– Какая разница? Ты в итоге всё равно слепил из меня монстра. Дело сделано, так что… – пожимаю плечами и вливаю в себя виски. – К чему этот бессмысленный разговор?

Лоренцо хмыкает, но ничего не отвечает. Какое-то время мы просто сидим в тишине. Мне в принципе всё равно, зачем он позвал меня. В любом случае здесь лучше, чем среди толпы, которая меня ненавидит.

– Я и не надеялся, что ты поймёшь, – произносит Лоренцо спустя довольно продолжительное время. – Больше не буду поднимать эту тему. Видимо, для тебя она всё ещё болезненна, раз ты каждый раз начинаешь дерзить.

– Тогда зачем завёл этот разговор?

– Ты показывался врачу? – меняет он тему и отводит глаза.

– Нет.

– Иди к себе и отдыхай. Через полчаса он будет у тебя.

– А как же мой подарок? – усмехаюсь, подаюсь вперёд и наливаю нам выпить. – Ты же за этим меня позвал. Или уже передумал?

– Ты бледный и потеешь, – ускользает Лоренцо от ответа, всё так же смотря в стену. – Рана явно нехорошая, тебе нужно показаться доктору и отдохнуть. Поговорим завтра.

– Чёрта с два, Лоренцо. Я выполнил твоё задание, словил нож в грудь, сутки не спал, в одночасье стал подручным, несколько часов принимал фальшивые поздравления, улыбаясь как баран, и теперь мне чертовски интересно, чем ещё ты меня удивишь. Так что говори, я внимательно слушаю, – выпаливаю почти на одном дыхании, опустошаю рокс и плещу туда ещё. Надеюсь, поможет слегка приглушить боль. Таблетки нихера не спасают.

Лоренцо поднимается с места, подходит к сейфу, достаёт тонкую папку, возвращается и протягивает её мне.

– Открой. И отреагируй адекватно.

– Это как?

– Простого «спасибо» мне вполне хватит.

Раскрываю её. Там завещание. И в нём явно какая-то ошибка, иначе быть не может. С какой такой радости мы с Эдрианом оба фигурируем здесь? И не просто фигурируем, а оба являемся полноценными наследниками. Всё имущество и состояние Лоренцо в случае его смерти мы разделим поровну.

– Не объяснишь? – поднимаю на Лоренцо глаза и жду, чем сильно раздражаю его.

– Что именно? – рявкает он. – Почему ты просто не можешь поблагодарить меня? Что опять не так, Дерек? Чем ты на этот раз недоволен?

– Эд знает, что ты хочешь отдать мне половину его наследства?

– Зачем ему знать об этом? Это моё решение, оно не подлежит обсуждению. И уж точно я не должен ни перед кем отчитываться. И вообще: я пока ещё жив и умирать не собираюсь.

– А я уж подумал, ты смертельно болен и решил таким образом замолить свои грехи, – вижу, что Лоренцо готов вспылить, и быстро добавляю: – Спасибо, Лоренцо. Я польщён.

– Неужели я наконец смог тебе угодить? – он усмехается. – Всего несколько десятков миллиардов, доля в общем бизнесе и около двадцати зданий? Это твоя цена?

– Нет, Лоренцо, дело не в этом.

– Тогда в чём?

В его взгляде, интонации и жестах читаются неподдельный интерес, смятение и взволнованность. Да, я давно понял, что все эти подачки, подарки и особое отношение – не что иное, как способ попросить прощения. За то, что чуть не забил меня до смерти. За то, что превратил моё обучение в ад. За то, что убил Бакки. И за многое, многое другое.

Искренне ли раскаивается Лоренцо? Не знаю. Но абсолютно уверен в том, что ему важно, чтобы я обожал его, смотрел ему в рот и восхищался им. Слишком поздно он понял, что силой хорошего отношения не добьёшься. Нельзя заставить других любить и уважать тебя. Бояться, презирать, ненавидеть, пресмыкаться – вполне. Но любовь и уважение нужно заслужить.

Начиная с того момента, как я привёл Бакки, Лоренцо делал всё, чтобы я его возненавидел. Тогда мне было шесть. Кромешный ад закончился в пятнадцать, но в рай я так и не попал. Однако многое изменилось после того, как я чудом выжил. Восстановление было адовым. Тогда я решил, что никогда и никому больше не позволю избивать меня. Особенно ему. Я начал тренироваться в несколько раз усерднее. Сам, а не из-под палки. Стал послушным, наступив на свою гордость, и выслуживался перед Лоренцо так, как только мог.

