– Вот видишь? Что-то полезное ты все же узнал в своих странствиях.

– Слишком уж много спросу с такого, как я.

– Это не спрос, а ответы. Но ответ мало что значит, если ты не слышишь собственного вопроса.

– Там впереди, за поворотом, Терен строит себе новый дом. Они и сейчас там канавы роют, чтоб заложить основание. Будь у него голова на плечах, поставил бы меня десятником – я бы все сделал в два раза быстрей, чем эти ленивые олухи. Я уже занимался такой работой и смыслю в ней куда больше его. А что они, по-твоему, подумают, увидев меня с тобой?

– Знаешь, – приостановилась она, – я лучше пойду вперед, а ты подожди немного и ступай следом. И так уж, поди, сплетни пошли – не меньше двух человек видело, как мы уходили, хватит и этого. Но все-таки лучше, чтоб нас больше никто не видел.

– А, ну да…

– Как мне до таверны дойти?

– Иди прямо. Увидишь рабочих – значит, дорога скоро повернет и приведет тебя к самой передней двери, мы-то задами шли.

– Пережди, стало быть, с четверть часа и тоже иди. – Альхарид чмокнула его в щеку и ушла.

Глядя ей вслед, Клодон испытал чувство незавершенности. Останется ли она в таверне на эту ночь? Увидит ли он ее еще, сможет ли попрощаться? Желание, как мы знаем, всегда существовало где-то вдали от него. Он мог быть собственником и ревнивцем не меньше кого другого, но требовалось куда больше одного дня, чтобы он ощутил какое-то право на то, что случилось над тем обрывом.

Не так уж и плох этот Нарнис, думал он, пока ждал. Тут рядом ущелье с драконами! И разные путешественники приезжают на него посмотреть. Он спас изумительную женщину от ревущего зверя! Притом он не молодеет. Что плохого, если он каждый день будет ходить к Терену на стройку? Работать он, конечно, не любит, но и не боится работы.

Глядишь, она и вернется когда-нибудь. Сама сказала, что ей нравятся такие, как он. Вернется, а у него уже свой домишко, он пригласит ее в гости и пива нальет – или сидра там, или рома…

Четверть часа уже точно прошло, да и пить страсть как хочется. Может, Терен выставит ребятам пива после работы, а тут и Клодон мимо идет…

Он зашагал по дороге.

Вон они – роются, как кроты.

Терен стоял сбоку и почесывал свою черную бороденку, а из канавы, с ведром в здоровой руке, вылезал Фуниг! Не прогнали его, выходит.

– Эй! – окликнул его Клодон. Парень ухмыльнулся и закивал.

Клодон прошел между кучами земли, переступил через оглобли перевернутой тачки, сказал Терену:

– Вижу, он все-таки на что-то сгодился. Думал, он сюда вовсе не доползет.

– Все, больше там не копай, – бросил Терен кому-то в яме и отошел.

– Я, Терен, чего сказать-то хотел: что завтра приду на работу.

– С чего ты взял, что мне нужен? – Терен нагнулся поднять кирку, лежащую вверх острием, и юбка у него съехала, показав ложбинку между ягодицами.

Клодон подтянул собственную набедренную повязку.

– С того, что тебе нужно как можно больше людей, особенно знающих, как надо работать. Ты сам говорил. Вон как дело-то споро движется.

– Не приходи завтра, Клодон, – сказал Терен, прислонив кирку к земляной куче.

– Парня ты взял, хотя он пришел среди дня.

– Его взял, а тебя не возьму.

– Потому, что я день прогулял? Ну, бывает такое, когда выпью лишнего. Со всеми случается, эка новость.

Видно, пошли уже слухи про него и про женщину, еще более чужую для Нарниса, чем он сам. Если б он с Ярой куда ушел, еще бы понятно.

– Клодон, придешь в таверну после работы? – спросил Фуниг, забыв уже про свою подлость с завтраком. – Мы б с тобой…

– Никуда ты с Клодоном не пойдешь, – сказал Терен. – Увижу тебя с ним – побью, и ни у меня, ни у кого другого ты работать больше не будешь. А там и кнута получишь. Я не шучу.

