– Каждый рассуждает в меру своего извращения. Не вижу ничего плохо в объятиях со своей сестрой, – уже закурив, он пустил дым в сторону от меня.

Прямо над нами в стене был встроен кондер, теперь доставлявший моей разгоряченной попе неземное блаженство.

– А закрылся, чтобы отец не надавал по шее за травку? – я недоверчиво взглянула в глаза брату.

– Нет. Чтобы избежать лишних расспросов. Или ты намеревалась лежать с голым задом? – он вновь затянулся и пустил струю дыма теперь вверх, затем приставил самокрутку к моему рту. Я тоже затянулась и, конечно же, закашлялась.

– Латит, тебе неудобно, ложись на мое плечо.

Я согласно кивнула и подтянулась на руках. Удерживая, брат снова зарылся пальцами в волосы. Зажав косяк в зубах, он не глядя дотянулся до миниатюрного пульта – что лежал на полке над головой – от умной музыкальной колонки: включил мою любимую группу. Конечно же, не “Инсэй”. А более старший и давно раскрученный бой-бэнд. Их музыка была динамичной, а голоса всех шести парней звучали так эпично и свирепо – аж до мурашек. Немного попсово, но от этого не менее напряженно.

Мое настроение всякий раз само поднималось, когда я их включала. Вот и сейчас. А еще после пары затяжек я почти уже отвлеклась от мрачных мыслей, как Джеб огорошил странным комплиментом:

– Сестра, ты такая мягкая.

– Ну, конечно, я мягкая! Моя грудь третьего размера почти распласталась о по тебе, – следующее уже привычно тихо пробурчала: – и он из-за своих жестких мышц еще что-то чувствует.

Джеб напрягся: заходясь смехом, он чуть приподнялся и затушил окурок прямо в пепельницу в виде черепа на прикроватной тумбе.

Я неосознанно провела пальцами по его животу, ощущая наличие тугого пресса, задумчиво озвучила:

– У тебя хорошая анатомия, знаешь, твоей девушке повезло.

– Девушки еще нет, но у меня есть такая замечательная ты, – хрипло парировал брат, странно заглянув в глаза. – Трогай, если нравится, мне от этого очень приятно, Латит.

– Джеб, – строго позвала, предчувствуя недоброе.

– Не вижу ничего в этом плохого. Ты сейчас смущена только от того, что ненавидишь меня, а все прочие твои прикосновения – все равно, что семейное насилие. – он произнес это довольно буднично, а мои щеки обожгло от стыда. В довершение к сказанному, будто, между прочим, добавил: – И моя любовь к тебе также сильна, как твоя ненависть ко мне.

– Джеб…

– Латит…

– Ты болтаешь лишние и абсолютно не интересные вещи. Заткнись, момент классный!

Это я ему намекнула на музыку. Сейчас сильные голоса шестерых парней объединились в одном эпичном припеве:

“А-йо, в этот миг ты просто верь

и свои руки к небу,

к своим мечтам подними вверх.

А-йо, над вчерашним небом,

достигая высоты

и света подними руки”.

Когда припев закончился, я попробовала встать, потому что все тело ужасно затекло. Джеб не возражал и поднялся следом, следя за тем, чтобы я не упала – ноги подкашивались от слабости. Но совершив одно неосторожное движение, едва не упала, и брат – сперва удержав за локоть, затем притянул к себе.

– Латит… – на сей раз прозвучало обеспокоенно.

Повиснув на сильных руках, задрав голову и вдруг увидев перед собой Морина, я нервно рассмеялась. Я лелейно произнесла его имя вслух. В следующее мгновение пухлые губы прижались к моим, а сильный язык нетерпеливо ворвался внутрь. Я со всей страстью ответила на этот поцелуй – так скучала! Прошел всего день, но я безумно соскучилась.

– Пожалуйста, Морин, давай сделаем это. Мы же хотели это вместе, – оторвавшись лишь для того, чтобы произнести, снова впилась в любимый рот. Мужские губы в ответ принялись терзать неистовее, заведомо возбуждая до состояния эйфории.

– Крошка, раздвинь ноги, я лучше сделаю тебе приятно, – властно приказал дорогой сердцу голос, буквально тут же юбка упала к ногам. А глаза любимого уже смотрели на меня снизу.

