– Так что насчёт убиенной около замка? – вернулся к теме Салбатор. Барнеби обожал уходить от прямого разговора.

– А сколько их там было, не счесть!

– Я о той, кого нашли вчера.

И Салбатор достал из кармана сюртука тугой мешочек, набитый медными монетами.

– Почему не серебром?

– Вы же его не жалуете, – усмехнулся он, довольный шуткой. – А золота нет, извини. Я ноне не при деньгах.

Барнеби проворным движением спрятал мешочек в заплечную суму.

– Ну, слыхал я кое-что. Девица эта не из бедных была, с отцом и матерью прибыла из Сибиу. На водах подлечиться, говорят, замуж собрались её выдать, а у неё недуг кожный с нервов приключился.

– И? Кто же убил красавицу?

– А я не говорил, что она красавица, – Барнеби сверкнул глазами и с подозрением уставился на собеседника.

– Не одна она такая. И всё погибли накануне свадьбы, все красавицами были. Спроси по округе.

– А ещё я слышал, что Святой Орден думает, что один из ваших здесь замешен.

И снова вырколак уставился на Салбатора так, словно хотел спросить: «Не ты ли это, часом?»

– Слишком много всего ты знаешь для того, кто совсем не имеет отношения к старым делам.

Салбатор снова заказал эля. Придётся раскошелиться, но вытянуть из старой шкуры всё, что он сможет рассказать. Эль – его слабость. За это, видать, и из Ордена погнали. Старый волк нюх потерял.

– И ты, де Торес, слишком интересуешься обескровленными. Не твоя это тема.

– Я Чёрную Ведьму ищу вообще-то, но с псами Инквизиции, идущими по следу, сделать это будет сложно. С чего-то они решили, что я этих девиц угробил. Пойди потом объясни, что тема не моя. Сам знаешь, они сначала заклятие правды в рот зальют, потом разбираться начнут.

Пришлось объясниться. Барнеби даже за деньги не стал бы ему помогать, не зная полного расклада. А лучше него, никто псов Святого Ордена не знал. И не чуял.

– Да, средство надёжное, – тихонько засмеялся он, и Салбатор услышал, как задребезжали мытые стаканы на соседнем пустом столике. – Правда, необратимое, да кто с нечистыми церемонится?!

– Ну так что, поможешь?

– Только словами и советами, Салбатор. Я и сам, в какой-то степени, в тени. И на свет вылезать не хочу.

– И?

Терпение Салбатора кончалось. Время – тоже.

Нежить надолго не оставишь, может и прибить парня ненароком. Не то чтобы Сальбатору было его жаль, совсем наоборот, возни меньше, а только Святой Орден ни за что не поверит в виновность художника, забитого нежитью.

– Так что знаешь, Барнеби? Был же ты, старая шкура, на месте убийства! Как пить дать был! Нюх пропить сложно, тебя как калачом в такие места тянет.

– Ну, есть грех! Прошлое не отпускает. И вот что тебе скажу: обескровлена одним разрезом на шее. Ножом орудовали, но тонким, не охотничьим. Надрез словно волосок, как пёрышком провели. Не морой это, не кровосос. Кто-то хочет, чтобы все так думали, только я имел с ними дела. Зачем им столько кровищи? Зараз не выпить, а носить мертвечину они не станут.

– Почему девиц убивают накануне свадьбы?

– Возможно, ритуал особый. Чую, в этом и разгадка. Ответишь на вопрос – виновного найдёшь. А мне пора, Салбатор. И больше меня в ближайший год не тревожь. А потом, стало быть, заглядывай, – ощерился Барнеби, сгребая суму. – Если выживешь.

Вырколак поднялся, ссутулившись оглянулся по сторонам и был таков. Салбатор даже не понял, как он выскользнул из дверей, да и ломать голову над эти не хотел. Достаточно других забот.

Не хочет Создатель, чтобы он достиг своей цели. Проклятое это дело – время вспять поворачивать, да только что ему делать? Оседать на земле? Не приучен, сдохнет с тоски, да и старым костям покой нужен, а не в дождь всё верхом ехать.

Только с тех пор, как услышал Салбатор о той, кто может помочь и молодость вернуть, так покой и потерял. Шёл по следу не хуже ищейки, почти цели достиг. Чёрную Церковь нашёл, где та, кто ему нужна, часто появляется, и тут такая оказия на пути!

