Женщина не знала, что мне ответить. Она смотрела по сторонам в поисках мужа. Ей явно нужна была поддержка, чтобы отстоять свое мнение.

— А парень прав, — сказал пожилой мужчина, к слову, он совсем не был похож на успешного человека из элитного района, — уж поверьте моему опыту.

— Спасибо, — слегка кивнул ему, — именно поэтому я выбросил бинокль в урну у всех на виду. Это не хулиганство, это культурный протест! Так выбросим же бинокли, не позволим превращать театр в кино.

Все переглядывались, те, кто прежде держали в руках бинокли, старались спрятать их за спину. Лишь какая-то относительно молодая пара хотела меня поддержать. Я видел эмоции на их лицах.

Соня вскочила так, что волосы закрыли ее лицо. Но это ей не помешало замахнуться и кинуть свой бинокль в урну. От кого, но от нее я точно этого не ожидал.

— Да! Правильно! — крикнул тот самый старик, наверное, он какой-нибудь искусствовед, который большую часть своей жизни посветил совсем не заработку денег.

— К черту бинокли, — высказался молодой мужчина и кинул свой.

Его дама, что стояла рядом, тоже поддержала мой «протест», она неуверенно кинула бинокль, правда, до урны он не долетел. Приземлился совсем рядом.

Через несколько секунд уже все начали кидать бинокли в урну. В толпе появились те, кто просто хотел поразвлечься и похулиганить. Но были и те, кто действительно поддержал мою идею.

— Пора сматываться, — прошептал Соне на ушко и ощутил запах ее волос. Хотелось в них раствориться…

Мы быстро нырнули в толпу и затерялись в ней. Затем направились в концертный зал и заняли свои места. Переглянулись друг с другом и засмеялись в голос.

— С тобой не заскучаешь, — Соня веселилась и поправляла прическу.

— Хочется иногда устроить что-то такое, — объяснил я, — особенно люблю опускать людей с неба на землю. Вот та женщина… я уверен, еще немного, и она бы сказала про свой почтенный возраст, про то, что такой парень, как я, должен ее уважать…

— А ты не уважаешь старших?

— Конечно, какая-то субординация должна быть. Не люблю моветон. Но ставить человеку в заслугу его возраст — бред. Будто бы он такой уникальный и ему большого труда стоило дожить до своих лет. Черт, да все люди стареют. Если человек — дурак, то возраст его не сделает мудрецом, — что-то меня совсем понесло, нужно сменить тему.

— Кхм… никогда об этом не думала. Но я согласна с тобой, интеллект ведь сам по себе с возрастом не приходит.

— Именно. Как было написано в одной детской сказке: «Нужно бежать со всех ног, чтобы только оставаться на месте, а чтобы куда-то попасть, надо бежать как минимум вдвое быстрее!»

— Офигенная цитата, надо будет записать. А кто ее автор?

— Алиса в стране чудес. Льюс Кэррол.

— Хм, — задумалась Соня, — у нас большая библиотека, в детстве мне читали много книг, и я сама потом читала. Но с эти писателем не знакома.

— Редкая книжка, — сказал я, ведь совсем забыл, что в этом мире ее просто могло не существовать.

Плавно наш разговор перешел в обсуждение литературы. В прошлом мире я любил читать, прямо обожал, причем очень разные книги. Мог так увлечься, что забывал поесть. Например, «Эгоистичный ген» Ричарда Докинза, как, впрочем, и все его книги произвели на меня впечатление. Мы — это просто роботы, биомашины для наших генов. Когда осознаешь это, то жизнь становится очень простой. Но читал я и классику, детективы, даже добрался до самиздата. Это был какой-то популярный сайт со значком в виде птицы, расправившей крылья.

Соня оказалась очень начитанной девушкой. Во многом наши литературные вкусы пересекались. Однако выяснилось, что из нашего прочитанного совпало лишь несколько книг, а скорее, названий. И то, уверен, что они очень отличались, как, собственно, и мой родной мир в сравнении с этим.

Пришлось закончить разговор о книгах. Представление началось…

В конце спектакля все актеры вышли на сцену, взялись за руки и начали кланяться. Зрители хлопали в такт и восторгались представлением. Затем в концертном зале включили свет, и люди направились к дверям.

— Давай подождем, не люблю толпу.

