– Остынь, Латит. Сейчас все скажу, – на удивление парень перестал валять дурака и его улыбка сошла с лица. Тогда я отпустила цепочку шипастого ошейника и отошла. – Но прежде, чем скажу, позволь смазать твой зад. Он так трещал, думаю, Джеб переусердствовал.

Ага, а не сам Твид ли кричал в духе “давай еще!”

– Ладно! – становясь спиной и приспуская домашние шорты, легко согласилась я. Твид присвистнул (ага, ну еще бы!) – Но, пока будешь меня лапать, уж будь добр, посвяти в свой коварный план. И салфетки влажные захвати вон там, вытри сперва руки – указала пальцем.

Вокалист “Инсэй” препираться не стал, подчинился.

– А ты точно не из тех тупых куриц, которые визжат, завидев меня, – хватая упаковку, что на письменном столе, между тем, деловито бросил он. – Да, рука у Джеба тяжелая, – и вновь акцентировал внимание на том, что видит. одновременно с этим я инстинктивно дернулась, потому что он меня коснулся вместе с мазью, принявшись бережливо втирать в ягодицы.

Я застонала. О том, что снова не совладала с собой, подумала уже после и мгновенно испытала стыд. Лицо просто запылало.

Кажется, Твида это привело в восторг, потому что он изрек:

– Ты так сладко стонешь. Может, почаще будем практиковать подобное?

Конечно же, это была шутка. По-крайней мере мне хотелось так думать.

– Я подумаю, – отшутилась также по-дурацки.

– Забавная, остроумная и свирепая, – мне было достаточно услышать это от Джеба прежде, чем сделать тебя своей девушкой. Пусть и таким неординарным способом. Но, кажется, ты не оценила. Вот и все. Здесь нет никакого коварного плана. – признался Твид. Сказанное было больше похоже на правду. – Не одевай шорты, пусть подсохнет, – как бы между прочим произнес он и появился напротив.

Парень замер в молчании, будто раздумывая о чем-то своем и при этом кокетливо потянул клыком нижнюю губу. Опасливо шагнул ко мне, так что теперь моя грудь упиралась в его живот. Мне пришлось задрать голову, чтобы продолжить смотреть в глаза уже естественного лазурного цвета. Его, или опять линзы?

Столь молодой вокалист “Инсэй” еще пару лет назад выглядел здоровой детиной, а сейчас он мне казался невероятно высоким. Думаю, как одна из причин, что он заслужил авторитет грозных старшеклассников. И эти волнистые белоснежные локоны на его голове – смотрелись очень мило. Если бы не черная одежда со столь устрашающей атрибутикой, то он был бы похож на ангела. Наверное, это своего рода промоушен для их нового сингла.

– О чем задумалась? – растянул губы в улыбке.

– А ты? – парировала я.

– Латит, у меня аж мурашки от тебя, – вдруг признался он, зажал мой подбородок своими указательным и большим пальцами. Очень смело наклонился к губам, заявил: – Как видишь, Доу Бага я не тронул. Подумал, потом ты меня точно не поцелуешь. Я ведь заслуживаю, хотя бы это?

– Ага, счас! – оторопела от столь несуразного плана по завоеванию поцелуя, толкнула в грудь, и Твид отпустил руку. Но, замечая, как посуровело его лицо, поспешно добавила: – Не сегодня. Считай, мы квиты. Я пострадала из-за тебя. Потому страдай сейчас и ты.

– Твои слова имеют смысл, – внезапно соглашаясь, он кивнул. Но, знаешь, что… – следующим движением руки он заставил меня прижаться к нему.

– Что? – я сглотнула.

– Хотя подобное бы польстило любому мужику, но не поздоровится тому, кто будет лапать тебя своим похотливым взглядом.

– Звучит многообещающе, – я нервно прыснула, мои ноги подкосились и если бы не рука Твида, бережливо удерживающая за талию, пала бы на ровном месте. – Но я-то тут причем?

– Замечу наглеца и сверну ему башку. Поняла?

Странное ощущение охватило мое тело. Твид мне никогда не нравился, но одни эти слова заставили мелко подрагивать мое тело от возбуждения! От того, насколько серьезно он отнесся к дальнейшей перспективе наших, еще не начавшихся отношений, я возбудилась!

