Шум центрального проспекта проник в салон автомобиля, нарушив царившую в нём тишину, которая сразу стала вязкой и неловкой. Не сговариваясь, Андрей и Александра обменялись быстрыми взглядами и уставились в лобовое стекло.

– Тут можно перестроиться и проехать по переулку. – Саша взмахнула рукой, указывая на замаячивший впереди светофор. – Так будет быстрее.

Андрей проверил боковые зеркала и включил сигнал поворота.

Чем ближе они подъезжали к нужному месту, тем неспокойнее становилась Саша. Вроде бы и сидела неподвижно, но под прямым углом плотно свела колени, крепче сжала ручку сумки, дыхание участилось и ей явно грозило остаться без нижней губы, столь часто она её прикусывала.

Андрей въехал во двор, максимально сбавив скорость.

– Который подъезд? – спросил он, пропуская выезжающего с маленькой парковки, совершенно не рассчитанной на количество квартир в доме.

Ответом ему послужил досадный выдох с соседнего кресла. Он затормозил посреди узкой дорожки и повернулся к Саше. С какой-то обречённостью во взгляде она смотрела в сторону лавки в паре-тройке десятков метров от них.

– Бдящие всегда на боевом посту, – усмехнулся Андрей при виде трёх женщин минимум предпенсионного возраста и постарше, для которых появление незнакомого автомобиля не осталось незамеченным и безусловно означало целое событие в упорядоченной жизни их двора.

– Я забыла, что мама сегодня не работает, – казалось бы невпопад и будто сама себе проговорила Саша, не отрывая взгляда от лица сосредоточенно прищурившейся женщины, развернувшейся в сторону новоприбывших.

Неизбежность нежеланной встречи с неминуемой неприятностью выражал весь её облик, каждая клеточка которого зазвенела напряжением. Казалось, будь её воля, и девушка превратилась бы в невидимку. Андрею стало не по себе от исходящего от Саши отторжения и… опасения? Она что, боялась собственной матери? Или…

– Думаешь, что и племянник может быть дома, а не в школе? – озвучил он свою догадку.

– Вполне возможно, – ответила она и, словно решившись на что-то, отстегнула ремень безопасности. – Андрей… – Саша запнулась, подбирая слова.

Он молча изучал её побледневшее лицо, тонкие пальцы, сминающие злополучную сумку, чуть съехавший ворот, открывающий анатомически выделяющуюся ключицу, и понимал, что не хочет её отпускать.

Потому что ей настолько очевидно плохо. Потому что…

Что потому что?!

Не стоит искать никаких причин.

Довёз, высадил, попрощался и поехал по своим делам. А она займётся своими.

ТОЧКА.

– Я и так перекроила тебе весь день. – Саша смотрела в серые внимательные глаза, чувствуя, как стремительно тает едва собранная в кулак смелость. – Можешь задержаться ещё минут на сорок и отвезти меня на автовокзал? – выпалила скороговоркой и задохнулась от невероятной дерзости, потребовавшейся, чтобы обратиться к нему с этой просьбой.

Она могла бы коротко поблагодарить его, выбраться из надёжного кокона салона, пройти сквозь пелену очередного осуждения, которое определённо ожидало её у подъезда, подняться наверх, собрать вещи и вызвать такси. Только внутри разрасталась твёрдая уверенность, что если Андрей её подождёт, она точно справится и покинет родительский дом, куда не стоило возвращаться изначально. Её не подкосит возмущение мамы, которое уже искрит в воздухе, не оскорбят любопытные носы соседок, которые почуяли запах потенциального скандала. Она сможет проигнорировать Лёню, если вдруг, по какой-то подлейшей случайности застанет его дома в этот час. Рядом с Андреем необъяснимо возникала надежда, что у неё получится то, к чему она шла маленькими шажками шесть месяцев и шесть дней. Если он согласится, то, сам того не ведая, станет её маяком, который не позволит опустить руки. Саша больше не хотела тонуть, но отчаянно нуждалась в опоре спасательного круга, чтобы выплыть. Этот чужой мужчина не просто её не прогнал и даже не поднял на смех, а подставил то самое плечо, которое пересилило и стыд, и недоразумение, и апатию.

Андрей кивнул, не успев толком осознать такую простую и в то же время очень сложную для самой Саши просьбу, моментально разбившую все его мысленные аргументы закончить их странную историю.

– Хорошо, – он услышал собственный голос как будто со стороны. – Покурю пока.

