Пришлось поменять билеты на другую дату, чтобы немного прийти в себя. Так как мы с Эваном так и не смогли сдать выпускные экзамены, мы пошли в университет, чтобы поговорить с ректором. Высокая брюнетка с короткой стрижкой и строгом деловом костюме поднялась, увидев нас.

— Эван, Нарин, я была очень огорчена увидеть вас в списках, не сдавших экзамен. Куда вы пропали? — вдруг ее улыбка потухла, когда она заметила рубцы на моих щеках. — Что с тобой произошло? — лицо ректора наполнилось жалостью и пониманием, словно во мне она узнала себя. По этой уверенной успешной женщине никогда не скажешь, какие испытания она прошла. Ее муж был жестоким тираном, который развлечения ради избивал жену. Благодаря маме она смогла выйти из этих больных отношений и построить счастливую жизнь с хорошим человеком.

Я вкратце рассказала о том, что произошло, добавив, что именно по этой причине мы с Эваном отсутствовали.

— Я сочувствую тому, что с тобой произошло. Это ужасно. — она грустно опустила глаза. — Прошло так много времени и через два месяца состоится итоговый экзамен у потока этого года. Я включу вас в список.

— Правда? Спасибо большое! — обрадовалась я. Эван с улыбкой глянул на меня, погладив нежно по плечу.

— Заполните заявления. — она протянула нам два листка. После заполнения заявления, мы с Эваном ушли. Я была довольна тем, что несмотря на то, что прошел почти год нам все-таки удастся сдать экзамен.

— Ты довольна, Рина? — прижимая меня к себе, Эван коснулся своим лбом моего.

— Да, Эван! Наконец, мы сможем стать врачами.

— Не уверен, что хочу этого. — пожал плечами Эван.

— Тогда чем ты собираешься заниматься? — Эван загадочно улыбнулся.

— В Германии есть филиал моего отца, нынешний директор не справлялся со своими обязанностями и его уволили. Папа предложил эту должность мне. — Эван скромно улыбнулся, понимая, что если бы он не был сыном Лайта, то никогда не смог бы получить это место.

— Я так рада за тебя, Эван. — я бросилась к нему в объятия, крепко обнимая.

— Не радуйся раньше времени, Рина. Мне еще столькому нужно научиться, ведь я ничего не знаю о бизнесе. Будет сложно заручиться уважением сотрудников, если они узнают, как я получил эту должность. — я лукаво выгнула бровь дугой и улыбнулась.

— Когда тебя стали волновать такие мелочи?

— Когда понял, что на мне лежит ответственность за тебя. Мне хочется дать тебе достойную жизнь, в которой ты не будешь себе ни в чем отказывать. А еще я хочу, чтобы наши дети гордились своим отцом. — его слова так меня растрогали, что я сквозь слезы улыбнулась.

— Уверена, не зависимо ни от чего, они будут гордиться тобой. Ты добьешься успеха, уважения и никто никогда не посмеет сказать, что ты получил это место не заслуженно. Я даже не сомневаюсь в этом. — Эван мягко улыбнулся, чувствуя мою поддержку.

Спустя неделю мы переехали в Дресден. Оказывается, Эван купил нам дом задолго до того, как я оставила его. Я была очень удивлена его поступку, а еще больше тому, что он так долго молчал об этом.

Наш новый дом был построен из красивого белого кирпича. Он был хоть и не большим, но мог уместить всю нашу семью и еще парочку детей. Просторная гостиная, красивая кухня, столовая, две ванных комнаты, две спальни и три не больших пустых комнаты. Комнаты были обставлены красивой новой мебелью, которая радовала взгляд и поднимала настроение. Вокруг дом окружала небольшая белая изгородь из кованного железа, она не могла обезопасить от вторжения, но красиво дополняла участок. Во дворе имелось множество плодовых деревьев, кустарников и цветов, которые распустились к нашему приезду. Хоть моя родная земля была и далеко, но когда я увидела наш новый дом, то поняла, как счастлива быть здесь. Рядом были самые близкие люди, и я была довольна.

Эван стал изучать бизнес, он очень был погружен в это. Было видно, что ему и самому очень интересно. Помимо бизнеса мы вместе изучали немецкий, занимаясь с репетитором. На удивление, немецкий язык давался нам очень легко и совсем скоро мы могли поддерживать беседу с носителями языка.

