– Мальчишки? – офигел Эйд.

– Как же я ненавижу эту белобрысую стерлядь, – прошептала я сквозь зубы.

Миль закрутила клубок магии в ладонях, и на сцену прилетело кресло из зала, встало на краю. Декан подошла, уселась, закинула ногу за ногу и спросила:

– То есть ты сейчас так изящно лишила меня права высказаться? Позволь напомнить, что на правах декана распределительного факультета я имею право на вступительную речь перед голосованием.

Ледана промолчала, но чуть склонила голову в знак согласия.

– Мы действительно выслушали многих учеников, и никто из них не смог определить природу примененного Хэлой заклинания, а значит, от страха они могли придумать что угодно. Не доказан факт применения какой-либо запрещенной магии. Более того, на него ничего не указывает, – Миль говорила не торопясь и так уверенно, что я полюбила ее еще больше. – Еще важнее то, что все ученики были против Хэлы. Никто из них с ней не дружит, я специально вчера задавала им такие вопросы. Это однозначно свидетельствует о том, что на Хэлу оказывалось, как минимум, психологическое давление. А единственный, кто расположен к Хэле дружески – Эйд, там не присутствовал, как напомнила нам уважаемая Ледана.

Шепот прокатился среди членов совета. Довод действительно был убедительным.

– Возражаю, – взмахнула рукой Ледана. – Ты пытаешься повлиять на результаты голосования.

– Правда? – улыбнулась Миль, – Не более чем ты мгновение назад. Кроме того, я озвучила свое профессиональное заключение, как специалист по манипуляциям сознанием. Такое мнение само по себе может служить доказательством. Или ты хочешь оспорить мою квалификацию?

– Давайте уже приступим к голосованию, – вмешался директор.

– Приступайте, – кивнула Мильдия.

Каждый присутствующий маг наколдовал зеленый листочек, и они полетели через весь зал к шкатулке на трибуне, скрылись внутри. Миль щелкнула пальцами, и из шкатулки вылетел свиток, приземлился ей в руки:

– Голосов за исключение и против поровну. Как вы знаете, в таком случае решение принимается в пользу исключения или может быть принято решение о новом голосовании.

– Не вижу необходимости… – встряла Ледана.

– Стойте! – дверь в зал распахнулась. Асгед шел по проходу прямо к сцене.

У меня дыхание перехватило. Я так давно его не видела. Я забыла какой он красивый. Ослепительный. Притягательный. Невозможно глаз отвести и страшно моргать.

– Я требую переголосования, – дракон поднялся на сцену и встал рядом с Миль.

– На каком основании… – начала было Ледана.

Вот же стервозина.

– Тихо, – не слишком вежливо заткнул ее дракон. – Я только что с того места, где произошло нападение. Нападение на Хэлу.

Среди слушателей прокатился гомон с возгласами: но как? Откуда? Я сидела ни живая ни мертвая. Раскрасневшаяся, держа руку у сердца, чтобы оно ненароком не спрыгнуло туда, вниз, к дракону. Боги, он пришел защищать меня. Я не звала, а он все равно пришел. Ради какой-то девчонки, лучший из драконов, все бросил и пришел. В этот миг мне стало понятно выражение «умереть от любви». Чувство это настолько сильное, что и сравнить не с чем. Оно закручивает тебя в узел. Песчинкой швыряет в танце бури. Мешает дышать, околдовывает, пленяет. Опасное чувство. За него не жалко отдать все на свете, пусть даже и жизнь.

– Там повсюду следы ударной воздушной магии, – продолжал Асгед, цапнув ладонью свиток с голосованием. Тот печальными искрами осыпался на пол. – Значит, на Хэлу нападали, а она только защищалась. И раз она смогла дать отпор всем этим вашим холеным старшекурсничкам, то я не зря привел ее в эту школу. Из нее получится сильная чародейка.

У меня пересохло во рту от ужаса. Он так верит в меня, а у меня ни мелона не получается. Какая там сильная чародейка…

– Но все это произошло три дня назад, – сказал молодой мужчина из совета. – Там живут ученики, кто угодно мог эту магию применить после инцидента.

