Отойдя на безопасное расстояние, где моя жизнь не рисковала прерваться под мягкими тушами, я уселся наблюдать. Мой Наставник и Берта играли совсем как щенки, покусывая друг друга за лапы и иногда фыркая, с той лишь разницей, что эти «щенки» были больше лошади и имели огромные клыки и когти.

 Наконец чёрный волк лег на спину, подставив светлому живот.

– Ты поддался, – донёсся до меня обиженный возглас Берты.

 Чёрный волк встал и отряхнулся.

– Вовсе нет, – заверил он её и, махнув хвостом, направился ко мне.

– Так как ощущения от первой поездки? – повторил он свой вопрос, наклоняясь к моему лицу.

– Нормально, – сглотнул я. Его морда нависала надо мной, горячее дыхание шевелило волосы, а нос мягко двигался, вызывая желание коснуться.

– У меня что-то с лицом? – спросил Сирис, скашивая глаза к переносице.

– Не видишь, хочет потрогать, – усмехнулся светлый волк, подходя ближе и вальяжно усаживаясь рядом.

– С-сирис, – решился я, – можно… можно?

 –Да пожалуйста, – фыркнули в ответ, – только что же катался на мне.

 Зверь со вздохом ляг рядом, положив передо мной свою голову. Осторожно опустившись перед ним на колени, я мягко дотронулся до самого кончика чёрного носа. Он оказался тёплым на ощупь и слегка влажным. Некстати в голове всплыло, что всегда в детстве хотел завести собаку…

– Можешь ещё и за ушами почесать. Думаю, он не будет против, – предложила Берта, разваливаясь на траве.

 Сирис скосил на неё глаза, но ничего не ответил.

 В отличие от спины и загривка, шерсть за ушами была невероятно мягкой, почти бархатной. Волк прикрыл глаза и хрипло вздохнул.

– Непередаваемо приятно, – поднялся он через несколько минут, встряхнувшись, – и почему-то только в этой форме.

– Скоро твой обратный поезд, – повернулся Сирис к светлому зверю, – пора возвращаться.

 Дорога отняла у нас всего треть часа, и, должен признаться, что в этот раз у меня получалось держаться намного лучше. Мне даже удалось один раз осмотреться, правда, я едва не свалился при этом.

– Что ж, в город нам в таком виде всё равно нельзя, – произнёс Сирис, спустив меня на землю.

 После этих слов он на мгновение замер и вдруг начал уменьшаться. Вскоре передо мной стоял мой Наставник, в том же костюме, что и до превращения.

– Здорово повеселились, – отозвалась Берта, принявшая человеческий облик, довольно потягиваясь. Её одежда тоже не изменилась.

– А как… Почему вы одеты?

– Хотелось увидеть меня нагой? – ехидно отозвалась Берта.

– П-просто вы так увеличились, ваша одежда должна была порваться… – пояснил я, немного смутившись.

– Один оборотень, уже достаточно давно, составил замечательное заклинание, – ответил Сирис, поправляя рубашку, – после его прочтения, стоит тебе начать превращение, одежда отправляется в заданную точку, а когда уменьшаешься, снова появляется на тебе.

– Удобно, – заключил я.

– Не то слово, – усмехнулся мой Наставник.

– Так мы идём? – взяла у меня свою сумку Берта, – тонкости расскажешь ему по дороге.

Сирис.

 Мы стояли на перроне, ожидая, когда подъедет белый поезд, показавшийся вдали.

 Берта уже вернула мне банку с тетрадью, которые я не замедлил отправить Скорым Вестником, принявшим вид огромного сокола. С горловым клокотанием Вестник, забрав свою ношу, быстро скрылся с глаз в направлении владений Никорна.

– Береги себя, – на прощание заключил я своего Наставника в объятия.

– Помни об обещании, – прошептали мне на ухо, – ты же знаешь, я не всегда буду рядом.

 Я только крепче прижал её к себе. Оборотни живут дольше людей и почти до самой смерти сохраняют молодость, но всё же они умирают.

– Надеюсь, этого не случится ещё очень-очень долго, – тихо ответил я ей.

– Ну пусти, задушишь, – притворно захрипела Берта и, мягко высвободившись из моих рук, подошла к Эмилю.

– Береги его, – попросили моего ученика, кивнув в мою сторону, – он тот ещё мастер влезать в неприятности.