– Да мы только поговорим… – залепетал Фуниг.

– Не о чем тебе с ним говорить, понял? – Терен разозлился – того и гляди ударит. Фуниг посмотрел на него, на Клодона и пошел прочь.

– Какая муха тебя укусила? – наполовину дружески, наполовину воинственно спросил Клодон.

Терен опустил тяжелую руку ему на плечо.

– Поговорим напоследок – после ты ни слова от меня не услышишь. – Он довел Клодона до самой дороги и спросил: – Ты когда был в Миногре?

Клодон похолодел.

– Какая еще Миногра? Где это? Не знаю я ни про какую Миногру.

– Тут в таверне остановился человек из Миногры. С дамой, которая только что мимо прошла. Не видел ее, случаем, на дороге?

– Что за человек? Что за дама?

Глупо, конечно. Мальчишка, показавший ему дорогу, видел, что они вместе шли, а малец этот, хоть и дурной славой пользуется, Терену родственник. Проболтался уже небось.

– Человек этот сюда приходил. Сказал, что полтора месяца тому был в Миногре один чужак, тоже пузатый и тоже поротый. Двенадцать рубцов на спине – хочешь, твои посчитаю?

– И что с того?

– Его поймали на воровстве. Которым вы тут с Фунигом занимались.

– Мало ли что Фуниг болтает. Он дурак, а не вор.

– О тебе речь, а не о нем! Ты целый день просидел под замком, но умудрился сбежать, не то еще порцию получил бы!

– Сплетни это! С чужих слов говоришь! Почем он знает, что это я? – Целый день, как же. И часу не прошло, как он дал стрекача. Здоровы врать эти миногряне. – Мало ли кто там был, а ты швыряешь такое обвинение человеку, работавшему на тебя в поте лица! Нехорошо это, Терен. Я к Миногре и близко не подходил, да и не слыхал о ней вовсе. Веришь его слову против моего только потому, что я меченый? Мои рубцы говорят, что я свой долг выплатил. Это написано на шкуре каждого наказанного кнутом!

– Выходит, не выплатил, раз от новой порки сбежал.

Клодон дернулся, но Терен крепко держал его за плечо.

– У того, из Миногры, тоже меньятский колышек в ухе. И пальца нет на правой руке. И шрамы на лбу и нижней губе. Я человек не злой, Клодон, но если завтра сюда притащишься, следом явится пристав. Вздумаешь вечером морочить Фунига или Яру, пристав тебя в таверне возьмет. А если на счет три еще будешь здесь, прямо сейчас за ним и пошлю! Ступай по этой дороге до большака. Больше ни с кем в этой деревне тебе говорить не надо. Уйдешь добром – может, погони за тобой и не будет.

Клодон вырвался и пошел куда велено.

Не забежать ли в таверну рассказать обо всем Альхарид? Но она ведь с тем, из Миногры. И сказала, что ее завороженность простирается не столь далеко.

Он свернул в лес.

Деревенским людишкам вроде Терена нельзя доверять, коль они судьями себя возомнили.

Нечестно это – прогонять его из глухой деревушки всего через пять недель.

Хотя это лучше того, что было в Миногре.

Он с утра только яблоко съел. И пива нет, чтоб погреться. Уж пива-то Фуниг ему бы добыл, если б не Терен.

– Не придется тебе, Фуниг, больше слушать мои опасные речи, – бормотал он, пробираясь между стволами. – В таверне тебе расскажут возвышенные байки про Освободителя, устаревшие на год, хоть ты их по дурости все равно не поймешь.

Он перелез через поваленное дерево. За кого Терен его считает? Будь Клодон моложе – или выпей чуток, – получил бы он в рыло, славно бы распрощались.

Поедешь ты как-нибудь, Терен, вечерком по проселку. Там у нас с тобой будет другой разговор, а потом суну я тебе нож под горло и проткну твою черепушку насквозь. Ненадолго заживешься в каменном доме. Ну, а пока лучше убраться подобру-поздорову. Через лес скорей дойдешь до большой дороги. Чем скорей, тем лучше, если хочешь попасть… (вы знаете, как читать эту паузу)… хоть куда.