К следующему уроку вышли из дома пораньше, чтобы, не торопясь, под шум падающего снега добраться до места и по пути настроиться на учебный лад. Внучка упрямо молчала, бабушка говорила о чём-то радостном в надежде её ободрить. Но, обе были настойчивы в своих намерениях, и потому согласия достигнуто не было. Они вместе дошли до ворот образовательного учреждения, каждая оставшись при своём мнении. Из скрытого противостояния их вывело внезапно возникшее бурное веселье. Шумная толпа старшеклассников кубарем вывалилась из дверей, распираемых напором энергичных тел, и стала выполнять непонятные действия. Стремительно скатив на ступеньки школы подпрыгивающий от заданного ускорения рулон красной дорожки, она живописно замерла, будто ожидая сигнала к действию. Получилась живая скульптура, изображающая различные формы торжественной встречи первого снега. От детской непосредственной восторженности с неуклюже вскинутыми к небесам руками до сдержанной почтительной созерцательности. Постояв достаточное время, чтобы привлечь к себе нужное внимание спешащих по своим делам прохожих, скульптура также неожиданно ожила. Как будто из небытия, извлекая предметы, ожившие фигуры вдруг начали ритмичное движение в такт издаваемым ими звукам и боевым кличам разных народов мира. После почётного шествия по школьному двору, группа образовала круг, в центр которого торжественно вошёл полноватый юноша. Поддерживая полотно красной ткани, представляющее собой нечто среднее между греческим хитоном и римской тогой он, вступая в общий звуковой строй, энергично и с определённой долей экспрессии стал выкрикивать слова, отдалённо напоминающие шаманский гимн:

Хоп, хоп, хоп, хоп!

Свет, тень, инь, янь

Хей, хей, хей, хей!

Снег, пух, жизнь, ткань

Хурра….!

Лёд, иней – светло-синий

Барра….!

Свет кристаллы – серебро

Алале….! Алале…!

Стелет снег белЫм ковром

Алале…! Алале…!

Тьма сменяется добром

Хоп, хоп, хоп, хоп!

Заиграло, закружило

Хэп, хэп, хэп, хэп!

Замело, заворожило

С нами добрая сила!

Урра!....

Под звуки этих слов, на удивление точно попадающих в темп движений, около двадцати парней и девушек с вёдрами, мётлами, швабрами и другими уборочными инструментами стали выполнять странное священнодействие. Клининговый инвентарь, судя по всему, играл в их ритуале важную роль, поскольку преобладал среди аксессуаров к танцу. Ритмично пружиня ловкими ногами, постукивая ручками швабр по стенкам оцинкованных вёдер, участники хоровода создавали образ приветствия природного явления. Радостно поднимая руки навстречу падающим снежинкам, они хором повторяли магический звуковой строй, на какое-то время останавливались, сменяя строгость сцены хаосом хохота и визга молодости, а потом вновь возобновляли задуманный церемониал. Во всём трёхэтажном здании не было свободного окна, обращённого в этом направлении – везде присутствовали зрители. Смотрели учителя, каждый по-своему воспринимая происходящее и не понимая, как относиться к такой самодеятельности. С любопытством и радостью взирали школьники, с желанием вырваться из плена стен и включиться в бурный водоворот событий. Следили за происходящим и ученики второго «А», к которым с таким трудом шла выздоровевшая одноклассница.

– Вот она! – вдруг закричал белокурый парень, показывая на открывающую ворота Машу.

– Кто это, кто это? – хором и слаженно, как в театральной пьесе, спросили одноклассники.

– Посланница первого снега! – в тон им ответил юноша.

После этих слов он подошёл к девочке, взял её за руку, сделав полупоклон бабушке, и повёл в середину круга. Хоровод сначала дружно закружился вокруг удивлённой ученицы, а потом расступился в две шеренги, создавая живой коридор. И, молодой человек, посадив школьницу на плечо, торжественно внёс её в распахнутую дверь. Поражённая бабушка осталась стоять за оградой.

***

– Что это было? – спросила коллег одна из учителей.

– Класс Варвары Мстиславовны! Видимо, встречали первый снег!

– А… они дежурные на этой неделе, да?

– Дежурные? Ну, если бы не было этого повода, у них нашёлся бы другой. Какая учительница, такой и класс!

