Мне пришлось снять футболку.

– Руки вымой, – попросил я.

– Какой брезгливый, – ведьма выполнила просьбу, не отводя взгляда от моей груди. – Кто же тебе все это нарисовал?

– Представления не имею.

– Это как? – ведьма подошла ближе, сощурилась, присматриваясь.

– А вот так. Я очнулся, когда уже татуировки появились на моем теле.

– Интересно, – хмыкнула она, прикладывая острый ноготь выше моего сердца, очерчивая рисунок по контуру. – Ты или искусно лжешь, или действительно ничего не знаешь. И я не знаю, что хуже.

Мне хотелось сделаться несколько шагов назад, увеличить расстояние, и зверь настороженно порыкивал, озвучивая отношение к происходящему.

– Для кого?

– Для твоей волчицы. Ты же утянешь ее за собой. Печати тебя держат в этом мире, не дают свариться твоим потрохам. Хорошие. Крепкие. Такие не по силам простым нелюдям. Но они не вечны, а вот проклятье будет живо, пока жив его создатель или пока твоя кровь под заклятьем.

– Зачем ты мне это говоришь? – спросил я раздраженно.

– Затем, чтобы ты понимал это, – она уперла острый ноготь мне в кожу. – Сколько они на тебе? Сколько они тебя защищают?

– Чуть больше сорока лет.

О том, что некоторые символы исчезли с моего тела, я умолчал.

– Говорю же, крепкие, – произнесла ведьма завистливо. – Они, – мотнула головой на тела, – добровольно заключили сделку на собственной крови. Дали клятву на ней.

– Если ты намекаешь, что я с ними и нашел какой-то волшебный способ защититься, то ошибаешься, – ответил я, отходя от ведьмы и рывками надевая футболку.

– Я такого не говорила. Я лишь хотела узнать, где ты оставил много крови, м? Возможно, добровольно, возможно, нет. Можешь говорить без утайки. Нас не услышат, я позаботилась об этом.

– А с чего ты решила, ведьма, что я захочу рассказать об этом?

– Действительно, – она подарила мне приторную улыбку. – Я подожду, пока над твоим сердцем изотрется еще пара букв и ты поймешь, что не обойтись без посторонней помощи. Без моей помощи. Думаешь, о тебе не знают в ведьмовском мире, проклятый? Знают. Ты искал помощи среди нас. Да никто не взялся. Профессиональная этика, – расхохоталась она.

– А у тебя, значит, этика отсутствует?

– Она у меня избирательная.

– Не сомневался, – я направился к выходу из кухни.

– От меня ты убежишь, а от себя?.. И, проклятый, я завтра жду твою волчицу. Попробую спасти хотя бы ее.

Слова ведьмы догнали в коридоре. Ударили по затылку жаром.

– Не пугай, – сказал я. – Ее ты точно спасешь.

– Отчего такая уверенность?

– Ты живешь на территории стаи. А это означает, что связана с кем-то обязательствами. Скорее всего, с Альфой. Тебе нельзя оплошать.

– Да и тебе нельзя, – хмыкнула ведьма.

“А я этого и не сделаю”, – сказал про себя и наконец вышел на свежий воздух. Теперь я несу ответственность не только за свою жизнь, но и за жизнь пары. Но как бы я ни относился к ведьмам, эта была права. Я не имею представления, когда и почему на груди пропадет еще один символ. А это означало, что шрамы под темными рисунками начнут пульсировать и приносить боль быстрее привычного.

– Что сказала Мария? – спросила Миа, встречая меня у автомобиля.

Ее присутствие оказалось для меня настоящим сюрпризом. Я был слишком занят своими мыслями, а зверь раздраженно принюхивался к десяткам новых запахов.

– Почему не спишь?

– Ждала тебя. Что ты так смотришь? – мое молчание явно затянулось.

– Ты стала другой.

– Да, я в одежде по размеру.

– И это тоже, – ответил я. – Но не в этом дело.

– Я знаю. Дома мне спокойнее.

– Я рад.

Миа сдержанно улыбнулась.

– Я благодарна тебе, – сказала тихо. – Благодарна, что поехал со мной. И что позволил вернуться в стаю, – эти слова она произносила на грани слышимости, точно понимая, какую глупость сказала. Ни один волк не захочет видеть свою волчицу несчастной. – Не хочешь прогуляться? Нет, не так, – она активно затрясла руками перед моим лицом. – Зверь, он…

– Не отказался бы.