Я стала заново готовиться к экзаменам, параллельно со мной готовился и Эван. Ему не нужен был этот экзамен, он все уже для себя решил, но считал, что просто обязан пройти этот путь вместе со мной и завершить свое обучение.

Неподалеку от нашего дома была клиника, я встала туда на учет по беременности. Ребенок уже вовсю шевелился и, хотя я не любила его, но замечала в себе нежность, когда чувствовала легкие пиночки.

Беременность протекала легко, иной раз я даже забывала о своем положении. В это не легкое для меня время Эван все время был со мною рядом, он был необычайно нежен и внимателен. Я стала следить за своим питанием и, хотя ужасно хотела есть — сдерживала себя, чтобы не набрать лишних килограммов. Эван наоборот старался меня накормить повкусней. Он открыл для себя, что ему очень нравится готовить для меня. И хотя свободного времени у него было не так много, он умудрялся найти время, чтобы накормить меня чем-нибудь вкусненьким.

Хоть глаза мамы были наполнены печалью, глядя на нас она очень радовалась. О своем положении я рассказала в тот день, когда она приехала от папы. Она понимала мое нежелание иметь этого ребенка, но вместе с тем уверяла, что в моих силах воспитать его так, что он станет для меня настоящим счастьем. Я скептически отнеслась к ее словам, потому что не верила, что можно полюбить ребенка от того урода. А если он будет на него похож? Я боялась этого и уже заранее настроила себя, что так оно и будет.

Через месяц мы с Эваном поженились. Пышной свадьбы и белого подвенечного платья у меня не было, но мне этого было достаточно.

Мама продолжала консультировать женщин онлайн, вскоре у нее появились первые клиенты и в Германии. Мама старалась загрузить себя работой, желая избавиться от душевной боли, сжигающей изнутри. Папа был далеко не идеальным человеком, но, не смотря ни на что, она так и не смогла никого полюбить. Я очень надеялась, что она все-таки обретет новое счастье с хорошим человеком.

Время в Германии быстро летело, прошло два месяца и через неделю мы собирались вернуться в Лондон для сдачи экзаменов. Мой живот вырос и со стороны походил на мяч. Ребенок вовсю шевелился и совершал необычайные кульбиты в моем животе. Иногда я ловила себя на нежности и даже ласково поглаживала его, пытаясь успокоить, а потом отдергивала себя, заставляя не чувствовать ничего. Но видимо материнский инстинкт во мне был сильно развит, потому что с каждым днем наплывы нежности случались все чаще.

За пару дней до отъезда мы с Эваном пошли в клинику для планового УЗИ. Во время исследования Эван был со мной рядом, нежно держа за руку. Он с интересом смотрел на дисплей экрана, с живым любопытством рассматривая ребенка. Он вел себя так, как если бы был настоящим отцом ребенку. Это очень трогало меня.

— Малыш развивается соответственно сроку, все хорошо. — улыбнулась ласково узистка, говоря это нам.

— Уже можно узнать пол? — спросила я, моля про себя, чтобы был не мальчик.

— Да, малыш очень открытый и не стал это скрывать. — вновь с улыбкой ответила она. — Это девочка. — в тот момент я испытала облегчение. Глядя на Эвана, поняла, что он тоже рад этому известию.

Уже выходя из клиники, Эван сказал:

— Я рад, что у нас будет девочка, так велика возможность, что она будет больше похожа на тебя.

Я пыталась убедить себя в его словах, но реальность была такова, что даже девочка может быть копией своего отца. Я тому подтверждение. Но я не стала сеять сомнения в душе Эвана, не хотелось, чтобы он думал об этом. Будь, что будет.

Через два дня мы улетели в Лондон. Сняли небольшую квартиру-студию неподалеку от университета.

В день экзамена я ужасно нервничала. Всю ночь мне снились кошмары и проснулась я в ужасном настроении. Эван приготовил завтрак и принес его в постель. От аппетитно приготовленного омлета с овощами и свежесваренного кофе, приятно заурчало в животе. Поцеловав его в губы, я стала уплетать завтрак.