— Приветствую вас, боярыня! — я приятно улыбнулся девушке частично выспавшимся, но полностью удовлетворенным лицом человека, которому снова перепало в том же «клубе» ровно по той же самой схеме. Только девушка на этот раз была одна. И подвыпившая. И лет ей было под тридцать. И дворянка. Но обоим понравилось, даже обменялись номерами разговорников на случай, если вдруг еще загляну в Москву. Есть в возрасте и опыте свое очарование. Куда меньше комплексов, тормозов и желания терять время зря. Да.

Взгляд брюнетки при виде моей довольной рожи стал вообще каким-то пронизывающим и тяжелым.

— Плюшку будешь? — сменив тон на фамильярный, я гостеприимно потыкал в сторону настороженной девушки хлебобулочным изделием, свежим, горячим, мягким и издающим умопомрачительный запах.

— Нет времени. Нас уже ждет мобиль. Пора ехать, — коротко откликнулась девушка, продолжая зачем-то оглядываться по сторонам. Гигантская горничная за её спиной излучала массивное осуждение, явно поняв, что я тут две ночи не один провёл. Даже вон, мой слуга слегка съёжился, бросив взгляд на товарища Розеншварц.

— Что же, пора так пора, — не стал спорить я, приветственно кивая выглянувшему из-за двух дам Мишлену. Кот, кивнув в ответ, сел на пушистую задницу возле хозяйки.

И ведь даже чаю не попили. Нет, сама Анна Эбигейловна отошла угнетать Мао Хана своей молчаливой персоной, а вот Тернова так и осталась стоять со всем своим неодобрительным видом и котом в придачу, пока я наводил марафет и готовился к спешному отбытию. Много времени это не заняло, но всё же явно терновее обычного — что-то учуяла!

Внизу нас ждал хороший представительский манамобиль, черный, с хромовыми полосами и нормальным пассажирскими сиденьями, на которых можно было сидеть друг напротив друга как белым людям.

— Ты чего такая серьезная? — тут же задал я давно наболевший вопрос хмурой девушке, — Дома всё хорошо? Или живот болит?

На меня невероятно мрачно зыркнули, а затем еще и зонтик к себе подвинули поближе с явным намеком. Нет, я не переживал, что Тернова начнет драться зонтиком в машине, но приставать прекратил. Нервное, всё-таки. Не каждый день готовишься к смерти.

Ни разу не самурай, но сложить два и два никакого труда не составило, пока еще трепался с Красовским в поезде. Это для меня-попаданца титул князя — пустой звук и вопрос одного странного жеста раскрытой книгой, после которого вполне обычного старика разматывает на ленточки, а вот для страны, общества, структуры, системы… В общем, сидя напротив серьезной хрупкой девушки, я прекрасно понимал, что меня везут прогибаться. А вот что я возьму и прогнусь — было очень и очень большим вопросом. Вместе с хорошими манерами приходит и гордость их бывшего носителя. А гордостью лорда Алистера Эмберхарта можно было раскатывать миры в блины. И класть их на спины слонам.

Внезапно рядом со мной на сидении возникла проекция Фелиции, надутой, злой, с сложенными под грудью руками. Заставив нас с Кристиной дёрнуться от неожиданности, даймон повертела головой, шмыгнула носом, а затем с хорошо различимыми стервозными нотками спросила боярыню:

— А хочешь знать, чем он был занят, пока тебя не было⁈

— Не хочу, — высокомерно соврала, дёрнув бровью, Кристина.

— Нет, ну хочешь же! — не унималась подпрыгивающая рядом со мной даймон. Я аж залип на это зрелище, благо ракурс был удачный.

— Сейчас не время. Потом расскажешь. Если захочешь, — не сдавала позиций дворянка, справившаяся с оторопью от внезапного явления даймона народу.

— Потом поздно может быть!!

— Уймись, — не выдержал уже я, — Тебе что под хвост попало?

— Мне? — вздёрнула красивые брови мелкая брюнетка, вновь подпрыгивающая от переполняющих её эмоций, — Мне-то ничегоооо!

— Так, — раскрыл я книгу, снятую с цепей, — Изыди. Баловаться будем позже.

— Да ты даже не знаешь, как меня заставить! — Фелиция, дразнясь, высунула узкий красный язычок.

— О, я много чего не знаю, — кивнул я, начиная злиться, — Только мне это не мешает, забыла? Шар…

— Нет!! — с моментально исказившимся в ужасе вредная даймон тут же испарилась.