– А шрамы?.. – Миа опустила взгляд с моего лица на шею.

– Не болят.

Соврал. Тянущая боль усиливалась, но разве я мог признаться в этом? Точно нет. Столько силы в маленькой волчице. Можно только позавидовать и восхититься. И тут я…

– Забирай из машины вещи. Пришло мое время показывать тебе дом.

Вещи. Слишком гордо для спортивной сумки с несколькими комплектами одежды.

Миа шла чуть впереди. Даже ее походка изменилась. Стала свободнее и легче. Красивая.

– Добро пожаловать, – волчица распахнула дверь и дожидалась, когда я войду. – Я тоже живу одна. Скажу честно, такого порядка у меня не было никогда, – мне хотелось улыбаться каждому ее бойкому слову. – Это не моих рук дело. Поэтому не привыкай. Вот в этой комнате можешь расположиться, – она проводила меня. – Здесь моя спальня, указала на дверь напротив, – смутилась. Сильно. На светлой коже проявился румянец. – Я не представляю, как себя вести, – призналась она. – И это жутко раздражает.

– Все нормально, – моя попытка поблагодарить провалилась, Миа в защитном жесте скрестила руки на груди.

– Что сказала Мария? Ведьма.

– Что мне нужно тебя беречь.

– И все?

– Нет, – я скинул с плеча сумку. – Что мое проклятье очень похоже на то, что убило тех двоих.

Я не хотел продолжать разговор. Я просто не знал ответов на вопросы, что закономерно возникнут. Их не существовало в моей голове. А волчице, как и ведьме, покажется, что я лгу, скрываю что-то. Больше всего я боялся, что доверие Мии даст трещину. Кто я для нее? Чужак, что спас. Но все же чужак. А она для меня – смысл жизни. Семья. Мое будущее.

– Она как-то объяснила это?

– Нет. Никак.

– Я могу спросить?

Мне показалось или во взгляде моей пары появилась настороженность?

– Спроси.

– Когда на твоем теле появились печати? Кто их поставил?

– Я боялся этих вопросов.

– Почему?

– Потому что не могу ответить на них. Я не знаю, как появились эти печати. Не знаю, кто их поставил. Очнулся, когда они уже были на мне, – Миа слушала, не отводила от меня взгляда. – Я не раз пытался выяснить их природу. Но никто так и не дал мне точный ответ. Кто бы это ни был, я благодарен ему. Иначе мы бы с тобой не встретились.

Я обошел тему гибели сестры. Ведь именно тогда на моей груди, плечах и спине проявились рисунки. Воспоминания дней, когда я шел по следу Тессы, словно просеяли через решето, и все важные крупные события выкинули из памяти. Остались только незначительные – песчинки, что не давали полной картины. Несколько недель выматывающей гонки. Мне несколько раз казалось, что я вот-вот настигну. Заберу сестру. Но этого не случалось. Промах за промахом. Ошибка за ошибкой. И я не успел…

Пусть Тесса погибла сорок три года назад, но обстоятельства исчезновения ее и Мии похожи. Еще Тураев высказал предположение, что случаи связаны. Я отмахнулся, а после разговора с ведьмой не исключаю такой возможности. Одно проклятье на мне и изгнанных – я ведь тоже должен был свариться заживо. Но произошло чудо. Кто-то вмешался. Даже мне трудно поверить в настолько удачное стечение обстоятельств, а что уж говорить о Мии и членах ее стаи?

Небрежно брошенная фраза ведьмы, словно музыка на повторе, поселилась в моей голове. “Я озвучиваю факты. А выводы вы делайте сами”.

А выводы можно с легкостью сделать ошибочные.

– Таир, – позвала я волка. – Ну так ты идешь? – я коснулась мужской руки. Там, где не было рисунков, а значит, и не было шрамов.

– Да, конечно, – он согласно мотнул головой и принялся избавляться от одежды, совершенно не стесняясь моего присутствия.

Оборотни с легкостью могли разгуливать обнаженными среди стаи, и это не вызывало осуждения, но, как правило, подобное происходило вынужденно. Сейчас же Таир мог прикрыть дверь или хотя бы пройти вглубь комнаты, но не сделал этого. Лишь повернулся спиной.