И вот, она вдруг сказала, что я недостаточно для неё хорош, чтобы выбрать меня своей «жертвой».

Пугающе-пошлое желание заставило меня желать доказать ей, как она ошибалась. Обманывала сама себя. Необходимо было наказать сумасбродную пигалицу, унизить, втоптать в грязь. Она была моим запретным плодом. Эта маленькая язвительная Заноза. И желание сорвать его стало невыносимым. Всего лишь похоть и желание, которое нуждалось в удовлетворении. Которое исчезнет, как только эта кукла раздвинет передо мной свои ножки.

И я потерял контроль.

Потому что хотел её, хотел, как проклятый, как мальчишка. Хотел нагнуть в этом лифте, натянуть длинные волосы на кулак и слышать упоительные стоны, имея. Видеть, как она прогибается подо мной. Сорвать эту мокрую маечку, которая так дразняще обтягивала горошинки сосков. Заткнуть поток оскорблений из её ротика, потому что эти пухлые губы пригодятся в совсем других целях. Более полезных, чем глупая болтовня. На уровне моей ширинки.

Я знал: единственный способ справиться с тем, что не даёт покоя, – понять и устранить причину. Кира Ольховская разбудила во мне зверя, который готов искусать её сильно, больно, до крови…

– Ти-им? – зовёт меня Лера, обрывая воспоминание. – Ты такой хмурый. Волнуешься насчёт конференции?

– Нет. Голова разболелась, вот и всё.

Я потёр переносицу – голова взаправду раскалывается. Вот до чего доводят мысли об этой дурной девке! Валерия тут же прикладывает ладонь к моему лбу, которая кажется жутко ледяной.

– Да у тебя же температура, милый! – обеспокоенно восклицает моя девушка. – Так и знала, что ты заболеешь после вчерашнего дождя и мокрой обуви. Тимур, тебе не стоит лететь.

– С ума сошла, Лера? Конференция важна, – злюсь я. – Тем более, там будет Куликов. Температура не смертельна.

– Ты беспокоишься из-за Куликова, потому что он наш конкурент, или потому что он мой бывший? – нежно улыбается Валерия, оглаживая мой подбородок.

– Хочешь услышать, что я ревную? – усмехаюсь, и тут же морщусь из-за головной боли.

А Ольховская смотрит так, как будто и правда ожидает услышать честный ответ. Вот только у меня его нет. Я на дух не переношу Геннадия Куликова, но не из-за ревности. Наша вражда началась гораздо раньше знакомства с Лерой. И это, наверное, странно – не чувствовать ревности к бывшему своей нынешней.

Такси тормозит у аэропорта. Валерия резко поворачивается ко мне и строго чеканит:

– Поезжай домой. Конференция состоится и без тебя, Тим. А ты мне нужен здоровым.

– Я же сказал: нет, – резко отвечаю я.

– Послушай, дорогой. Моей сестры дома не будет несколько дней. Она ушла в поход с друзьями, а тебе нужно отлежаться. Я постараюсь прилететь раньше, и придумаю ещё много способов, как вылечить тебя, – томно подмигивает она. – Или я попрошу секретаршу твоего отца написать твоей маме о простуде, и уж тогда сам знаешь, что будет.

– Коварная женщина. Пусть будет по-твоему, – сдаюсь я.

За окном начинает накрапывать дождь. Целую Леру в щёку, прошу написать мне, как только она сядет в самолёт и называю таксисту обратный адрес до дома моих родителей. Лучше самому явиться к маме, нежели она узнает о простуде и решит нагрянуть ко мне.

Кира.

Этот понедельник выдался не таким, как я планировала. Когда я проснулась, сестра со своим хахалем уже уехали в аэропорт, а я начала собираться в поход. Только мой рюкзачок был готов, мне написала Зойка, сообщив, что всё отменяется из-за погоды. На Поляне уже начинался дождь. Такая новость меня не удивила – в конце июня и в июле часто идут ливни. Но я расстроилась.

Ночевать в их квартире в одиночестве, где всё было таким чужим начиная от бутылочек с гелями для душа, заканчивая кухонной утварью не хотелось. Мне бы вернуться к себе домой, в свою комнату. Поэтому я потратила всё утро, пытаясь найти спрятанные сестрой ключи от дома. И, конечно, не нашла, потому что, обыскав всю квартиру, всё-таки не рискнула рыться в спальне сестры и её парня.