Вздохнув, я прикрыл глаза, откидываясь на сиденье и игнорируя полные жгучего, но скрытого любопытства взгляды Терновой. Хорошая она, всё-таки, девушка, но совершенно неопытная в социальном плане. Любая сильная эмоция что ломает броню её самоконтроля — сразу становится очевидной для окружающих. Даже мило, если так рассудить.

Привезли нас… куда-то в район для очень богатых людей, иначе не скажешь. Сплошные узкие особняки с высокими каменными заборами, увенчанными чугунными шипами. Сидящая напротив меня Тернова, мрачная как туча, разговоры не разговаривала, от водителя нас отделяло толстое непрозрачное стекло с наглухо закрытой форточкой, ну а Мишлен говорить не умел, зато сидел прямо и напряженно, переводя взгляд с меня на хозяйку и обратно. Подумав, я тоже отправил все эмоции и переживания поглубже внутрь, нацепил на лицо самую снобскую, непробиваемую и высокомерную мину, которую сумел придумать, и принялся ждать.

Продлилось это недолго. Мобиль остановился, заехав в раскрытые ворота одного из особняков, они тут же закрылись, а водитель, покинув транспорт, сразу же подошёл к нашим дверям, раскрывая их с легким поклоном.

— Вас ждут, — проговорил человек, — И проводят.

На выходе мне крайне настойчиво предложили разоружиться, полностью. Спорить с суровыми мужиками в летах, щеголяющими армейской выправкой и аллергией на шутки, не было никакого желания, так что я выложил всё. Отстегнул меч, выволок из-за пояса ножны с хавном, отстегнул кобуру с полуавтоматическим новеньким пистолетом, вынул и положил на стол револьвер, а затем даже свою выкидушку из рукава достал. Мужики слегка впечатлились, переглянувшись, но вслух не прокомментировали. Один из них, стоявший наособицу, прошептал на ухо что-то Кристине, от чего та, кивнув в знак согласия, тут же куда-то ушла вместе с котом. А мне были предложены узкие железные браслеты, исчерченные мелкими знаками, со свисающими с них замкнутыми цепочками. Не кандалы, но похоже…

— Пожалуйста, наденьте браслеты, господин Дайхард, — спокойно произнес наблюдавший за мной человек, — Эти предметы просто мешают использовать внутреннюю ману в достаточной мере, чтобы мы успели отреагировать на вашу возможную агрессию. И вот это… оно для вашей книги.

— Это стандартная процедура? — осведомился я.

— Разумеется, — мне ответили с легким кивком, — Облегченная. Мы предпочитаем еще помещать взрывное устройство на неблагонадежных посетителей. Реагирующее на любое движение маны в теле, но в вашем случае…

— Оно только в браслетах, да? — скривил я губы в улыбке.

— У вас прекрасно развито понимание тонких нюансов дипломатии, — внезапно ухмыльнулся мой собеседник, — Впрочем, не я первый делаю вам подобный комплимент, так ведь?

Красовский, точно. «Любые серьезные переговоры начинаются с гарантии взаимного уничтожения».

Небольшие странные железки с защелками оказались чем-то вроде кратковременных блокираторов для гримуара. При попытке выхватить книгу, я замкну простенькую магическую цепь, от чего защелки тут же намертво замкнутся, заклинивая гримуар в закрытом положении и подавая сигнал тревоги. Этот сигнал отправится как к охране, так и обратным ходом зацепит мои браслеты, инициируя два небольших взрыва, что оставят меня без кистей рук. Просто, надежно, доходчиво.

Но неэффективно. У меня еще остались руки и возможность использовать электричество. Правда, ничуть не собираюсь проверять это на практике, мне ж явно не обо всем рассказали.

— «Я могу использовать магию сама по себе…», — пробурчала мне мысленно даймон.

— «Не ты одна», — тут же предостерег я её, — «Поэтому не вздумай. Если мне оторвет руки — проиграем оба».

— «Я б тебе кое-что другое оторвала…», — пробубнили мне в ответ.

— «Хватит шутить», — поморщился я, уже идя по коридору за провожатым, — «Фелиция Краммер дель Фиорра Вертадантос, даймон гримуара Горизонта Тысячи Бед, слушай мой приказ — в случае моей смерти, ты используешь самое сильное заклинание со своих страниц, какое только сможешь воплотить»