От прикосновения губ и языка там, ощутила неимоверное облегчение и новую волну наслаждения, стала двигаться бедрами на встречу. И где-то уже на стыке оргазма перед глазами поплыло. Когда ясность зрения вернулась, а с ним и малая часть рассудка, я поняла, что только что натворила.

– Джеб! Я теперь не просто тебя ненавижу! Да я на себя сейчас руки наложу! – отвесив хлесткую пощечину, нашла те самые маникюрные ножницы, которые сама же отшвырнула.

– Прошу, успокойся! Прости! Прости! – мешая совершить непоправимое, брат тут же обхватил меня сзади и дрожащей рукой, до крови сам царапаясь об острие, отобрал злосчастный предмет попыток суицида. Он бросил ножницы на пол и подопнул под кровать, загнав его под самые плинтуса. – Прости меня, я не знаю, как так вышло! – сам истерично рвал голос, почти оглушая и, все же, не выпуская из своей крепкой хватки – Наверное, я поймал глюки как и ты! Просто давай это забудем. Латит, прошу, успокойся!

Стоя посреди комнаты, Джеб крепко прижался сзади и зачем-то еще сдавил мои кисти рук. Нас на пару трясло, то ли от стыда, толи от шока. Только, когда дыхание обоих стало более-менее ровным, брат осторожно повернул к себе и пронзил взглядом со всеми оттенками душевного состояния. Он не стал ничего говорить, лишь произвел новый судорожный вздох, одновременно с чем опустил широкую ладонь мне на макушке и прижался своим лбом к моему. Правда, для этого ему пришлось чуть наклониться, ведь он меня на порядок выше; хотя до роста отца еще расти.

– Обещай, что это останется между нами, – пряча взгляд, хрипло отозвалась я.

– Единственное, о чем я могу кричать на весь город, так это то, что за тебя убью любого, – вдруг пообещал Джеб.

Наверное, сие вызвано состоянием эмоционального шока и на самом деле он на такое не способен. Ведь поднялась же у него рука на меня по зову треклятого Твида.

Наконец, с вызовом вновь встречаясь взглядом с братом и уперев в сильную грудь ладонь, отстранилась:

– А как же твой Твид?

Тень сомнения промелькнула в глазах напротив. Джеб сглотнул:

– С ним лучше поступить по-хитрому. Давай не будем сейчас рубить с плеча. Но свое он обязательно получит. Хочешь сделать с ним тоже самое?

За все то время, пока я проводила остаток дня в обществе Джеба, как ни странно, ни разу не вспомнила о Доу Баге. Выходки брата отняли слишком много сил и эмоций. Если бы я в последний момент, перед тем как кануть в объятия Морфея, вдруг не задумалась о том, что друг даже не отзвонился – то Джеб и вовсе не почесался бы сам выяснить, как он там.

Доу Баг не брал трубку. Видно, догадавшись, почему я метаюсь из стороны в сторону с зажатым телефоном в руке, он окинул меня странным взглядом.

– Доу не маленький, зачем ты так беспокоишься? – прозвучало это скорее безучастно.

– Затем, что он…

Я хотела сказать, что все это время Доу Баг был не только мне лучшим другом, но и заменял мудрого старшего брата, который даст поплакаться в свою жилетку и вытрет сопли. С таким другом никакой психолог не нужен. После разговоров с ним всегда становилось легче и вроде бы смысл жизни возвращался.

– Он “что”?.. – Джеб нехорошо прищурился и тут же с презрением выпалил: – У вас отношения?

– Перед тем, как Твид появился, да… Я попросила Доу Бага именно об этом. Но тот раскусил наш блеф. Вот и получилось, что получилось.

Брат поджал губы. О собственной порке вспоминать ему было неприятно?

Одному Всевышнему известно, чего у него там на уме. Он в таком возрасте и думает отнюдь не той головой. И это его странное поведение в последнее время – прямое тому доказательство.

– Кстати, не хочешь мне признаться, почему вдруг Твид ни с того ни с сего в каждый утюг кричит о том, что я его девушка? – как бы между прочим задала самый главный вопрос и насколько могла, строго взглянула брату в глаза.

Густо краснея и пряча взгляд, Джеб опустил голову.