Она ответила слабой улыбкой и открыла дверцу. Андрей опустил стекло и нашарил пачку в боковом отсеке.

– Явилась, бесстыжая! – долетело до него с улицы, и он, забыв про сигареты, уставился на светловолосую женщину, встречавшую Александру, уперев руки в бока и не стесняясь ни громких выражений, ни посторонних наблюдателей. – Мать чуть удар не хватил, а она кобеля себе нашла, прикрываясь кошечками да собачками, и плевать на всех с высокой колокольни!

Саша подхватила разозлённую маму под локоть и увлекла за собой к подъездной двери. Видимо дочь ей что-то тихо сказала, потому что женщина попыталась вырвать руку и в сердцах крикнула:

– А пусть все слышат! Развестись не успела, а уже по мужикам пошла. Или ты и семью не сберегла, оттого что гулящая?!

– Мама, прекрати! – слова Саши с шипением взрезали наступившую враз тишину.

Дверь вдруг распахнулась изнутри, и из недр дома на улицу выбежала девочка с лохматым псом на поводке, хотя можно было поспорить, кто кого вышел выгулять. Саша поймала дверную ручку и с усилием потянула мать внутрь.

Андрей резко сдал назад, чтобы почти сразу заехать носом наискосок на освободившийся пятачок, частично перекрывая проезд одной из втиснувшихся рядом машин. Перемахнул через капот, на ходу закрыл автомобиль и поспешил за Сашей, умудрившейся затащить в подъезд сопротивляющуюся мать, которая перешла к упрёкам, что «яйца курицу не учат» и «за что же ей такое несчастье в лице пропащей дочери-шалавы».

Не раздумывая и не просчитывая следующий шаг, он рванул на себя едва не захлопнувшуюся громоздкую входную дверь, чуть не сорвав её с плохо отрегулированного доводчика, в два прыжка преодолел короткий лестничный пролёт первого этажа и практически впихнул женщин в старую квадратную кабинку прибывшего лифта, заполнив собой добрую его половину.

Мать Саши осеклась на полуслове, вперив возмущённо-любопытный взгляд в Андрея. Он же нашёл взглядом большие голубые глаза с грустной поволокой и выдохнул:

– Помогу с вещами. Не самой же тебе чемодан тягать.

Девушка моргнула и молча нажала кнопку нужного этажа. Андрей медленно посмотрел вниз на временно потерявшую дар речи старшую женщину.

– Забираю ваше несчастье. Вдруг станет счастьем.

Женщина открыла рот, нахмурилась, сжала губы в тонкую линию и повернулась к дочери.

– Александра, потрудись объяснить, что происходит и кто этот мужчина, – категорично отрубила она.

Саша скользнула по лицу Андрея прояснившимся взглядом и спокойно ответила:

– Я уезжаю. А этого мужчину минуту назад ты сама определила мне в любовники. И не ты первая, мам.

Лифт жутковато качнуло, он надсадно загудел и остановился. Двери разъехались в стороны, скрипуче приглашая пассажиров на выход.

Андрей вышел первым спиной вперёд, встал сбоку и пропустил мать Саши и её саму, выискивающую что-то в сумке.

– Не копайся. У меня есть ключи, – бросила через плечо мама и выудила из кармана ветровки увесистую связку.

Методичными выверенными движениями она открыла оба замка, вошла в квартиру и, демонстративно скрестив руки на груди, остановилась в ожидании дальнейших пояснений.

Саша нашла свои ключи, задумчиво покачала их на ладони и положила на полочку под зеркалом.

– Проходи, – мельком оглянулась на Андрея, уже переступившего порог.

Саша разулась и, обойдя мать, направилась в свою комнату. Женщина зло посмотрела на Андрея.

– Здесь подождите, молодой человек, – выдала указания и удалилась вслед за Сашей, красноречиво хлопнув дверью.

Андрей привалился к косяку и огляделся. Обычная небольшая трёшка, с аппендиксом прихожей и развилкой коридора, ведущего в общие и личные комнаты. Чисто. Старомодная настенная деревянная вешалка и коврики с советским прошлым соседствовали с натяжным потолком, точечными светильниками и узким высоким шкафом-купе. Сашины туфли стояли рядом с парой поношенных женских кроссовок. Андрей присел и поднял одну из них, перевернув подошвой вверх. Тридцать седьмой размер. «Сейчас зачем эта информация?» – задал вопрос сам себе. Списал его на зачистку неизвестных в уравнении “Александра”, вернул обувь на место и прислушался.