– Как скажешь, дорогой. В наших местах не каждый может выжить. О чём говорит и этот скудный мешочек, – она небрежно бросила на прикроватный столик кошель с монетами. – Дохнут здесь мужики, как мухи. Моим девочкам скоро некому платить будет.
– Ай, карга ты старая! – вдруг засмеялся Гусь. – Да у тебя дом ходуном ходит, я отсюда слышу, как жахаются наверху! Ладно, не мне судить, но ты на рожон-то не лезь, если боссы посчитают, что ты мало платишь…
– То пусть зайдут ко мне, ты же знаешь, – перебила его женщина.
– Пфф, как знаешь! Но если так станется, что они пошлют меня все кости тебе переломать, так и знай, живого места не оставлю! – пригрозил Гусь и забрал кошель.
Уходя, парни не знали, как им подобает прощаться и замешкались, зато местная мамка нет – она лёгким движением руки практически полностью оголила свою грудь и сделала приглашающий жест. После этого братьев тут же как ветром сдуло, даже не закрыли за собой дверь. Выйдя из борделя, Гусь тут же заговорил:
– На этом здесь ваша работа не кончается. Эта ведьма позволяет некоторым работать вне борделя, не знаю уж на кой чёрт, но с таких приходится собирать бабки отдельно. Быра за мной и запоминать! – приказал толстяк.
Запоминать действительно пришлось. Они побывали в довольно многих тёмных переулках и подворотнях. Забирая деньги, пару раз парни даже застали женщин так сказать, в процессе заработка тех самых денег. Агрон ужаснулся, на что идут люди ради нескольких медяков. Грон же думал о том, что никогда не видел ничего столь омерзительного, и какая же прежде у них была прекрасная жизнь. На что же шла их мать, чтобы отгородить их от такой жизни, а они по собственному желанию взяли её и просрали в один миг.
– Тут закончили, теперь пхнём к лавочникам, – бросил Гусь.
Бригада прошла немного дальше и наткнулась на несколько более-менее сносных домов. Некоторые были даже двухэтажными, хоть и гораздо меньше, чем тот же бордель или их барак. А главное, у этих домов были владельцы, что для этого района было непостижимое достижение. На многих таких домах висели грязные, сколоченные из чего угодно вывески. Продавалась всякая всячина, но была и одежда, хоть и действительно, что говорится, для бедных. Было и оружие. Ничего такого, что можно было найти на рыночной площади, в основном дубины да прочие деревяшки. В каждой такой лавке трясущимися от страха руками отдавались кошели с монетами. Видно было, что Гуся боялись до просто животного ужаса. Оба брата не хотели даже думать о том, чем вызван такой страх.
– Ну, всё, обалдуи. Валим домой, считаем барыш, он должен быть каждый день туда-сюда одинаковый, ежели кто дал меньше – на следующий день выписать люля, бабки отобрать все, что найдёте. Понятно, мелюзга?! – рявкнул Гусь.
Братья тут же кивнули. В барак они вернулись без происшествий, да и откуда им было взяться, когда они в сопровождении самого известного и страшного мордоворота? Он лично пересчитал каждый кошель с деньгами, и несмотря на то, что они не были подписаны, он прекрасно знал от кого он получил каждый. Этой его способности братья удивились, так как они были без понятия, как он их различал. Но спросить смелости не было ни у одного из них, однако оба про себя отметили, что необходимо как-то либо помечать кошели, либо делить между собой. Агрон и вовсе задумался о том, что хоть кошели были в основном из обрывков ткани, а не кожи, она всё равно же денег стоит. Бедные люди и так отдают свои крохи, а тут ещё каждый день необходимо где-то брать ту самую ткань.
– Всё, опарыши, достали вы меня на сегодня. С глаз свалите, чтоб я до завтрашнего вечера даже запаха вашего не чувствовал! – прогнал со второго этажа барака их толстяк.
Забившись в свой угол на нижнем этаже, братья решили обсудить их работу.
– Как думаешь, справимся? – спросил Грон.
– А куда нам деваться? – пожал плечами старший. – Теперь у нас нет ничего – ни дома, ни денег, ни еды, ни одежды. Мы полностью зависимы от них.
– Этого ты хотел? – буркнул младший.
– Ага, и чтоб ты не забывал попрекать меня каждый день, – огрызнулся Агрон.
– Главное, что мы вместе, – прошептал Грон и лёг спать.
