– Это что еще за фокусы? – без приветствий начал я. – Подсылаешь ко мне очередную помощницу? Сиделку! Называй вещи своими именами!

– Я еще ни слова не сказал, – справедливо заметил старик.

– Какого черта, отец?

– Тебе нужна помощь!

– Дороти отлично справляется.

– Если я не ошибаюсь, Дороти на две недели улетела к семье, и ты остался один. А теперь, когда горы завалило снегом, она не сможет добраться до тебя и в эти сроки. Так что милая Райли оказалась там вовремя.

– Она сиделка, да?

– Помощница, Итан, – поправил отец, а я едва сдержал рвущийся из груди рык.

– Помощница, – фыркнул я. – Она даже камин разжигать не умеет! Чем она мне будет помогать?! Не удивлюсь, если и банальную яичницу не сможет приготовить.

– Вообще-то приготовлю! – раздалось возмущенное от входа в комнату, и я развернул кресло, сверля нахалку взглядом.

– Вон из моей комнаты! – проревел, но девушка даже не вздрогнула.

– Я пришла позвать вас на завтрак.

Невозможно было не заметить, как она старалась сдерживаться, чтобы не начать кричать на меня. Она так напряглась и покраснела, что мне показалось, еще секунда – и у нее из ушей пойдет пар.

– Вон, я сказал! – уже спокойнее, но все еще на повышенных тонах отозвался я.

Девица бросила на меня испепеляющий взгляд, а потом увидела стоящую возле меня Мирту и, ахнув, удалилась. Прекрасный способ избавиться от навязчивой сиделки.

– Ни манер, ни воспитания, – пробурчал я.

– У Синтии были манеры, – вклинился отец. – И воспитание. И где она сейчас?

– Не смей называть ее имя, – процедил я сквозь зубы, привычно потерев грудную клетку, в которой саднило при одном упоминании бывшей невесты.

– Да-да, помню, она как всем известный волшебник, чье имя нельзя называть. Давай так, – миролюбиво начал отец, – Райли пробудет в твоем доме месяц. Потом должен сойти снег. По крайней мере, до уровня, когда сможет проехать машина. Дороти вернется к своим обязанностям, а Райли сможет уехать. Если, конечно, ты захочешь ее отпустить.

– Я уже хочу.

– Это невозможно.

– Для тебя не существует такого слова. Пришли вертолет.

– Погода нелетная.

– О, правда? А если б со мной тут что-нибудь случилось? Ты бы тоже так сказал?

– Не перекручивай.

Я слышал, что отец начинал выходить из себя, и мне садистски хотелось довести его до белого каления. Но каждый раз, когда на меня находило такое желание, я вспоминал, почему берег отца.

Почти год назад Дональд Фишер едва не похоронил всю свою семью. Когда я упал со скалы и впал в кому, врачи строили самые ужасные прогнозы. Моя мама, не выдержав напряжения, умерла. Болезнь сердца, медленно тлеющая в ее теле, дала о себе знать обострением, и в итоге ночью, как раз перед тем, как я пришел в себя, она умерла от приступа.

Тяжело вздохнув, я зажмурился и потер переносицу.

– Ладно, но только месяц, – наконец произнес. – И ни днем больше.

– Дальше уже сам будешь решать.

Попрощавшись, я отключился и, спрятав телефон в карман, развернул кресло.

– Просыпайся, Фокс, – сказал спящему псу, и тот открыл глаза. – Идемте знакомиться с… – я скривился, – помощницей.

Будь я здоров и полон сил, порадовался бы такой гостье. Во внешности Райли было все, что привлекало мужчин: пышная упругая грудь, округлые бедра, манящая попка и тонкая талия. А еще длинные волосы и яркие зеленые глаза. Красавица. Только, мне показалось, что сама Райли не до конца осознавала свою привлекательность. Что ж, мне это было только на руку, поскольку я ни черта не мог дать женщине, кроме денег. Но любовь за деньги у меня уже была. А меня самого теперь вряд ли кто-то мог бы полюбить и, тем более, захотеть.

Съезжая на лифте вниз, чтобы отправиться на кухню, я прислушивался к звукам и запахам. Даже на лестнице витал аромат еды, и меня это раздражало. Неужели она не могла включить вытяжку?!

