– Ты же недолго будешь? – спросил как бы на всякий случай Билли. Он уловил паузу или настроение. Билли явно что-то заподозрил.

– Все как обычно, – сказала Спенсер, но с тем же каменным лицом. Она не любила врать, но ей не хотелось заставлять детей волноваться.

– Мама, принесешь игрушки? – спросил с надеждой Билли.

В ответ она нахмурила брови, ненавидела мародерить что-то детское. Пока это были только лекарства. Ближайшие аптеки были разграблены напрочь, так что приходилось ходить по квартирам мертвецов, там, где жили когда-то дети.

Спенсер отвернулась в окно, чтобы дети не видели выражение ее лица. Когда она думала о подобных вещах, ее черты лица были жесткими, пугая их.

– Ладно, не надо, – жалостливо сказал Билли, все же перехватив ее взгляд.

Майкл замер с ложкой у рта, глядя на Спенсер. Этот смотрел на нее с опаской.

Майклу доставалось больше от Спенсер. Она была чужой женщиной для него, он не доверял ей, как Билли. Он звал маму, папу, бабулю. А эта со злобой в глазах затыкала ему рот. Любой его писк мог погубить их всех, и она не могла позволить такой роскоши ребенку, звать родную маму. Он боялся Спенсер, как нелюбящую мачеху.

– Посмотрим, ребятки, – сказала девушка миролюбиво.

Дети тихонько выдохнули, думая, что гроза миновала их. Спенсер вышкодила их, как надо, за такой короткий срок и теперь можно было немного ослабить узды. Они хорошо себя повели вчера, когда тварь была так близко. Ей хотелось их поощрить.

– Одеваемся, кое-какие вещи я положила в рюкзаки, так что берем их с собой, – мягко скомандовала Спенсер, споласкивая посуду после завтрака.

– Вы готовы? – спросила девушка, усмехнувшись вопросу.

Дети не помнили этого мультфильма о мочалке и вряд ли увидят. Несмотря на электричество, которое подлатали местные рукастые мужчины, телевидение и интернет утрачены навсегда.

Семья, тихо и молча, спускались по темному подъезду восемь этажей. Было необязательно молчать, несмотря на темноту, но дети привыкли к этому и подсказывать другие пути Спенсер не хотелось. Выход на залитую солнцем улицу оказывался одинаково хорошо на девушку и на детей.

– Спенсер! – негромко, но радостно окликнул выходящую девушку Грегори.

Та в ответ помрачнела. Несмотря на хорошее настроение Грегори, он мог доставить много проблем. Мужчина был главой их общества с недавних пор и руководил остатками людей в квартале. – Ты в курсе, что на ваших соседей ночью напали? С вами все в порядке?

Тон Грегори был одновременно радостным и озадаченным. Спенсер с детьми были единственными, кто ночевал в доме. Остальные уходили ночевать в подвалы, думая, что там другая звукоизоляция.

– Сидели тихо, – сказала Спенсер, пожимая плечами.

Ее безразличие было ложью, это было событием наравне чуда. Но женщине не хотелось делиться впечатлением с Грегори.

– С детьми то? – усмехнулся глава, качая головой. Он неприязненно посмотрел на детей, с отвращением отворачиваясь от них. – Я каждый день удивляюсь тому, что вижу тебя.

– Вот как? – спросила Спенсер беззаботно, с ноткой вредного сарказма.

– Ты больше остальных не приспособлена к новой действительности, – сказал Грегори мрачно. – Я знал твоего мужа, он был настоящим мужиком. С ним у твоего ребенка было бы больше шансов…

– Но здесь я, – бесцеремонно перебила Спенсер мужчину.

– Тебя давно не было, – сказал Грегори, при этом радость и легкость в тоне мгновенно улетучилась. Взгляд под косматыми черными бровями стал буравящим. – Работы много, людей мало сейчас. Ты отлыниваешь.

– Я занималась детьми, – сказала Спенсер, стараясь не оправдываться.

– Отсиживалась дома, – заключил Грегори. – Пойми, у всех в нашем обществе есть обязательства, и я не потерплю лентяев. Детьми днем занимается Елена. Она получает за это свой паек.