* * * * *
Прошла неделя. В таких условиях, можно даже сказать прошла целая неделя. Целая неделя без каких-либо происшествий. Братья честно выполняли свою бесчестную работу. Им платили все – и лавочники, и в борделе, и шлюхи с улицы. При этом у них имелось просто куча свободного времени. Вот только заняться в трущобах было нечем. Они поигрывали в кости, да только постоянно проигрывали. Так как у них ничего не было, их заставляли делать различные мелкие поручения, как-то помыть полы, вынести помои, или же просто банально станцевать. Но им страстно хотелось научиться, и спустя несколько дней начало даже получаться. Они играли и в другие игры, как-то метание ножей или угадай под какой кружкой монетка. В общем, развлекались, как могли.
Но всё хорошее когда-то заканчивается. Если это всё вообще можно назвать хорошим. Забрав деньги из борделя, как обычно, они приступили к обходу жриц любви-одиночек. Обычно им никто не мешал, но в этот вечер они забрели в переулок, где вместо куртизанки наткнулись на пятёрку местных пьянчуг. Кто лежал, кто еле стоял, но тем не менее, когда они проходили мимо, они услышали:
– Хоссспади, кого земля только не носиит, – пьяным вусмерть голосом кто-то сказал.
– Лысый, ты гляди, да это же местные бандюганы! – воскликнул второй. – А шо мимо проходим?
– Не обращай внимания, – прошептал Грон.
Последовав совету младшего брата, Агрон попытался было пройти дальше, но тут несмотря на весь выпитый эль, один из пьяниц оказался достаточно проворным, чтобы вскочить прямо перед Агроном.
– Да ну куда вы так быстро? Мы с друзьями лишь хотим немного поболтать, – ухмыльнулся он.
– Э, парни, да вы поглядите! Они же совсем сопляки! – заметив молодость братьев, с удивлением выкрикнул ещё один из компании.
– Мы вам не сопляки, мы из банды мордобоев Гуся! – собрав всю волю в кулак, как можно грознее выкрикнул Агрон.
– Мордобои? Гуся? – хором рассмеялись пьяницы.
– Так а шо вы нам морду не бьёте, раз мордобои, а? – сказал тот, что стоял перед старшим и демонстративно подставил лицо.
Понимая, что их просто так не отпустят, Агрон действительно ударил обидчика со всей силы, какой только мог. Бедняга чуть не сломал себе руку, ведь правильно бить его никто не учил. От удара мужик упал, но его друзья даже в пьяном состоянии обладали удивительной прытью – один из них схватил Агрона сзади, другой же начал дубасить его по животу. На мгновение растерявшийся Грон схватился за дубинку, после чего огрел ею избивавшего его брата алкаша.
– Отстаньте от нас! – размахивая дубинкой, выкрикнул Грон.
Однако, его голос был далеко не угрожающий, скорее наоборот – загнанного в угол зверька, молящего о пощаде. Его брат пытался вырваться, но так и не успел. Двое ещё не успевших поучаствовать в драке пьянчуг напали на Грона, с лёгкостью отобрав у него дубину и ею же вырубив его.
– Не трогайте его! – закричал Агрон.
– Хе-хе, не переживай, сейчас мы и тебя потрогаем, – ухмыльнувшись, ответил ему вооружённый дубиной вражина.
“Хрясь” – последнее, что услышал Агрон. Это был звук ударившейся об его голову дубины. Оба брата были без сознания, поэтому не чувствовали, как пятеро человек избивают их. Тем не менее, по голове их не били. Были пьянчуги местные, или залётные, но даже они понимали, что одно дело избить кого-то из бандитов, а другое их убить. Вдоволь насладившись избиением и словесными оскорблениями более слабых, пьяницы решили скрыться куда подальше. Но никто из них не заметил, как один из собутыльников прикарманил собранные братьями денежки.
Так же никто из них не знал, что всё это видела одна из работавших неподалёку шлюшек. Девушка была хоть и распутная, но далеко не глупая. Она тут же побежала в бордель к Мамочке, и за такую информацию глядишь не только хорошенько накормят да напоят, а ещё и выходной дадут! И действительно, когда она закончила тараторить, Мамочка сидела с сияющей улыбкой. Способ выслужиться перед организацией без каких-либо усилий – прямо подарок судьбы. Часть людей она отправила на поиски грабителей, а нескольким велела спасти братьев-бедолаг. Какими-никакими, но они всё-таки были частью “пирожка”, и за их спасение, да если ещё привести виновных, можно рассчитывать обзавестись тузом в рукаве на следующих переговорах.