Пока дождь не добрался до берега моря, я сходила в магазин и купила редиса, огурцов и помидоров. В холодильнике были продукты, но увы, готовить я не умела и переводить их не хотелось. Вернулась в квартиру как раз в тот момент, когда начал накрапывать дождик.

И вот, время уже перевалило за четыре часа дня, а я успела только поесть салат и сесть рисовать. Нужно закончить заказ к началу следующей недели, а вдохновения нет. Создаю новый холст, и рука сама собой принимается выводить очертания человеческого лица. Перед глазами тут же встают зелёные глаза и светлые волосы Рината, его обаятельная улыбка. Пока только набросок без цвета, но уже отчётливо видны до сих пор милые сердцу черты. Я так сосредоточенно рисую, что не замечаю ничего вокруг, и испуганно вздрагиваю, когда громко звонит телефон.

– Привет, Зой, – отвечаю на вызов.

– Какие планы на вечер? – загадочно спрашивает подруга.

– Буду рисовать. А что?

– Ну-у… Ты знаешь, что ты самая классная подружка на свете?

– Тебе что-то нужно от меня, так?

– Я тут подумала… Квартира твоей сестры свободна. А тебе там скучно одной. Может, мы приедем к тебе с ночёвкой?

– Если «мы» – это ты, бутылочка вина и те вкусные хинкали, которые лепят в кафешке возле твоего дома, то я жду тебя сию секунду, – смеюсь я.

– А если это я, Юлик и Слава? – заискивает Пименова.

– Нет, Зой. Если Лера узнает, что в её отсутствие я сразу же позвала в дом парней, то нажалуется родителям.

– Мы сделаем так, чтобы она не узнала. Ну, Кир. Ну, пожалуйста!

– Даже не проси. А сама приезжай, устроим девичник.

– Ладно, бука. Буду через пару часов.

Смеясь, я скидываю звонок. День начинает налаживаться. Рисую ещё около часа, а потом пишу подруге смс-ку с точным адресом и добавляю, что дверь оставлю открытой. А сама достаю из чемодана небольшую колонку и иду в ванную комнату. С первого дня в гостях у сестры я хотела полежать в угловой ванне-джакузи, которая была установлена в их квартире. Но пока дома находился её сноб, сделать это не представлялось возможным. Зато сейчас спокойно можно расслабиться.

Я мою ванну средством с хлоркой, на всякий случай – всё-таки неизвестно какую заразу мог оставить тут этот козёл. Набираю воду и кидаю дынную бомбочку в ванну, попутно подключаясь к колонке и загружая любимый плейлист. И наконец-то окунаюсь в приятно пахнущую воду, включая гидромассаж. Чёрт его дери, да ради такой ванны я готова работать сутки напролёт! В родительской квартире ванна малюсенькая, да и не полежишь в ней особо долго. Иначе мама выест весь мозг из-за счётчиков и счетов за воду.

Вдоволь належавшись, помывшись и приведя себя в порядок, я нехотя вылезаю из ванны. Вот-вот должна прийти лучшая подруга. Протираю запотевшее зеркало и расчёсываю пальцами мокрые пряди. Надеваю трусики, домашние шорты и свободный топик. Делаю музыку погромче и подпеваю любимой песне:

– Ты пахнешь мятой, футболочки помяты, – пританцовывая выхожу из ванны в коридор. – Жду тебя всегда между четвёртым и пятым…

Внезапно хлопает входная дверь, я оборачиваюсь, ожидая увидеть Зойку, и тут же утыкаюсь в широкую мужскую грудь.

– Ой…

– Действительно «ой», – передразнивает меня глубокий, немного хриплый голос парня сестры.

Бог мой, ну почему он такой высокий? И так вкусно пахнет? Стоит мне поднять глаза, как я наталкиваюсь на насмешливый взгляд карих глаз. Ощущение крепких мышц под его футболкой и моей ладонью, которую я интуитивно выставила вперёд при столкновении, заставляет задержать дыхание. Какого фига он такой горячий? Горячий, в прямом смысле этого слова. От тела Тима буквально идёт жар.

– Ты что тут делаешь? – выпаливаю я удивлённо.

– Это моя квартира, если ты не забыла, – весело подначивает мужчина. – Другой вопрос, почему здесь ты, Заноза. И почему всё ещё лапаешь меня?

Глупое прозвище Тимур произносит издевательским тоном. Гадкий тип снова глумится надо мной. Делю глубокий вдох, задерживаю дыхание на несколько секунд, чтобы успокоиться. А Дёмин всё ещё пристально глядит на меня.