^__________

Оглядываясь назад, я не уверен, сколько времени Рейчел не было. Кажется, я смутно помню, как она спрашивала у Мэттью, где находится туалет, и вроде бы ушла в нужную сторону. Но потом Титус написал мне сообщение с вопросом, не мог бы я принести нужную ему книгу из стопки, которую он оставил внизу, так что я поспешил наверх. С увесистым томом под мышкой я отделился от компании – кажется, Джером только что намекнул, что Анита расистка и получил от нее гневный ответ – и направился к лестнице. Почти поднявшись, я краем глаза уловил какое-то движение – не со стороны комнаты Титуса, а со стороны главной спальни. Нашей с Мэттью спальни. Я медленно прошел по коридору, гадая, нас по-тихому взломали или это Титус что-то ищет (я все еще не придавал значения отсутствию Рейчел внизу). Дойдя до двери, я осторожно заглянул в спальню. Рейчел стояла около кровати со стороны ванной комнаты и рассматривала фотографии на комоде.

На мгновение я остолбенел – совершенно остолбенел. Но потом пришел в себя. Я кашлянул и вошел в комнату.

– Э… привет, – сказал я дружелюбным, но слегка вопросительным тоном.

Она обернулась, как будто кто-то выстрелил из ружья.

– О Боже, извините. Я искала туалет и зашла сюда, а потом увидела ванную и поняла, что она хозяйская, так что подумала, что надо найти другую…

Она замолчала, всем своим видом показывая «ну что я за дурочка, ошиблась ванной». Я не знал, дело в том, как она вглядывалась в фотографии, на которых были мы с Мэттью и маленьким Титусом, или в том, что она зашла на личную территорию, предназначенную только для нас: без гостей, со спортивной одеждой на полу и оберткой от упаковки бритвенных лезвий, торчащей из корзины для мусора. Это казалось вторжением в очень личное. И она, должно быть, понимала это, потому что ярко покраснела в ответ на мое молчание и сказала:

– Мне лучше вернуться вниз.

Кажется, я сказал что-то идиотское вроде «конечно» или «здорово», но я не знал, что еще сказать, кроме «какого хрена ты делаешь в моей спальне?» И моя всеобъемлющая потребность в вежливости и избегании конфликтов не дала мне произнести это. Так что Рейчел прошла мимо меня и вышла в коридор. А я остался стоять. Мне было не по себе, как будто случилось что-то важное и значительное, и мне требовалось время, чтобы это оценить. Но что именно произошло? Гостья ошиблась комнатой, или гостья была немножко невоспитанной и любопытной и попалась. Ничего более. Тогда почему мне было так… странно? Я немного встряхнулся, чтобы вернуться в настоящее, и пошел было вниз, но остановился около комнаты Титуса. Его дверь была закрыта. Постучав и услышав разрешение войти, я мягко толкнул дверь. Титус раскинулся на кровати среди учебников и листов бумаги, кое-что попадало на пол. Титус не просто делал домашнюю работу. Он погружался в нее с головой.

– Как дела? – спросил я, улыбнувшись. – Хочешь, принесу тебе еще кекса?

Он широко улыбнулся:

– Хорошо. И нет, все нормально, мне не стоит есть еще сахар так поздно вечером.

«Господи, – подумал я, – мальчик более взрослый, чем его родители». Я кивнул и сказал, что тогда пойду.

– Не нравится книжный клуб? – спросил он.

Я помедлил.

– Ну, он такой, какой есть.

На это Титус выдал смешок, и я тоже.

– Почему ты спрашиваешь? Я выгляжу недовольным?

Он покачал головой:

– Нет, просто мне показалось, что я слышал, как ты поднялся некоторое время назад. Искал убежища или что-то в этом роде.

Я подумал рассказать ему про Рейчел. Про то, как странно было обнаружить ее в спальне. Но меня остановила мысль, что она подслушает разговор – как я жалуюсь на нее своему сыну – даже если вероятность этого была мала.

– Я просто показывал Рейчел, где туалет, – сказал я. Это в некоторой степени была правда.

Титус кивнул и вернулся к своим заданиям. Я оставил его в покое и спустился вниз, почти ожидая увидеть, как Рейчел шарит по карманам пальто в прихожей. Конечно, ее там не было, она сидела в гостиной вместе со всеми, ела кекс и смеялась над словами Джерома. Мэттью поймал мой взгляд и поднял брови, молчаливо спрашивая, все ли в порядке. Он улыбнулся и едва заметно кивнул, продолжив свой разговор с Мерил. Я решил присоединиться к ним и протиснулся мимо стула Рейчел. Она вскинула на меня глаза, и на мгновение в них промелькнуло нечто похожее на смятение или страх. Как у животного, почуявшего опасность.

