Погода на этом клочке суши меняется в считанные часы. Она также переменчива, как было мое настроение, когда я только приехала, но я научилась любить это место в разной ипостаси, а потом и стабилизировала свои эмоции.

Перелет длится меньше часа, и вот уже новый аэропорт – Понта-Дельгадо, выглядящий побольше и поживее, новый посадочный и новое ожидание рейса – теперь в Лиссабон…

Аэробус, ночные огни красивейшего города Португалии, что мелькают под крылом железной птицы, и ожидаемый пункт назначения – Москва.

Чем ближе к родной стране, тем больше сомнений закрадывается в душу.

Готова ли я, прожившая столько времени в уединении, снова вернуться в мегаполис, полный соблазнов и аллигаторов, способных проглотить тебя и равнодушно уйти выискивать новую жертву?

Да.

Я стала другой!

Однако закрываю глаза и слабовольно впускаю в себя запрещенные воспоминания.

Лето, «Клуб-11», река коктейлей… (обмываем получение дипломов).

Красивый парень, спор с подругами, что такая стесняшка, как я сможет подойти и познакомиться с ним.

Знакомлюсь и прихожу в себя утром в его постели…

Спохватываюсь, заталкиваю провокационные картинки почти забытой жизни в самый дальний угол антресоли моей памяти, где им и место, и повторяю свою мантру:

«Он прошлое, из которого я вынесла урок. Он больше не сможет причинить мне боль».

Шереметьево приводит в шок…

Оглушает!

Дезориентирует!

Даже в аэропорту Умберту Делгаду в Лиссабоне я не чувствовала себя такой потерянной букашкой в огромном чужом муравейнике.

Все куда-то целеустремленно снуют, и только я шокированное недоразумение.

Кручу головой в поисках паспортного контроля и не замечаю, как врезаюсь в чье-то крепкое приятно пахнущее тело.

Поднимаю взгляд и теряю дар речи.

Разве такое может быть?!

Это что, насмешка судьбы?

Я практически в объятьях человека, образ которого пыталась вытравить из себя все это время.

– Извини…те, – бормочу хрипло и чувствую, как меня начинает мелко колотить.

В серо-голубых глазах моего личного дьявола презрение.

Что ж ледяной ушат сейчас кстати: поможет быстрее прийти в себя.

– Аккуратнее надо, – холодно кидает он и смотрит мимо меня на оттоптанные туфли.

Больше слов я не нахожу.

Да и кому они нужны?!

Мужчина точно не собирается со мной разговаривать.

Молча отходит и направляется, видимо, туда, куда планировал.

Знаю: не стоит, но оборачиваюсь и смотрю ему вслед.

«Не узнал!» – насмешливо скандирует внутренний голос. – «Илья тебя не узнал!»

Еще бы: кепка, безразмерная футболка, шорты…

Кого в этом он должен был узнать?

Я сейчас вообще не его уровень, чтобы элементарно привлечь внимание!

Холеный парень, идеальный от модно уложенных волос до зеркально блестящих оксвордов, которые я, кстати, испортила, и помятая нечесаная замухрышка с синяками под глазами после бессонной ночи.

Злость на себя за то, что так позорно растеклась в лужицу, словно реактивный двигатель, подхватив мои ошметки и на скорую руку слепив их воедино, несет подальше.

Чем больше будет расстояние между нами, тем лучше.

На автопилоте получаю штамп в паспорте, чемодан в руки, пойманный с ленты улыбчивым пассажиром, и выхожу в зал прилета к встречающим.

– Яся! – слышу знакомый голос и пытаюсь в толпе отыскать брата.

Наконец выхватываю любимые глаза и протискиваюсь к нему.

После трагической автомобильной аварии, унесшей жизнь наших родителей, этот высокий хмурый мужчина – единственный родной мне человек и глава доставшейся нам металлургической империи.

Сильные руки легко подхватывают меня и кружат в воздухе. Обнимаю его за шею.

Почти как в детстве…

– Ты решила стать невесомой?

– Я почти столько же вешу, – оправдываюсь и пытаюсь растянуть губы в подобие улыбки.

Нет, я действительно очень рада ему, просто неожиданная встреча с человеком из прошлого все еще не отпускает.

