– Хватит. Довольно. Чему быть, того не миновать. Идём спать, утро уж скоро. И, того… помалкивай, люди не поймут, а нелюдям и вовсе знать нет нужды.

Тоскливый стон растекался над выжженной долиной, укутанной серой дымкой тумана. Она была пуста и безжизненна, лишь призрачные смутные тени метались на границе видимости. Воздух казался вязким киселём, массы которого передвигались тяжёлыми смрадными глыбами, сменявшими друг друга в нескончаемом круговороте дыма и жара.

Ярик, удивлённо озираясь, сделал неуверенный шаг вперёд и посмотрел на небо, плотно закрытое серыми и тёмно-жёлтыми клубами облаков. Несмотря на тяжёлый удушающий зной, сверху сыпал ледяной дождь, который с шипением впивался в плотный ковёр пепла, покрывавшего долину, где и исчезал без следа. Ярик посмотрел на свои руки. Острые иглы моросящего дождя наносили тонкие болезненные ранки, а там, где они проникали под кожу, выступала кровь. Он сделал ещё шаг и ощутил под босыми ногами лёгкое шевеление. Отдёрнув ногу, Ярик увидел, как из-под слоя пепла выползают небольшие змейки, маслянисто переливающиеся в неверном свете долины всеми оттенками тьмы. С трудом сдержав крик ужаса, он обернулся и застыл. Вся долина бурлила водоворотами и бурунами из смеси серого пепла и змеек цвета мрака. Они извивались и корчились под ранящими струями дождя, обжигающего их шкуру. Над долиной стоял несмолкаемый стон и шорох, шипение и вой неведомых существ, прячущихся в смрадном тумане. То тут, то там вспыхивали голубым пламенем змеиные клубки, добавляя зловещие отсветы в мрачный пейзаж Долины Тьмы. Долины торжества смерти.

Вдруг, на далёком окоёме Ярик увидел тёмное пятно, которое двигалось в его сторону. Спустя некоторое время, оно сформировалось в огромного всадника на чёрном скакуне. Струи тумана всё ещё насыщали мрачную фигуру, но он уже с глухим стуком мчался во весь опор на Ярика. Кипящий змеями ковёр из пепла раздавался в сторону под копытами чёрного коня, а всадник, полыхая пламенем сквозь щели ржавых доспехов, торжествующе захохотал, поднимая для удара тяжёлое копьё, целиком выкованное из струящегося туманом тёмного железа. Ярик крепко зажмурился и приготовился к смерти.

Но вдруг, сквозь крепко зажмуренные веки, Ярик увидел вспышку ярчайшего света. Когда свечение чуть угасло, Яр приоткрыл глаза. Тяжёлый всадник резко осадил коня, забившего в ярости огненными копытами у самой головы Ярика. Над долиной загрохотало раскатистое и мощное: «ррраааа»… И вновь долину осветила яркая вспышка белого света, после чего уши заложило от страшного визга. Чёрный всадник с головой накрылся чёрным плащом от невероятного в этой долине чистого свечения, исходящего прямо из ладони седого старца, стоявшего позади Ярика. Лучи света терзали всадника, вырывая из него куски тумана, и развеивали призрачную дымку плоти. Ярик осторожно попятился назад, пока не почувствовал на своём плече большую и тёплую ладонь старца.

Маленький мальчик с криком на устах вывалился из кошмара, и только частый стук сердца напоминал ему о том, что недавно он побывал в Долине Смертной Тени. И смутное воспоминание о дедушке, одетом в странный серый наряд с капюшоном на голове, который мягким добрым голосом говорил с ним и потом, взяв за руку, вывел его из Тьмы. Дедушка называл его каким-то чудным именем, не Яриком, как мама с бабушкой и не строгим Ярополк, как его звал отец, и не Яр, как звал дед, но он точно знал, что это его настоящее имя.

Низкие облака тяжёлыми валунами с глухим голодным урчанием перекатывались через горный перевал. Мелкий, бросающийся в лицо ледяной дождь, шипел от злости на горячем стволе винтовки. Ветер выл и стонал, теребя старую заброшенную нефтяную вышку, которая своими очертаниями напоминала угрюмого чёрного всадника в ржавых и скрипучих доспехах. Тяжёлым смрадом чадили костры из подорванных грузовиков уничтоженного бандитского каравана, освещая адскими отсветами сумрачную выжженную долину, которая некогда цвела буйной жизнью. Но теперь в долине царила лишь смерть. Её привели с собой люди. Она всегда ходит рядом с вооружёнными людьми.