Другую свою руку он вернул мне на подбородок: и, вот, я снова всматриваюсь в суровые черты – казалось, те к нему напрочь приклеились после двухлетнего кривляния, и другого выражения лица у него нет. Но прямо сейчас Твид заметно смягчился – складка на переносице ушла, носогубные тоже, разгладилась и ямочка на подбородке. Больше всего привлек внимание его аккуратный маленький носик, задранный кончиком кверху. Теперь вокалист “Инсэй” стал еще более походить на ангела.

Кстати, такой нос, как у него, говорит о впечатлительности, склонности к принятию импульсивных решений. А парень и правда таким был. А еще эти губы сердечком… Суженая и тонкая верхняя, полная и четко очерченная нижняя. Признак решительности и активности личности. И то, что одна сторона рта чуть опущена – равно выдает упрямство Твида.

Против воли сердце в моей груди забухало так, словно я преодолела стометровку за одиннадцать секунд.

Кажется, я очень надолго залипла, разглядывая Твида, потому что сейчас очередная его издевка вернула меня в реальность:

– Так уж и быть, сегодня мастурбируй на мое фото, но совсем скоро мы окажемся в постели.

От столь наглого заявления я задрожала сильнее – так, словно меня поймали на месте преступления. Я, конечно, мастурбирую. И даже понимаю, что однажды заставший меня за этим занятием, Джеб мог проболтаться ему. Но оргазмировала я вовсе не от мыслей о Твиде! Неужели брат мог сказать подобную пошлость своему кумиру, лишь бы угодить ему?

Мне даже не сразу нашлось, что ответить. И когда удалось совладать с охватившей паникой, раздраженно изъявила:

– Нет, это ты будешь передергивать, пока я сама не лопну от накала.

Твид довольно присвистнул:

– Латит, детка! Ты волнуешь мое воображение с самого утра своей сладкой попой. Как подумаю, что на месте Джеба мог быть я, член моментально встает, вот видишь? – слишком счастливо говоря об этом, не без улыбки он показал на свои бедра.

Действительно. Без всякого стыда устремив взгляд туда, увидела, как вырисовываются очертания твердеющей плоти, и они показались мне отнюдь не маленькими. Заведомо сладостная нега заставила трепетать собственное тело изнутри.

– Думаю, мне самое время надо закругляться, – вдруг совсем буднично произнес Твид. – Морин уже окрасил волосы Джеба, пока мы тут были. Пойдем, проводишь меня до двери, крошка? – аккуратными движениями он подтянул сзади мои шорты.

Оказалось, я все это время стояла с оголенным задом – и ни сном, ни духом. Совсем не стала ничего чувствовать.

Когда мы начали спускаться, парни и правда хотели послать Джеба, что тот поторопил Твида. Они явно издевались над ним, не воспринимая его всерьез. Ну, как можно взять и так просто прервать единение Твида с кем-либо, даже со мной?! Сами бы терпеливо ждали столько, сколько потребуется.

Но мой новоявленный бойфренд не вскипел от злости, напротив кивнул на волосы Малого и поинтересовался:

– Сколько уже времени выждал?

– Минут десять.

– Ага. Еще минут сорок подержи. Затем затонируйся средством из второй упаковки на полчаса. Она от желтизны.

– Понял, – кивнул Малой.

Мы вместе проводили ребят до двери. Уходя последним, Твид, будто не выдержал – обернулся, стремительно чмокнул в щеку:

– Я еще позвоню, Латит.

– Как кокетливо! Никогда его таким не видел, – заметил Джеб, когда мы уже наверняка остались наедине.

Отец вернулся домой как раз в тот момент, когда я закончила тонировать волосы брату. К нашему общему удивлению, был трезв и цветущ.

– Чего творите? – сам удивился не меньше, увидев меня с кисточкой для окрашивания и Джеба, покорно держащего уже пустую миску.

– Па, ты не в теме, – тепло отозвался брат. – Сейчас девушки падки на парней с ярким цветом.

– Смоешь, вот и заценим, – бросил он, шагая на кухню. Кажется, его охватил ужас от того, что он там увидел: – Эй, Латит, а что с пирогом? Его как будто отымели, как из того старого фильма, знаете, “Американский пирог”?