Святой Орден будет счастлив, если разом расправится с Чёрной ведьмой, некромантом и убивцем девиц. И неважно, если это будут не совсем виновные и не совсем один и тот же человек. Спорить с Инквизицией даже король не решится.

На улице уже начало темнеть. Повсюду зажигались фонари, но, странное дело, город от этого приветливее не становился. Хмурый, закрытый, как поднятый ворот пальто случайного прохожего, тут не рады гостям.

Добрался Салбатор до постоялого двора уже к вечеру. И сразу направился в те комнаты, где оставил спутников.

Ожидал увидеть молодого человека покалеченным, но застал совсем иную картину. Не вписывающуюся во все его представления о нежити.

И почему-то это его совсем не обрадовало.

Миджина учуяла некроманта, как тот только переступил порог постоялого двора. И это было настолько неправильно и необычного, что лишний раз вводило в ступор.

Нормальный человек этого не может. Миджина так и не привыкла думать о себе, как о монстре Тьмы.

– Молчи о том, что рассказал мне. Мой хозяин совсем не так великодушен, как я, – произнесла она через плечо, и Петер кивнул.

Кто бы мог подумать, что он окажется создателем Музыкального фонтана в Цинсидиросе! Она-то считала, что фонтан был построен как минимум лет сто назад. Да так и оказалось!

– Де Торес как раз ищет Чёрную ведьму, но ему, думаю, и ведьмак сгодится

– Зачем? Некроманты не имеют с нами дел, – хмуро откликнулся тот, кто представился Петером Болдером, а был, один Создатель ведает, кем.

Ответить Миджина не успела, шаги приближались. Да и была рада тому, что отвечать не придётся, потому как чувствовала, что версию, озвученную некромантом, брать в расчёт не стоило.

Получается Салбатор воскресил нежить и теперь таскается с ней повсюду только для того, чтобы помочь ей вернуться в мир живых?

Миджина мало знала о некромантах, но теперь, когда их мир стал ей ближе, чувствовала, что не в этом дело. Да и Салбатор де Торес – тот ещё циник. Такие о себе думают, не о ближних.

Он стольких воскресил, а потом рука не дрогнула, упокоил за милу душу. Вряд ли он их вспоминает.

– Что расселись, как на смотринах? – на лице некроманта промелькнуло неудовольствие, словно он ожидал увидеть нечто совсем иное, но никак ни мирное чаепитие, наскоро организованное Миджиной не без помощи ведьмака.

Всего-то делов: спуститься и «попросить» на кухне чая. Хозяйка как посмотрела ей в глаза, так сразу склонилась и задрожала. Странно, но Миджине это понравилось.

А потом, конечно, немного ужаснуло. Но она смирится, другого выхода нет. И всё же этот раболепный ужас в глазах смертных вызывал трепетную радость в её неживой груди. Миджина изменилась, возможно, к лучшему.

Наверное, и некромант когда-то не думал, что сможет якшаться с нежитью и с удовольствием, недрогнувшей рукой отправлять свои создания обратно во Тьму.

Миджина вернулась в комнату и сообщила Петеру, что скоро принесут чай и булочки. Чёрный ведьмак был каким-то непутёвым, не от мира сего, да и не от другого мира, а так, «не Создателю свечка, ни демону подспорье». Такой не убежит.

Салбатора боится. И Миджине хочет понравиться. Вон как шепелявит, присвистывает аж и смотрит как телок. Только и у него своя цель есть, это Миджина тоже ощущала.

– Дело есть, собирайтесь. Девушку около замка убили, туда и отправимся, посмотрим что к чему.

– Её уже там нет, – робко попыталась вставить она, ругаясь мысленно, что робеет перед некромантом. И впрямь как перед хозяином. – Я бы почувствовала.

–А я и так знаю, глупая, – огрызнулся Салбатор и повернулся к застывшему на стуле Болдеру. – И ты с нами, голубчик. Сдаётся, к этому делу касательство имеешь.

– Я? – залепетал Болдер и даже покраснел. Да, явно он не их матёрых Чёрных Ведьмаков, хоть и уверяет в обратном. Но не лжёт и вправду живёт долго да только счастливо ли? – Я совсем в другое место направлялся, мне нельзя задерживаться. И так время потерял.