько и в литературе, и в мифах сюжетов на эту тему! Хочется вскочить и заорать: „Ребята, да я вообще не местный! Я из другого мира!!" Ну и что? Был из другого, а стал из этого. Ладно, я готов играть в эти ваши игры с анимизмом и тотемами, но... Ну, не всерьез же!.. Не всерьез?! Нет, очень даже всерьез...»

— Мне кажется, что я погорячился, принимая эту повязку. Да и вы, наверное, тоже были не правы, вручая ее мне. Все-таки с этим воплощением как-то все не очень... Все-таки не может быть человек и Волком, и Тигром одновременно — излишество это. Может быть, стоит еще раз разобраться с тем случаем, а? Расспросить людей, прикинуть время, расстояние, выяснить в точности, кто что видел и когда. Следов-то, конечно, давно никаких не осталось, но... Но есть всякие способы... К примеру, трое видели один и тот же след и говорят, что это был след тигра. Можно их вызвать по одному — так, чтобы другие не слышали, и каждого расспросить, что именно он видел, какого размера, какие там были вмятины и так далее. А потом сравнить эти рассказы. Может быть, они решили, что это след саблезуба не потому, что рассмотрели его, а потому, что были заранее уверены, что это именно он и есть? Понимаете, о чем я?