 Она махала нам из быстро удаляющегося поезда, а мы провожали её взглядами и махали в ответ.

– Что ж, и нам пора возвращаться, – обернулся я к Эмилю, когда поезд окончательно скрылся из виду.

– Да, но найти извозчика в этот час будет нелегко, – ответил мне мой ученик и, немного помедлив, спросил, – так значит, я остаюсь?

– У Берты сейчас сумасшедший дом с воспитанниками, – соврал я, – так что придётся тебе маяться со мной.

– Хорошо, – вздохнул Эмиль, улыбнувшись.

– Зря радуешься, – прищурился я, – быть моим учеником – трудно!

 Вампир только молча посмотрел на меня, довольно ухмыльнувшись.

– Так что насчёт извозчика? – спросили меня вновь, стоило нам выйти и узреть абсолютно пустынную площадь перед вокзалом.

– На сегодня с меня хватит поездок на этих катафалках для живых, – передёрнуло меня, – да и не успеем до рассвета.

– Как же тогда? – растерялся Эмиль.

– На мне поедешь, – предложил я.

– Л-ладно, – нервно сглотнул мой ученик.

 Мы вернулись в знакомый парк, уже замиравший перед первыми волнами зари, и я, прочитав заклинание сохранения, перевоплотился. Непередаваемое ощущение. Чувствуешь, как каждая клетка твоего тела меняется, становясь чем-то иным.

 Взглянув на Эмиля со своей высоты, я улёгся на траву.

– Забирайся.

 Странно, у большинства оборотней после перевоплощения голос не меняется, а у меня становится немного ниже, или мне так только кажется?

 Эмиль вскарабкался на спину, неприятно дёргая шерсть, и крепко обхватил за шею.

– Да не так сильно! Задушишь!

– А за что тогда держаться? – раздался его растерянный голос, приглушённый моей шерстью, так как рук он не разжал.

– За холку. Она у нас не очень чувствительная, так что можешь цепляться так крепко, как сможешь.

 Моё горло отпустили, чтобы запустить пальцы в волосы на холке. Не удержавшись, я вздрогнул.

– Ты чего?! – ухватились со всей силы.

– Щекотно.

 Сначала я пошёл шагом, давая своему ученику устроиться поудобней. Потом перешёл на рысь, а после побежал огромными скачками, стараясь успеть до рассвета.

 В лесу, недалеко от поместья, я, ссадив своего ученика, вновь принял человеческий облик.

 Для меня стало сюрпризом, что возле ворот нас поджидала задремавшая Мерилис. Экономка обрадовалась нам и посетовала на то, что мы не должны были отпускать Марка, что вообще удивлена, как нам удалось вернуться в столь поздний час.

 Извинившись и сославшись на то, что было бы неудобно столько времени заставлять кучера ждать, мы, распрощавшись с бывшей опекуншей графа, поднялись в свои комнаты.

 Смешав Эмилю двойную порцию крови, я отправил вамира в его комнаты, а сам, с удовольствием приняв душ, завалился на кровать. Но спать совершенно не хотелось. Чтобы как-то занять себя, я дотянулся до пухлой тетради в сердечках, что валялась рядом с кроватью, как и банка с мазью.

 Пролистав несколько плотно исписанных страниц, я нашёл что-то похожее на советы по кормлению.

«Первые три месяца давать ТОЛЬКО человеческую кровь. Первую неделю предпочтительно I и II группы, дальше постепенно прибавлять III и IV. Кормить до пяти раз в сутки. Начиная с четвёртого месяца постепенно прибавлять к человеческой кровь животных. Желательно хищников или всеядных. Полный переход на животную кровь где-то на седьмом-восьмом месяце, при возможности – после года»

 «Надо же, почти всё делал правильно» – подумал я, чувствуя, как тяжелеют веки.

 Под ногами мягко шелестит прошлогодняя листва, между больших стволов старых деревьев то и дело виднеется часть полной луны. Я иду сквозь лес, улыбаясь как последний идиот. Пару минут назад я попрощался с самым прекрасным существом на земле, условившись встретиться завтра, когда мы снова будем вдвоём. Только вдвоём. Как же эти слова ласкают слух! Ещё немного и мы сможем быть вместе всё время. Она дала согласие уйти ко мне, с Бертой я уже всё уладил, а как только стану свободным вульфриксом, обращу её и буду заботиться, охранять лучше, чем свою жизнь. Никто не посмеет тронуть её.