Он был рад, видя мои старания. Чем больше я под него прогибался, тем лояльнее он становился. Ему казалось, что я наконец стал его ручным зверьком. А я просто играл роль послушного солдата, готового ради Лоренцо на всё. Он стал поощрять меня. Шлюхи, деньги, тачки – всё это появилось в моей жизни, когда мне стукнуло шестнадцать. Тогда же Лоренцо стал отправлять меня на задания одного. Убивать незаметно, исподтишка. Я справлялся, и он стал ещё более щедрым.

После посвящения и по сей день я купаюсь в его благосклонности. Он никого так не ценит, ни над кем так не трясётся, никого так не уважает. Даже Эдриана, своего сына и приемника. Всех это бесит. Конечно. Мальчишка-оборванец, которого Босс ни во что не ставил, вдруг стал любимчиком. Все в недоумении, как это возможно. А я знаю причину. Если бы я не прогнулся под него, то был бы мёртв.

Но есть и ещё кое-что: если бы я тогда не оказался одной ногой в могиле, глаза Лоренцо так и не открылись бы. Он бы не изменил своего отношения ко мне, даже если бы я решил стать послушным по доброй воле. Лишь страх потерять свою любимую игрушку, своего раба заставил Лоренцо одуматься.

И он давно хочет попросить прощения. Я знаю. Но Лоренцо никогда не скажет мне этих слов, никогда не встанет на колени передо мной. Он так и будет продолжать покупать мою верность. Ведь откупиться гораздо проще, чем раскаяться и признать, что был неправ.

Конечно, есть большая вероятность, что я ошибаюсь, и Лоренцо не чувствует вины. В любом случае мне насрать. Я никогда его не прощу. Но он мой Босс, и я и дальше буду выполнять свои обязанности так хорошо, как только возможно. Ничего личного.

– Давай закроем тему, ты не против? – поднимаю свой рокс и подмигиваю Лоренцо. – Как насчёт того, чтобы просто надраться?

– Тебе нужно показаться врачу.

– А какая ему разница, буду я трезв или пьян? Ты же постоянно ворчишь, что я не пью с тобой. Ну вот, пожалуйста. Сейчас я весь в твоём распоряжении. Давай отметим моё назначение. И я правда благодарен тебе, что внёс меня в завещание. Уж не знаю, чем я удостоился такой чести, но спасибо тебе, Лоренцо. Ты лучший Босс, какой только может быть. Моя жизнь в твоих руках. Так всегда было и будет.

– Дерек, ты меня удивляешь.

– Стараюсь. За это ты меня и ценишь, верно?

И когда мне кажется, что он уже не ответит, Лоренцо еле слышно произносит:

– Да. Именно за это.

Провожу рукой по поверхности стола, и безумная улыбка поселяется на губах. Но мне отнюдь не весело. Я не понимаю, что со мной. Вроде должен радоваться, вздохнуть наконец с облегчением, однако ощущаю я совсем другое.

Горечь. Стыд. Тоску. Обиду. Злость. Вину. Ярость. Пустоту.

Но никак не облегчение.

Голова свинцовая. Телефон разрывается звонками, я отключаю его и отшвыриваю в сторону. Сегодня меня ни для кого нет. Меня сейчас вообще словно не существует. В настоящем уж точно.

Перед глазами мелькают картинки прошлого. Хорошие и плохие. Плохих намного больше, но… Чёрт, я что, плачу? Наверное, у меня недержание. Не нужно было столько пить. Хотелось просто выключить эмоции и вообще отключиться, но не получилось. Я влил в себя столько алкоголя, однако всё, чего удалось добиться – это ещё большей дыры внутри. С чего бы? Сегодня же праздник.

Ублюдок сдох.

Он больше не сможет издеваться надо мной. Никогда. Мне больше не нужно делить с ним один воздух на двоих. Не нужно выполнять его приказы. Ошейника больше нет. Поводок оборван. Я свободен. Отныне я не раб Лоренцо.

Мучился ли он перед смертью? И почему меня это волнует?

Мог ли я предотвратить это? А если бы мог, предотвратил бы? Или, если бы знал наверняка, отошёл бы в сторону и позволил ему словить эти пули?

Думать трудно. Двигаться тоже. Впервые за долгое время я напился так, что сам дойти до комнаты явно не смогу. Но и спать в кресле мертвеца я не горю желанием. Зачем я вообще зашёл в кабинет?