Реакция педагогического коллектива была спокойно-сдержанной. За три года работы молодая коллега, Варвара Мстиславовна, успела зарекомендовать себя как мастер устраивать весёлые шоу, к проведению которых привлекала и свой класс. Но ученики и сами иногда проявляли инициативу. К их неожиданным сюрпризам взрослые уже привыкли и относились, как к явлениям, с которыми стоит мириться: против них не возражали, но и не особо поддерживали. Зато у школьников они вызывали бурю положительных эмоций, позволяя выплёскивать накопившееся напряжение. С момента начала этих выступлений конфликты в учебном заведении стали постепенно идти на убыль, появились терпение и силы для преодоления разногласий и споров.

Сама классная руководительница посмотреть импровизированный спектакль не успела. Проверяя чистоту помещений большого здания, она позже остальных заметила весёлую суету. Но, когда осознала масштаб происходящего, первым делом отправилась проверять самочувствие девочки. Заглянув в кабинет и увидев улыбающегося ребёнка, окружённого восторженными одноклассниками, она со вздохом облегчения повернула назад, но тут же столкнулась с бабушкой.

– Мою внучку только что на плечах занесли в школу… – тревожно начала она.

– Всё в порядке, – успокоила её педагог. – Она смеётся!

– Смеётся? – в глазах пожилой дамы появились слёзы.

– Смеётся, посмотрите!

– Я верю вам на слово, – ответила женщина и, торопливо развернувшись, как будто спохватившись, быстро пошла по направлению к выходу. Будучи человеком почтенных лет, она боялась испугать своей реакцией и внучку, и молодую учительницу, предполагая, что те, в силу своего возраста, пока не в состоянии понять, что настоящие слёзы возникают только от радости. От такой радости, когда спадает гора с плеч! Когда вдруг мгновенно приходит понимание, что теперь всё будет иначе! Когда можно без опаски за будущее позволить себе побыть слабой.

Тихий снегопад мелким пухом продолжал покрывать улицы усталого города. На фоне рано темнеющего неба в освещении фонарей белые крупицы были похожи на искры угасающей звезды. Видимо, поэтому когда-то в давние времена появилась традиция загадывать желание на первый снег и падающую звезду. И то, и другое пробуждало глубинные, неведомые переживания с безотчётной верой в чудо. Из двух поводов девушка, сидящая у окна, предпочитала первый. Снежинки на вечернем небе всегда вызывали у неё одни и те же смутные образы: то улыбающихся любящих лиц, то весёлого молодого человека, то подброшенной вверх серебряной монеты. Каждый год много лет подряд, заметив первую, совершенную в своей симметрии кристаллическую звёздочку, она ожидала встречи с этими предновогодними видениями и надеялась на осуществление заветной мечты – узнать тайну их появления, всего того, что могло быть связано с волнующими картинами.

Надо же, – думала она, перечитывая в телефоне текст «шаманского гимна», – «с нами добрая сила!», прекрасное изречение из русских архаических сказок! Почему Антон именно так зарифмовал? С момента появления в школе этот полноватый и несколько неуклюжий в движениях ученик прославился тем, что постоянно писал какие-то тексты, стихи… Среди одноклассников он был поэтом на все случаи жизни, за что уже с пятого класса получил почётное прозвище Хораг. Так в Древней Греции называли режиссёра. Антон настолько далеко в своих творениях не заходил. Но те небольшие тексты, которые им создавались для нужд коллектива, очень украшали жизнь. Отличаясь сильным и самодостаточным характером, он часто проявлял доброту и такт. Вот и сейчас, узнав, что классной руководительнице не удалось посмотреть импровизированный спектакль, отправил ей текст к танцу. Пытаясь, таким образом, дать возможность педагогу хоть как-то приобщиться к всеобщей радости. Но вместо этого Варвара Мстиславовна почувствовала безотчётное, как будто идущее из глубин души, волнение. Предчувствие, которое может испытывать человек накануне больших перемен, когда приближается к разрешению долго мучившей загадки. «И правда, что-то в этом есть от магии!» – не переставала она удивляться. «Если только, – продолжала размышлять учительница, неожиданно переключившись на более прозаичный лад, – если только это не отголоски элементарной усталости. Волшебством кажется уже сама возможность отдыха!»