Мне быстро удаётся стряхнуть с себя оцепенение, но всё равно это плохо. Нельзя цепенеть. Нельзя позволять этому управлять мной. Повезло, что музыка заглушает все звуки. Иначе моё замешательство могло стоить мне жизни. Но я до сих пор остаюсь незамеченным. Лейла в кружевном лифе и микроскопических шортиках сидит верхом на своём любовнике. Они расположились на диване и так самозабвенно целуются, что для них не существует ничего вокруг.

Огибаю диван, приставляю дуло к затылку мужчины. Дальше всё происходит быстро, однако в такие моменты время для меня будто замедляется. Я уже убил двоих, справился с оцепенением, теперь мои реакции обострены, а вот восприятие реальности всё ещё искажено. Для меня сейчас нет людей вокруг. Только объекты, которые я должен устранить.

Мужчина спихивает с себя Лейлу, вскакивает на ноги и разворачивается, но замахнуться, сделать выпад в мою сторону или достать пистолет не успевает. Пуля уже вошла в сердце. Наблюдаю, как тело падает на пол, затем перевожу взгляд на девушку. Вроде бы ей вредить я не собирался. Вроде бы… Да. Так и было. Убираю пистолет и демонстрирую ей поднятые руки, давая понять, что угрозы для неё я не представляю.

Она смотрит на меня затравлено и сжимает складной нож в руке. До двери Лейле не добраться, однако глаз я с неё всё равно не спускаю. Убавляю громкость, но не выключаю музыку. Вдруг девчонка вздумает орать.

– Тихо, спокойно, – приближаюсь к ней медленно, держа руки поднятыми. – Я не собираюсь тебя убивать.

– Да неужели? – фыркает она, стреляя глазами то на меня, то на дверь.

– Слово даю, ты останешься жива. Всё будет хорошо. Я помогу тебе покинуть страну и залечь на дно.

– В подвале спрячешь? – Лейла издаёт нервный смешок и пятится к стене.

– Сменила причёску? – перевожу тему, разглядывая дерзкое рваное каре и подбираясь всё ближе.

Ответом мне служит отчаянная попытка атаковать меня. Как глупо… А я ведь правда хотел по-хорошему.

Скручиваю девчонку и прижимаю спиной к себе, ощущая нехилое такое возбуждение. Как некстати, однако. Почему я не могу просто убить и никого не трахнуть? Точнее – могу. Но не тогда, когда рядом находится женщина. Тем более такая красивая. И порочная. Лейла сильно изменилась, теперь она вполне в моём вкусе.

Нож всё ещё в её руке, но удар нанести она не сможет. Ощущение опасности, перемешанное с адреналином, хлынувшим в кровь, вкус и запах убийства, полуголое тело в моих руках… Всё это снова туманит перевозбуждённый мозг. Надо уходить отсюда, иначе поимею Лейлу прямо рядом с трупом любовничка.

– Не ори, – шиплю ей на ухо.

– А то что? – задыхаясь, пищит она. – Шею свернёшь?

– Сказал же: не трону. Ты не помнишь меня?

Лейла перестаёт брыкаться, и я слегка ослабляю хватку.

– Помню.

– Значит, должна понять, что я тебе не наврежу. Отдай нож, Лейла.

Ожидаю возражений, но она послушно отдаёт его мне. Складываю, убираю в карман, разворачиваю девушку к себе. Подхватываю пальцами её подбородок и задираю голову, заставляя посмотреть мне в глаза.

Она не просто изменилась. Нет больше той Лейлы, которую я встретил три года назад. Хотя чему тут удивляться? Человек способен на многое ради выживания. Подстраиваться, переступать через себя, лгать, меняться, предавать, даже убивать.

Новая Лейла может с лёгкостью дать мне то, что я хочу. И я возьму, если она сама предложит или будет не против. Силой брать нельзя, я ведь обещал ей, что не трону. А для того, чтобы справиться с порывом, нужно немедленно уйти отсюда.

– Идём, – тяну её за руку прочь из этой кровавой бани.

Выходим на лестничную площадку, и я велю Лейле открыть дверь в свою квартиру.

– Зачем мы зашли сюда? – тихо спрашивает Лейла, едва мы оказываемся внутри.

Здесь не воняет кровью, и я немного прихожу в себя. Возбуждение всё ещё доставляет ощутимый дискомфорт, но, по крайней мере, в голове слегка проясняется. Навязчивая мысль поиметь Лейлу посреди кровавого побоища уходит на второй план.

– Собери вещи. Только самое необходимое.

– И что дальше?

– Делай, что говорю.