И тогда возмужавший мальчик вспомнил свой сон из далёкого детства. И понял он, что какими бы добрыми намерениями не руководствовался человек с оружием, он всё равно водит за собой смерть. И долину смертной тени он тоже всегда носит с собой.

Тягучая нудная морось быстро пропитала камуфляж и уже проникала, казалось, в самую душу. Противная мелкая дрожь сотрясала тело, а суставы пальцев застыли на ложе верной снайперской винтовки. Упражнения по разгону крови ненадолго успокаивали дрожь, но и отнимали порядком сил. Рядом послышался едва слышный стон, это у пулемётчика прикрытия опять от холода свело мышцу на ноге. Двигаться нельзя и поэтому уже через несколько часов напряжённой неподвижности теряются ощущения тела. Чувствуется только холод, напряжение и боль. Испуганно метнулась мысль, что застывший палец не сможет нажать на спуск. «Сможет» – уверенно прошептал услужливый опыт.

Тихий щелчок в наушнике раздался громом с небес. «Цель в зоне видимости головного дозора». Сердце вспорхнуло и принялось бешено накачивать щедро сдобренную адреналином кровь к мышцам, мгновенно разогрев тело и изгнав изматывающую дрожь. Уже через несколько секунд от первого сигнала, почти спавший мозг с бешеной скоростью прогонял свежие данные для расчёта поправок на выстрел.

Два щелчка. «Цель вошла в зону поражения силами основной группы». Патрон уже притаился в канале ствола, предвкушая свежую кровь. Палец мягко снимает винтовку с предохранителя в то время как тяжело-вооружённая группа людей пересекает срез увала. В этой группе более шестидесяти бойцов и почти у каждого в руках пулемёт. Нескончаемая вереница ослов, идущая следом, упорно тянула навьюченные ящики и свёртки с миномётами, автоматическими гранатомётами, крупнокалиберными пулемётами с поэтическим названием «Утёс», одноразовыми гранатомётами «Муха» и огнемётами «Шмель». Все эти люди идут явно не на вечер танцев. И если судить по их вооружению, то планируют они нападение на колонну с мощной броне-группой охранения, никак не меньше.

Щелчок, пауза и ещё два щелчка. «Цели снимать тихо, потом по ситуации». Ежу понятно – подумал Яр, – у нас всего дюжина ребят, три пулемёта, три снайпера, один десантный гранатомёт с пятью противопехотными выстрелами, шесть одноразовых гранатомётов «Аглень», одна спарка огнемётов «Шмель», да две заботливо установленные выпрыгивающие мины на электродетонаторах. Огневая и численная мощь противника превосходит нашу в несколько раз, поэтому нужно максимально полно использовать эффект неожиданности.

В «тихом старте» первыми начинают работать снайперы, у которых на винтовках установлены глушители, сразу за ними те, у кого автоматы с глушителями или бесшумные пистолеты и только потом все остальные. Снайперских целей много даже на троих. В первую очередь нужно подавить снайперов, потом управление, связь и затем тяжёлое вооружение. Здесь же, управление не выявлено, связь не выявлена, тяжёлое вооружение у всех, а снайпер только один, но идёт в центре и плотно закрыт. Непрост снайпер, ох как непрост. Через прицел Яр наблюдал за вражеским снайпером, от которого исходило неясное, но очень мощное ощущение опасности. И эти странные, глубоко посаженные тёмные глаза, в которых, казалось, метались призрачные змейки цвета мрака. На груди стволом вниз прижата не винтовка, а чудовищно огромное и невыносимо прекрасное крупнокалиберное чудо мастера оружейной мысли – винтовка Баретта пятидесятого калибра. Левая ладонь слегка дёрнулась в предощущении ценного трофея. Винтовка в ответ ревниво вздрогнула. Нет, родная. Дорогой и холёный американский ствол не сможет заменить неприхотливость и надёжность простоты настоящего русского оружия, в котором живёт частичка души оружейного мастера.

Головной дозор и основная группа противника зашли в зону обстрела, можно начинать. Заросший чёрной кудрявой бородой снайпер упорно «не шёл на выстрел», но от него так сильно веяло незримой мощью, что Яр, невольно задерживая дыхание, стиснул зубы и буквально заставил себя не думать о цели. Настороженно начавший оглядываться снайпер, слегка пригнул голову. Время на доразведку вышло.