Дани возвращает мою тушку на пол и вглядывается в выражение моего лица.

Я должна пройти его личный фейс-контроль, иначе он запихнет меня обратно в самолет, летящий туда, откуда приехала, и снова на несколько лет упрячет у друга.

Вот только врать я по-прежнему не научилась и поэтому, выкручиваясь, говорю полуправду:

– Отвыкла от этого шума и столпотворения.

Видимо, мои слова усыпляют бдительность Цербера, и он ласково выдает:

– Добро пожаловать домой, вишенка.

Удобное кожаное сиденье навороченного внедорожника, огромное лобовое стекло и лента дороги, проглатываемая железным монстром, летящим согласно навигатору в сторону родного Санкт-Петербурга.

Все вроде по плану и предполагаемое будущее должно быть позитивным, вот только за мной все еще гонятся выпущенные сегодня на волю тени-воспоминания и разъедающее душу обстоятельство: он меня не узнал…

Солнце, шаловливо пробравшись сквозь щель между полотнищами шторы, слепит в глаза и вытягивает меня из сна. Бросаю взгляд на электронные цифры на тумбочке – шесть с копейками. Отнимаю три часа и соображаю: в Португалии еще ночь.

Непривычное ощущение.

После смены часовых поясов, бессонной ночи в аэропорту и дороги в Питер мой организм отключился, едва я рухнула на кровать.

Ладно, зато теперь проще будет привыкнуть ко времени, по которому придется жить.

Выбираюсь из постели, оглядываюсь – очень милая комната.

Дани продал родительскую квартиру, напичканную последнее время многими печальными воспоминаниями, и купил мне эту в клубном доме.

«В новую жизнь – с новыми эмоциями» – пояснил он.

Я не стала спорить, тем более тогда, когда брат занимался недвижимостью, мне было все фиолетово, зато сейчас – интересно.

Выхожу из комнаты и сразу попадаю в гардеробную, заполненную чей-то заботливой рукой моими вещами.

Надо будет не забыть поблагодарить за это неизвестную волшебницу.

Слева дверь в ванную. Там я уже была, пусть и с полуоткрытыми глазами.

Вхожу в коридор, дальше по курсу гостиная.

Кручу головой по сторонам: диван, телевизор, полки, стол с современными стульями.

Все очень стильно и соответствует моему вкусу.

Наверняка с дизайнером работала жена брата.

На журнальном столике привлекает внимание большая подарочная коробка.

В голове вспышкой мелькает брошенное Дани: «этот хлам собрала Лика. Сказала: дорогие мелочи для каждой девочки».

Улыбаюсь, вспоминая, какое лицо при этом у него было. Он потешался над нашими маленькими слабостями, а сам… взрослый мальчик, как в детстве коллекционирует машины. Правда с одной поправкой: раньше они были 1:43 и занимали две полки в его комнате, а сейчас выросли до оригиналов и занимают два гаража.

Сажусь на диван и с трепетом открываю крышку.

Первое, что бросается в глаза – это старые фотографии, перевязанные ленточкой. Вздыхаю, едва заметив на снимке счастливые лица родителей.

Развязываю, неторопливо листаю кадры из прошлого, пытаясь удержать в глазах слезы.

Мне очень их не хватает. Никакое время не может это изменить!

Бережно откладываю снимки в сторону и копаюсь дальше. Тут оказывается столько милых безделушек, и каждая со своей историей. Так приятно, что Лика собрала их для меня.

С трепетом перебираю бесценные богатства, задерживаюсь на самых значимых и кладу обратно в коробку, пока не натыкаюсь взглядом на серебряное яблоко с откусанным боком на белом фоне своего старого смартфона.

Замираю. Он моя единственная ниточка с прошлым, о котором лучше не вспоминать.

Мужественно хочу проигнорировать его, но не получается.

Хватаю металлический корпус, кручу в руках, все еще размышляя стоит ли включать, потом не удерживаюсь, поддаюсь порыву и оживляю.

Экран проявляет признаки жизни, а я смотрю, как он загорается, будто загипнотизированная. И пусть еще не поздно убрать мобильный назад в коробку, чтобы не бередить едва зарубцевавшиеся раны, но я не делаю этого.