^__________

Когда все ушли, и мы наконец обрели покой, я помогал Мэттью убирать тарелки и бокалы. Оттого что я ужасный человек, я регулярно оставлял посуду на столешнице, чтобы на следующее утро ее помыла наша домработница Джейн. Однако Мэттью часто говорил мне, что это неприлично, и мы должны мыть ее сами, а стоило мне напомнить ему, что Джейн вообще-то платят деньги за уборку, он всегда прикидывался глухим.

Мэттью как раз ставил тарелки в посудомоечную машину, когда спросил:

– Рейчел имела успех, как думаешь?

Я ответил не сразу. Это стало большой ошибкой. Я помедлил, и этого ему оказалось достаточно, чтобы сказать:

– Боже, я знал, что у тебя с ней будут проблемы. Ну скажи мне. Что это было? Только, пожалуйста, не говори, что она не вписывается или что-то в этом роде. Подобный снобизм ниже твоего достоинства.

Я оскорбленно посмотрел на него:

– Я не собирался говорить ничего такого. На самом деле, кое-что совершенно другое, если бы ты позволил мне сказать.

Он закрыл и включил посудомоечную машину, после чего упер руки в боки.

– Тогда продолжай.

Я набрал воздуха в грудь, тщательно подбирая слова, и лишь после этого сказал:

– Я обнаружил ее в нашей спальне. Она… осматривалась.

Мэттью выглядел озадаченным.

– Что значит «осматривалась»?

– То и значит, – сказал я, раздражаясь. – Она… не знаю… вынюхивала.

– Вынюхивала, – повторил он, глядя на меня, как на психа. – Наверное, она просто ошиблась комнатой, когда искала туалет.

Я собирался ответить, но остановился и прикусил губу.

– О, – догадался Мэттью. – Значит, она просто искала туалет?

– Ну, так она объяснила, но это неправда. Я понял, что она врет. Она рассматривала наши вещи… Это было… странно. Вторжение.

– Вторжение?

– Ты можешь перестать повторять за мной этим недоверчивым тоном? Я знаю, что я видел.

Он вздохнул и, обойдя кухонный остров, встал рядом.

– Прости. Я тебе верю. Но я честно не думаю, что она делала что-то дурное. Всем любопытно в чужих домах. Я уверен, мы все при случае подглядываем. А она, вероятно, раньше никогда не бывала в таком доме.

Он подошел ближе ко мне и обнял меня за талию.

– Ого. И кто теперь сноб?

Я хотел, чтобы мой ответ звучал язвительно, но, когда его руки поднялись к моим плечам, а тело прижалось к моему, в итоге вышло странным образом игриво.

– Пойдем наверх? – сказал Мэттью мне на ухо, склонившись так близко, что я уловил аромат его лосьона после бритья.

– Идем.

Я притянул его к себе и крепко обнял, чувствуя его тепло и знакомый уют его объятий. А потом мы разъединились и вместе пошли наверх.

^__________

И только когда я уже засыпал, в голове всплыло воспоминание о том, как я обнаружил Рейчел в спальне – в той самой комнате, в которой находился в тот момент.

Я увидел это снова и вспомнил: меня поразил не сам факт того, что я обнаружил ее в комнате, а выражение ее лица. Странное, отрешенное выражение, наполненное какой-то эмоцией, которую я не смог определить. Я встал с кровати, подошел к комоду и встал точно на том месте, где она стояла часом ранее. В полумраке, разбавленном светом уличных фонарей, я увидел очертания трех фоторамок. В одной стояла фотография маленького Титуса, наверное, лет семи. Сощурившись в абсолютно счастливой улыбке, он держал в руке школьную грамоту. Во второй рамке, поменьше, была фотография Мэттью и его сестры Колетт, сделанная за несколько лет до ее смерти. Я не слишком хорошо помнил, когда и почему, но скорее всего снимок был сделан в университетском городке Дарем, когда она училась там и Мэттью приезжал к ней из Оксфорда. А в центре, в самой большой рамке, стояла наша свадебная фотография с Мэттью и Титусом. Титусу было всего десять лет, и он выглядел очень нарядным и счастливым в своем костюме. Все мы выглядели нарядными и счастливыми. Может, на это фото она так смотрела? Восхищалась нашей счастливой жизнью. Тем, как мы год за годом остаемся вместе. Или, может, она просто думала о чем-то другом, глядя на фотографии? Не знаю, сколько я стоял там, глядя на них, когда Мэттью окликнул меня с кровати: