– Просто шагнул? Хммм… – костлявая ладонь приподнялась и я пушинкой подлетел к этому «следователю». Такому бы в дознании работать – сразу раскрываемость преступлений подскочила бы на порядок. Хорошо что я сейчас бесплотный дух, иначе, боюсь, получилось бы неудобно, даже учтивая что «выведение излишков» из организма здесь не реализовано.

– Так так, Дитя Серых пределов значит? – это он что сейчас, в мой лист персонажа заглянул? – Занятно, как же ты умудрился умереть столько раз?

– Характер склочный и общая неуживчивость, как то так.

– Бху…, бха…, – и эта пафосная сволочь принялась банально ржать да так, что лодка начала опасно раскачиваться, а пламя на границе воды и берега испуганно пригнулось. – Да, такие как ты мрут часто, но вот чтобы совсем ребенком – это постараться нужно. Хорошо, попал ты к Стиксу, можно сказать, случайно, так и быть, наказывать не буду.

– А могли наказать? – ой, ну вот зачем я спросил.

– Здесь я полновластный повелитель, а река – мои владения. Могу забрать годы жизни или навык какой, много чего могу. Вот только забирать у тебя нечего, неудивительно, что Госпожа на тебя сердита, каждый день ходишь к нам как к себе домой и все без подарка – невежливо. Ладно, уважь старика, расскажи как ты умудрился так перед хозяйкой проштрафиться. Да не стой столбом, залезай в лодку и садись, времени… – песочные часы, изображающие в интерфейсе таймер моего возрождения, проявились у Паромщика над ладонью, причем ухмылки скелетов стали какими-то натянутыми что ли, – у нас еще много, а делать мне здесь особо нечего, не рвутся умершие на ту сторону.

Неожиданно. Он что, скучает здесь? НПС? Или разработчики пасхалку решили таким образом запихнуть? Ну а мне-то какая разница, таймер все равно не ускорить. Шагнув в лодку, понимаю, что ощущения тела возвращаются, хотя руки остались все такими же прозрачными, однако седалище вполне ощутило всю шершавость не струганной доски, что выполняла здесь роль лавки. Ладно, дедуля, будет тебе история.

– Что рассказывать-то, я как появился, первым делом односельчанам помогать начал, а потом, чтобы заработки повыше были, решил к трактирщику подрядиться, вот тогда-то мне первый «несчастный случай» и подстроили… – рассказывал я долго, и про то, что пришлось сильно ужаться по деньгам, и про безуспешные попытки бороться, пожаловался, что никак не могу возраст повысить, а шестилетний пацан ни как боец ни как работник не котируется, про спасенную девчонку рассказал и как шаг свой скоростной, что до реки позволил добраться, освоил.

– Занимательно. Ты вообще смерти не боишься? – голова в капюшоне заинтересованно наклонилась. – Даже неумирающим не по себе, когда смертная пелена закрывает их взор.

– Бояться неизбежного глупо. – да избитая фраза, но что поделаешь, если я действительно так считаю. – Важно лишь как ты встретишь окончание свое жизни.

– Может ты и прав, малыш, но мало кто с тобой согласится. Ладно, вижу тебе не терпится кое что спросить у старого паромщика, и можешь обращаться ко мне «Харон».

Озадачил, дедуля. Что бы у тебя спросить, такого важного.

– Как мне повзрослеть?

– Неожиданно. А чем тебя не устраивает существование в теле ребенка?

– Тем, что я ребенок. – какой-то странный этот непись, а где ненавязчивое направление игрока на путь развития?

– А как растут дети? Движение – жизнь, знания – сила. Двигайся – нагружай свое тело, исследуй мир – нагружай свой разум и сам не заметишь, как ты изменишься.

– А попонятнее никак? – раздражение, давно я его не ощущал: НПС-тролль, вот уж чего не ожидаешь в мире мертвых.

– А зачем? – складки капюшона шевельнулись, но лицо собеседника так и осталось во мраке. – Либо так, либо дать свободу естественному ходу вещей и просто жить как крестьянин, ты все равно вырастешь, но медленнее.

Интересно, видел я пару таких игроков, что не отличить от НПС, ничем не занимаются, только в поле все время или на рыбалке, а «возраст» уже за двадцать лет перевалил. Получается, они просто наслаждаются красивым миром, заходят сюда отдохнуть, и тем не менее прогрессируют. Хоть и как крестьяне, но тем не менее. Взгляд опустился на черную воду и пляшущее по ней пламя. Красиво, серебристо-зеленый огонь, необычно, никогда бы не смог такого представить. Рука непроизвольно потянулась к трепетным язычкам.