Спустившись, я сразу нажал на рычажок на коляске, чтобы добраться до кухни и устроить своей незваной гостье выволочку, но замер на пороге. Райли, облаченная в обтягивающие леггинсы и тонкую кофту на одно плечо, слегка наклонилась, чтобы заглянуть в духовку, тем самым демонстрируя свои прелести. Я же, как и всякий мужчина, был неравнодушен к красивым женским ягодицам, но сейчас они во мне вызывали только ярость. Потому что какой толк от такой красоты, если я ничего не мог с этим сделать? Даже любоваться было бесполезно.

– Мирта, Фокс, за мной, – процедил сквозь зубы и, резко развернув коляску, двинулся в кабинет. – Завтра же вытолкаю ее из своего жилища. Пусть катится на все четыре стороны. И больше ни одна женщина, кроме Дороти, не переступит порог этого дома, – пообещал я себе, захлопывая дверь кабинета.

Сидя у окна, вспомнил эпизод с камином, и слегка поежился. Наверное, вчера я все же перегнул палку.

Увидев, как Райли, взяла охапку дров и просто так сложила их в камин, я нахмурился.

– Между ними не пройдет кислород, так что все твои усилия окажутся напрасными.

– Я в курсе, как разжечь огонь, – Райли стрельнула в меня самодовольным взглядом и… поднесла спичку к древесине.

Я закатил глаза и покачал головой. Конечно, спичка перегорела, а край полена только слегка почернел. Райли выругалась себе под нос и зажгла следующую спичку. Потом в ход пошли газеты из стоящей рядом газетницы. Дальше она догадалась положить сухой спирт, но это не сильно спасло ситуацию, потому что вместо того, чтобы поджечь кусочек спирта, она продолжала пытаться поджечь поленья.

– Уже готова выслушать, как сделать все правильно? Или будешь продолжать строить из себя герлскаут?

– Может, сделаете все сами? – съязвила Райли, многозначительно стрельнув взглядом в мое кресло.

Эта маленькая сучка прекрасно осознавала, что с кресла я никак не могу дотянуться до камина. Для этого мне каждый вечер приходилось сползать на пол, разжигать камин, а потом возвращаться. Правда, это было в те вечера, когда Дороти уезжала. Все остальное время моя домработница делала это за меня.

Нахмурившись, я наблюдал за тем, как Райли насиловала спички, зажигая одну за другой, но так и не добилась нормального результата.

– Если у тебя руки из задницы, – процедил я сквозь зубы и вырвал у Райли коробку с длинными спичками, – то хотя бы не пытайся казаться умнее, чем есть на самом деле. Могла бы получить ценный совет, и у нас бы уже пылал огонь в камине.

– Просто у вас камин бракованный. Он нерабочий.

– Руки у тебя бракованные. Отойди, – рявкнул на нее.

Бросил спички на пол, подъехал к дивану и, подтянувшись на ручках кресла, пересел на сидушку. Потом спустился с дивана на руках и, упираясь ладонями в пол, переместился к камину. Все это время я чувствовал на себе взгляд Райли, но не хотел смотреть на нее. Если и у этой сиделки будет вселенская скорбь и жалость во взгляде, я выгоню ее прямо на мороз в том, в чем она сейчас стояла. Я ненавидел то сочувствие, которое отчетливо читалось в глазах окружающих, едва я пришел в себя после падения. И иногда сожалел, что вообще вышел из комы.

Когда через пять минут в камине весело запылал огонь, Райли резко развернулась и вылетела из гостиной.

– Истеричка, – хмыкнул я, поглаживая голову Фокса. – Но все же надо идти знакомиться, как бы она меня не раздражала.

Я крутилась на кухне, накладывая завтрак Итана в тарелку. Мне откровенно хотелось вышвырнуть приготовленную еду в мусорное ведро, но привычка доводить начатое до конца была частью характера. Как же меня бесил этот заносчивый мудак! Прямо до дрожи! Мы ведь еще даже не успели нормально познакомиться, а он уже кривился, глядя на меня, словно на назойливую муху. А эта ситуация с камином! Ну не умею я его разжигать, и что? Вообще-то у меня дома не то что камина нет, я даже ни разу в своей жизни костер не разводила, несмотря на то, что выросла на ранчо!