Женщине хотелось сказать многое этому человеку, которого она даже не знала в прошлой жизни. Но в тяжелые времена приходится уживаться и не с такими людьми. Иногда на их условиях, мудро думала Спенсер, заталкивая своим обиды вглубь.

– Вам нужна помощь с моими соседями? – спросила она со сдающимся вздохом, зная, что он откажется. Свежие трупы Грегори предпочитал убирать сам.

– Нет, я сам, – поспешно отказал Грегори.

У соседа должны были остаться запасы, чем собирался поживиться глава между делом.

– Куда мне? – спросила девушка.

– Спроси у Алекса, – раздражено крикнул Грегори, в последний раз кинув взгляд на детей. Он не мог простить им того, что они выжили, а его – нет.

Спенсер поспешно взяла детей за руки и отправилась к детскому саду, злясь на обстоятельства.

– Что он такой злой? – тихо спросил Билли.

– Тихо, – сказала его мама на автомате, затем добавила более мягким тоном, – сейчас все злые.

Спенсер прошла дворовую детскую площадку и зашла во двор детского сада через разрушенные ворота. Он не был уже прежним, но в нем так и витал дух прошлого. Каменные беседки были разрушены, как и забор. Чинить и убирать это не стали, как и многое в детском саду. Вместо посаженных цветов по всему участку были рассажены зелень и лук. И это добавляло каплю атмосферности среди развалин.

Спенсер нравилось в конце дня сидеть там и смотреть на свой дом. Она старалась забыть, что он пуст, и представляла, что все по-прежнему, ведь дом полностью закрывал полуразрушенный город.

– Спенсер! – радостно крикнула Елена, подбежав к ней навстречу. Ватага детей также радостно встретила Билли и Майкла. – Я слышала про соседей, рада, что вы целы. Это чудо. Или вы были в другой квартире?

– Нет, – ответила Спенсер, помотав головой, – мы были за стеной.

– Ты научила детей, – сказала с уважением воспитатель.

– А ты разве нет? – пожала Спенсер плечами. – Ты не подумала переехать в дом, мы могли бы быть соседями по площадке.

– Не знаю, Спенс, – замялась Елена, – опасно.

– Ой, хватит, – взбесилась девушка.

Спенсер отчетливо видела то, что Грегори и его приспешники вешали лапшу на уши людей. Так как им это было выгодно. Держать в страхе толпу людей возле себя, помогало поддерживать статус главы. Но Елена обманывала саму себя.

– Сколько лет было той девочке, тринадцать? – жестоко напомнила Спенсер о самой важной причине, почему находится с Грегори было опаснее. – Она была с моего подъезда.

– Она привлекла бы тех тварей, – сказала Елена. – Не было выбора.

Спенсер снова прокрутила в голове момент, когда Елена со слезами на глазах прибежала к ней, как рассвело. Грегори выволок подростка из бункера, ведь у той началась истерика и суицидальные мысли.

– Слушай, у меня мало времени, – поспешно сказал Спенсер, отгоняя мысли. – Я должна кое-куда отправиться.

– На зачистку? – с сомнением посмотрела на девушку воспитатель. – Ведь так?

Так как Спенсер взяла паузу, Елена начала нервничать.

– Грегори взбеситься, – глаза подруги Спенсер начали бешено вращаться, – ты в курсе, что он ненавидел тебя и до происшествия? Ему только повод дай.

– Я его знать не знала, – высокомерно сказала Спенсер.

– Он говорит, что заботится о тебе лишь в память о твоем муже.

Спенсер замолчала, так как еще одно упоминание мужа задело за живое. Она помотала головой, отгоняя наваждение. Девушка ни на секунду не позволяла себе оплакивать кого-либо. Учитывая, что погибли почти все, кого она знала, это могло выбить из колеи надолго.

– Так, я договорюсь с Алексом о вылазке.

– Но… – хотела возразить воспитатель, но она знала, что в округе еды все меньше и меньше. – Я присмотрю за Билли и Майклом, нам тоже нечего есть. Грегори дает лишь паек на одного.

– Ты должна требовать с выживших родителей, – сказала Спенсер в который раз.

– У Грегори свои правила, – покачала головой Елена.

– Ладно, – вздохнула Спенсер, с каждой минутой разговора она теряла время. Солнечное время. – Если я не вернусь…

– Я знаю, – перебила женщина, – я присмотрю за детьми.