Лейла направляется в спальню. Держусь на расстоянии и не свожу глаз с девчонки. Мало ли что она может выкинуть. Однако, вопреки моим ожиданиям, Лейла достаёт небольшую дорожную сумку и быстро швыряет в неё вещи. Закончив, подходит вплотную ко мне и произносит, смотря прямо в глаза:

– Я готова.

– Хорошо, идём.

– Может, сначала решим нашу общую проблему? – её ладонь накрывает член. – Нам же некуда спешить, – Лейла соблазнительно улыбается. – Почему бы не порезвиться?

Она сжимает каменный стояк, и я стискиваю зубы. На самом деле, нам есть куда спешить, но быстрый перепих не займёт много времени. Мне нужно всего лишь сбросить напряжение, на её удовольствие в данный момент насрать. Однако что-то тут нечисто. С чего такая резкая перемена? Перехватываю запястье Лейлы и шиплю:

– В чём подвох?

– Никакого подвоха, – отвечает она, глядя мне прямо в глаза. – Ты обломал мне веселье. Так компенсируй. Тем более ты хочешь, я чувствую.

Лейла поднимается на носочки, обвивает мою шею руками и целует в губы. Страстно. Похотливо. Испуская громкие стоны в мой рот.

– Трахни, – шепчет она мне в губы, царапает ноготками кожу, скользит ладонями по моей спине, трогает меня за задницу и вновь сжимает член через брючную ткань. – Ты же хочешь поиметь меня. Или хочешь, чтобы я всё сделала сама? Я могу. И я хочу. Позволь получить обоюдное удовольствие, и мы уйдём отсюда. Так что скажешь?

Я киваю, перестав бороться с похотью, окутавшей тело. Лейла тянет меня к кровати, толкает на неё, быстро избавляется от одежды, спускает с меня брюки и садится сверху. Улыбаясь, она берёт с тумбочки презерватив, вскрывает упаковку, проворно раскатывает его, насаживается на член и начинает скакать на мне, демонстрируя шикарные навыки.

Сжимаю её бёдра и жмурюсь от удовольствия. Девчонка знает толк в сексе, а я до того взвинчен, что даже не пытаюсь себя сдержать и кончаю довольно быстро. И, разумеется, в момент, когда я захлёбываюсь оргазмом, Лейла со всей дури вонзает мне в грудь нож. Вот и верь после этого женщинам.

Я должен был понять, что она что-то задумала. Должен был. Но временами мой мозг работает плохо, и дело вовсе не в том, что у меня встал на неё. Строго говоря, даже не на Лейлу, а просто встал. Потому что я вновь измарал руки в крови. Это моё проклятье. Во время и после убийств инстинкты обостряются, и я ощущаю себя больше животным, чем разумным человеком.

Лейла вытаскивает лезвие, поднимает руку и отводит назад, замахиваясь снова. Ещё одна рана вполне может прикончить меня. Но сейчас меня больше пугает другое. Время вновь замедляет свой бег, тьма сгущается вокруг, и моё сознание начисто отключается. Я больше не вижу Лейлу. Лишь угрозу, которую нужно устранить. Любой ценой.

Мои руки смыкаются на её горле прежде, чем она успевает нанести второй удар. В ушах раздаётся смех Лоренцо, на губах чувствуется привкус крови. Я снова в грёбаном подвале. На цепи. Здесь темно и сыро. Вокруг кровь. Моя. Лоренцо подходит ближе и выплёвывает мне в лицо:

– Без меня ты никто, щенок, запомни это. Уясни уже наконец: я могу размазать тебя о стену, если захочу. Могу придушить во сне, если будешь мне перечить. Могу забить до смерти. И забью, если…

– Так давай, – хриплю, глотая кровь. – Убей уже. А то всё только грозишься.

Удар приходится прямо в лицо, а следом – в солнечное сплетение. Рука у Лоренцо тяжёлая, а я уже был избит, поэтому сразу валюсь на пол. Лоренцо орёт что-то, но я не могу разобрать слов из-за гула в ушах. Меня рвёт на каменный пол, а затем протаскивает по нему – через рвоту, грязь и кровь. Лоренцо тянет цепь снова и снова, сдирая мне кожу о неровные каменные плиты. Ошейник впивается в горло, отрубая доступ кислорода, и я задыхаюсь, а Лоренцо продолжает орать и яростно пинает меня. Даже не пытаюсь отбиваться. Мне всё равно. Я уже мёртв.

Вспышка красного проносится перед глазами. Дважды моргаю и возвращаюсь в реальность. Лейла остаётся в сидячем положении только потому, что я всё ещё сжимаю её горло. Она мертва. Я убил её. Не смог остановиться вовремя, потому что меня тут даже не было. Я находился в прошлом. Оно до сих пор управляет мной, что бы я ни делал.