— Я тоже, — ответила Соня, она вся сияла от радости, но что-то ее явно тревожило. — Дэвис, я не хочу домой…

Намек?

— Не хочешь? Можем продолжить этот прекрасный вечер у меня дома. Там такой вид из окна… Как-никак четырнадцатый этаж.

— Вид из окна? — хихикнула Соня. — Так темно же на улице.

— Упс, точно, — я пожал плечами, — кино посмотрим, придумаем что-нибудь.

— В крайнем случае, можем устроить какой-нибудь протест.

— Хах, можем. Ты лучше скажи, что с телохранителями? Они же сразу обнаружат твою пропажу.

— Не-а, не сразу. Давай выйдем через черный ход.

— Почему бы и нет. А дальше? Они сообщат Владиславу, что ты пропала, и он весь город на уши поставит.

— Не сообщат, — хитро улыбнулась Соня, — если я пропаду, папа их в порошок сотрет. Ну… а я могу им написать эсэмэску, чтобы где-нибудь ждали. Выбора-то у них нет.

— И долго они будут ждать?

— Не знаю, — засмущалась Соня, — как получится…

— Хорошо. Тогда идем?

— Да, сейчас вон та бабулька уйдет. А то она на нас в антракте пялилась постоянно.

— Я тоже это заметил. Наверное, узнала тебя.

— Или тебя? — задумалась Соня.

— Этого нам не надо, — улыбнулся я и напрягся.

Вроде бы с бандитами и с монстрами в элитном районе не сражался. В гетто и в обычных меня точно могли видеть горожане. Но откуда там взяться этой бабке? Неважно. Допустим, она меня узнала. И что? Пусть порадуется на старости лет, что была со мной на одном представлении, хах.

Вскоре мы остались в концертном зале практически одни. Подошли к запасному выходу, и я дернул ручку — закрыто.

— Телохранители уже зашли?

— Наверно, уже ждут возле тех дверей, — фыркнула Соня и показала рукой.

— Понял.

Пробудил пассивную ману в организме и направил ее в руку и в корпус. Схватился за ручку. Один быстрый рывок — что-то хрустнуло, и она открылась.

— Вот, видишь. Со мной для тебя открыты все двери.

— Даже не сомневалась. Хи-хи, пошли уже скорее.

Мы прошли по коридору, где обычные посетители театра не бывают. Пару раз чуть не нарвались на работников театра, но я заранее засекал их обостренной чувствительностью, а потому мы успевали спрятаться. Конечно, мы ничем не рисковали, максимум — на нас могли накричать.

Для меня в этом не было ничего такого. Однако по реакции Сони чувствовал, что для нее это целое приключение. Каждый раз, когда мимо нас проходил человек, ее пульс учащался, адреналин попадал в кровь. Когда уходил, ничего не заметив, она облегченно выдыхала и радовалась.

Вскоре мы вышли из здания театра. Пришлось сломать еще пару дверных ручек и замков. Искусство я люблю, уважаю тех, кто им занимается, тех, кто его продвигает. Поэтому совсем не в моем стиле усложнять жизнь работников театра. Сниму как-нибудь со своего счета тысяч пятьдесят и отправлю Маркуса пожертвовать их в театр.

— Пешком дойдем до твоего дома?

— Нет. Слишком далеко, ты замерзнешь, да и в туфлях много не пройдешь.

— Вызовем такси?

— Есть идея получше.

Соня уже скрестила руки, чтобы согреться. Потому снял с себя пиджак и накинул на нее.

— Спасибо, — мило сказала она и посмотрела на мою рубашку, — сам подбирал?

— Нравится?

Она хихикнула.

— Ну… она неплохая, просто такие носят только старики.

— Хех, я тебя за язык не тянул, — улыбнулся я, — как-нибудь заглянем в магазин и купим модную.

— Угу, — кивнула она, — я замерзла…

— Жди здесь, я быстро.

— Оставишь меня одну?

— Ты же не хочешь попасться на глаза телохранителям?

— Нет.

— Жди, я быстро.

Практически бегом направился к парковке театра. Набрал телефон Боба и спросил, может ли он дать мне свою тачку до завтра. Не просто так, разумеется, а за чаевые. Встретился с ним на парковке. Он не стал задавать лишних вопросов. То есть, совсем. Отдал ключи и пожелал хорошо провести время. Я достал бумажник и дал ему большие чаевые. Довольный, он попрощался и пошел по своим делам.