– То есть у вас школе первокурсники атакуют друга друга мощной ударной магией постоянно? – вскинул бровь Асгед и как-то хищно обвел взглядом совет. Ощутимая тишина пеленой зависла над залом. – Или, может, у вас постоянно нападают на первокурсников с помощью такой магии? И это в порядке вещей? Тогда, может, судить здесь надо не Хэлу, а вас всех, ответственных за такое безобразие?

– Нет-нет, конечно, у нас в академии ничего такого не происходит постоянно, – замахал руками директор.

– Тогда почему вы не послали специалиста, чтобы он считал следы магии, вместо того, чтобы устраивать это судилище?

– У нас нет таких специалистов, – вздохнула Мильдия. – Только драконы могут…

– Что помешало вам позвать дракона? – сверкнул янтарным огнем в глазах Асгед. – Или мы не Драконьих островах живем? И драконы тут великая редкость?

– Возможно это Хэла всех ударной воздушной волной и раскидала, – приложив длинный палец к полуоткрытым губам произнесла Ледана, а потом отодвинула белокурый локон за ухо. – И ты считал следы ее магии.

Она с ним играет, поняла я. Не честно, развратно и по-взрослому.

– Нет, – отрезал дракон.

–Тогда чем ответила Хэла? – спросила какая-то женщина из зала.

– Ничем запрещенным. Я сказал вам достаточно, чтобы понять, что проблема не в ней. А в том, что вы позволяете одним ученикам травить других. В данном случае из-за того, что она из другой среды. Голосуйте. Снова, – Асгед махнул рукой в сторону шкатулки и спрыгнул со сцены, уселся в кресло подальше ото всех и стал ждать.

Маги поперешептывались и начали голосовать. Последний листик от Миль скрылся в шкатулке, и она притянула к себе свиток:

– Голоса снова разделились поровну…

– Исключение… – прошептала я.

Эйд сжал мою руку.

– Нет, – поднялся дракон. – Вы не посчитали мой голос. Я голосую против исключения.

– Ты не входишь в совет академии, – возмутилась Ледана.

– Мне это и не нужно, – с ледяным спокойствием ответил Асгед. – Я здесь не как частное лицо, а официальный представитель пресептума5. Если академия отказывается подчиняться высшему органу власти, то тогда встает вопрос о целесообразности существования самой академии.

–Нет! О чем вообще речь? – вскочил на ноги директор и подошел к дракону. – Решение принято. Девочка продолжит обучение. Всем строго-настрого запрещено ее обижать и провоцировать. Совет окончен.

Маги стали покидать зал. Мы с Эйдом переглянулись, такого никто из нас не ожидал.

– Ты знакома с Асгедом? – спросил Эйд с заметными нотками благоговения в голосе.

– Есть такое, – слабо улыбнулась я, все еще приходя в себя после пережитого.

– Ничего себе, я тебе завидую, – одногруппник впечатлился драконом не по-детски.

– Очень тебя понимаю, когда-то я тоже мечтала с ним познакомиться.

Мы потопали на выход, по дороге Эйд расспрашивал про Асгеда, я с трудом отвечала на его вопросы, потому что любая информация, связанная с драконами, может оказаться слишком важной, чтобы ее разглашать. Каково же было наше удивление, когда на выходе из библиотеки мы встретили Асгеда.

– Идем. Мне нужно поговорить с тобой, – обратился ко мне дракон. Потом взглянул на Эйда. – Спасибо.

– За что? – удивился парень.

– За то, что помог Хэле. Так и должны поступать настоящие мужчины, а не нападать подло посреди ночи, – четко объяснил дракон.

Я снова покраснела. И последовала вслед за Асгедом. Мы шли к выходу из академии и молчали. Я думала, что нарушаю свое обещание с ним не видеться, но не могла ничего поделать. Не хотела. Да и разговор, похоже, предстоял серьезный, раз дракон до сих пор ни слова не проронил.

На площади перед академией Асгед заказал протси и пригласил прокатиться. Я забралась на скамеечку и спросила:

– А чего не на драконе?

– Не заслужила, – буркнул Асгед и по его приказу протси взмыли высоко в воздух. – Почему ты ничего мне не рассказала?