– Нравится? – я резко выскользнул из какого-то ступора и отдернул руку от потянувшегося навстречу пальцам пламени.

– Красиво… – а что я могу еще сказать, не признаваться же, что пляска огня подействовала не хуже чем голос моего психотерапевта, погружающий в гипнотический транс.

– Можешь прикоснуться, Сумеречное пламя не причинит вреда тому, в ком нет страха. Зачерпни ладонью воду и смотри. – Костлявая рука изобразила движение, словно пригоршней набирает воды, но к реке мертвых, однако, не притронулась.

Эта мумия что, издевается? Прикоснуться к водам забвения? И какие дебафы на мне повиснут после такого? Ну держись, морда харонская! Нет страха говоришь? Еще как есть, но тебе я его не покажу. Злость захлестнула разум, наполнив его решимостью, руку обожгло ледяным прикосновением, но в ладони заплясал огонь. Красиво, глаз не оторвать: огонь не горит, он танцует, серебро поднимается вверх, переходя в изумрудную зелень, что наоборот стекает по краю к каплям черной влаги на моей руке и так по кругу, можно различить каждое движение в стремительной пляске, не похожее на все предыдущие и тем не менее неизменное… Куда-то мой разум снова уплывает, но смотреть на огонь так… спокойно, так уютно.

– ПЕЙ!

– Что? – голос паромщика оглушил и напугал, заставив дернуться и выплеснуть… ничего. Не понял, а почему моя ладонь пуста?

– Молодец! Ты випил воды Стикса. – от Фигуры Харона прямо таки разило довольством – И, так как тебя не выбросило в подлунный мир то, смог их усвоить.

– И чем мне это грозит?

– Да, собственно ничем. Поскольку ты – неумирающий, возможны были два исхода: ты немедленно возрождаешься либо Сумеречное пламя черных вод принимает тебя и начинает жить в твоей душе и ты всегда сможешь найти дорогу к берегам этой реки. Но наше время истекает. Можешь задать еще один вопрос.

– Как мне попросить прощения у Владычицы?

– Приди в ее святилище и обратись… – цветные завихрения утянули меня от интереснейшего собеседника и куда-то потащили. Хотя почему куда-то? Ну здравствуй, опять точка возрождения. О, свинья, и тебе привет.

Так, чистый убыток составляет медную монету за мокасины, пять монет от трактирщика, что я поленился припрятать, потерянное время и упущенный заработок денежек и опыта. В плюсе чувство глубокого морального удовлетворения за свершившуюся месть, помощь прекрасной (когда-нибудь в будущем) даме и знания, как же в этом мире существовать. Баланс… А черт его знает, но в целом я склонен рассматривать его как положительный. Вот только очередная пробежка в неглиже по деревне не осталась на этот раз без свидетелей, так что тыканье пальцем и смешки мне обеспечены. Вернуться в лес что ли? Квест трактирщика еще открыт, может еще хоть одну сдачу пака хвороста удастся провести. Хотя вставать не особо хочется, с лавочки перед домом открывается чудесный вид на вершину холма, приютившую двухэтажный трактир, где как раз начинают собираться местные неписи и некоторые игроки для вечерней трапезы. Впрочем, время-деньги, так что поднимаем седалище и вперед к старьевщику за новыми подержанными мокасинами, а затем снова в лес.

Продавец уцененных товаров обрадовался мне как родному, еще бы – постоянный клиент, что приносит неплохую прибыль. А мне вот как-то настроения его довольное лицо не прибавляет, если я и эту обувь пролюблю, то на следующую пару придется снова зарабатывать в огородах и на поле. Босиком в лес соваться – то еще удовольствие.

– Заходи еще, Альвар! – да он издевается, паразит. Хотя куда мне деваться, появлюсь я у этого торговца еще не раз.

Дорога сквозь поля к памятному мосту много времени не займет, но все же до темноты я с заданием могу и не успеть, так что пробежка – наше все. Не хотелось бы встречать ночь в чащобе – это верная смерть для персонажей лет до двенадцати, на которых откроются к изучению специализированные оружейные навыки. А так, первый же волк из многочисленных стай, что выходят на охоту с заходом солнца, с удовольствием закусит неосторожным игроком. Можно было бы спастись на дереве, но персонаж-ребенок принудительно усыпляется после полуночи… в общем об успешных ночевках в нашем лесу я еще не слышал.