Ухватившись за конец доски, прижавшей подругу, я раскачивала ее из стороны в сторону, пока Оливия не вскрикнула.

— Стоп. Она слишком сильно прижата. Больно.

Я еще раз изучила отверстие со своей новой позиции. Доска передо мной, похоже, служила единственным препятствием для падения Оливии. Если я смогу оторвать доску от опорной балки, Оливия либо упадет в воду, либо выберется сама.

Наклонившись, насколько это возможно, и не теряя равновесия, я надавила плечом в доску. Как полузащитник, я уперлась своим телом в заднюю часть доски, надеясь, что другой конец сдвинется в сторону от тела Оливии.

Почувствовав, что доска чуть-чуть поддается, я усилила давление на нее. Когда услышала треск ломающейся доски, у меня уже не осталось времени ослабить давление. Как только доска оторвалась от опорной балки, я перелетела через отверстие, минуя причал, и вылетела в канал.

Берег канала был крутым, и я погрузилась головой вперед на добрых десять футов под воду, закрутившуюся вокруг меня. Прежде чем я успела развернуться, моя рука угодила в грязные сорняки. Я переместила ноги под себя, чувствуя, как сорняки обвивают мои лодыжки. Затем резко оттолкнулась от поверхности, но внезапно оказалась сбитой с ног чем-то темным и тяжелым.

Я перевернулась, подтянув ноги к телу, когда вода снова закружилась вокруг меня.

И вдруг обнаружила, что ничего не чувствую.

Я не ощущала холодной воды. Не видела и не слышала ничего. Единственное, что осознавала, — это нахлынувшие эмоции, пронизывающие меня насквозь. Страх. Печаль. Ненависть. Надежда.

Я открыла глаза. Вода была прозрачной. Передо мной плавала Эрика Натчен, подруга детства моей сестры. Она протянула ко мне руку, но я отпрянула в сторону. Рядом с ней появилась еще одна фигура. Эбби Фенн, девушка, которая исчезла в ту же ночь, что и Эрика. Третья фигура мерцала в черном свете позади них. Она была крупнее, но я не могла разобрать, кто это.

Все трое потянулись ко мне через воду, но я пронзительно закричала в ответ.

Я в видении, поняла интуитивно. Я тону. Быстро огляделась, но больше не ощущала ни подъема, ни спуска. Я не видела солнечного света. Не видела и не чувствовала сорняков.

Я дёргалась во все стороны, пытаясь найти выход. Поплыла прочь от девушек, но они неизменно появлялись рядом со мной, как будто я и не двигалась.

Почувствовав усталость, я поняла, что времени почти не осталось. Прекратив плыть, позволила своему телу расслабиться. Закрыла глаза, не желая, чтобы девушки стали последним, что я увижу.

Вдруг меня дернули за шею. Цепочка кулона заскрежетала по коже, потянула меня, а затем порвалась, и меня снова понесло назад.

Что-то коснулось моей макушки. Я боялась, что это девушки, но не решалась посмотреть. Затем чьи-то руки прошлись по моему лицу до плеч, потом спустились под мышки.

И тут меня потянуло по воде. Я не сопротивлялась. Не понимала, куда меня тащат девушки, но у меня не осталось сил, чтобы их остановить.

В следующее мгновение я уже откашливалась водой. Остин Вандерсон склонился надо мной и обеими руками упирался в центр моей груди.

— О, слава богу, — облегченно выдохнул Остин, перевернув меня на бок и прислонив к своим бедрам.

Я снова закашлялась, практически выплевывая воду на джинсы Остина.

— С ней все в порядке? — услышала я голос Оливии. — Пожалуйста, Остин, она в порядке?

— Думаю, да, — отозвался Остин. — Просто дадим ей минутку. — Остин провел рукой по моей спине.

Я снова закашлялась, но на этот раз последовала целая серия приступов кашля. Мои легкие горели и хрипели, когда я выплевывала все больше воды.

— Вот так, — продолжал гладить меня по спине Остин. — Ты должна выпустить всю воду, Давина.

В перерыве между приступами кашля я глубоко вдохнула, наполняя легкие воздухом, чтобы выкашлять его обратно. Очередная волна неконтролируемого кашля накрыла меня, но на этот раз я почувствовала, как остатки воды выходят, а тяжесть в груди уменьшается.

— Давина, — позвала Оливия, потянув меня за плечи в другую сторону и приподняв верхнюю часть моего тела, чтобы прислонить к себе. — С тобой все будет хорошо. Теперь все будет хорошо.

— Оливия, — задыхаясь, проговорила я. — Ты душишь меня. Воздух. Нужен воздух.

— О, точно. — Оливия сместила меня еще выше, двигаясь за мной, чтобы поддержать. — Так лучше?

Я кивнула, снова закашлялась, но на этот раз смогла дышать между приступами кашля.

— Нормально — Оглядевшись, я поняла, что мы находимся на лодке. Понтон Остина. Я посмотрела на воду и увидела, что мы плывем посередине канала. До причала Бернадетт отсюда добрых тридцать с лишним футов. — Как мы оказались так далеко в воде?

— Ты исчезла, — объяснила Оливия. — Когда я провалилась сквозь причал, ты упала в воду в пяти футах от меня, но потом просто пропала.

Остин сдвинулся в сторону, сел на задницу, вытянул ноги и прислонился к перилам понтона.

— Я уже возвращался домой, когда услышал шум. Когда приплыл сюда, Оливия уже ныряла туда-сюда в поисках тебя. Я заглушил понтон и то же начал искать, двигаясь от центра канала назад к причалу Бернадетт. Только с третьего раза я как-то зацепился за твой кулон. Извини за это.

Я подняла руку к шее, затем похлопала себя по груди, в поисках кулона. Его не было. Я оглянулась на мутную воду, чувствуя, что он остался где-то на дне. Так не должно было случиться, подумала я и снова перевела взгляд на Остина.

— Ты спас меня. Снова. Это входит в привычку.

Остин усмехнулся, демонстрируя свою очаровательную ямочку.

— Похоже, мне просто больше нечем заниматься. Я взял выходной, чтобы порыбачить, но рыба не шла. Поймал только четырех. — Он кивнул в сторону ведра позади нас.

— О-о-о, — протянула Оливия, поднимаясь из-за моей спины.

Я подалась вперед и села сама, когда Остин протянул руку, чтобы поддержать меня.

— Что ты поймал? — спросила Оливия, споткнувшись.

Ведро с рыбой опрокинулось прямо мне на колени. Я завизжала, когда склизкие рыбки разлетелись по полу. Остин потянул меня вверх с палубы понтона, прислонив к капитанскому креслу. Рыба шлепнулась на нейлоновый ковер.

Я сузила глаза на Оливию, но она уже пригнула голову, не решаясь посмотреть на меня, когда поднимала ведро в вертикальное положение.

Остин взглянул на меня и покачал головой, после чего собрал рыбу и выбросил ее за борт.

— Похоже, у меня не самый удачный день, — заявила Оливия.

— Думаешь? Ты дважды чуть не убила меня за тридцать минут, а потом облила водой с рыбой?

Оливия надулась.

— Да, знаю, но я не хотела.

Я продолжала бурчать про себя, пока мой гнев не утих. Когда почувствовала себя менее злой, то снова посмотрела на Оливию.

— Ты пострадала? От того, что причал сломался? Какие-нибудь порезы или переломы?

— На мне ни царапины, — усмехнулась Оливия, раскидывая руки и медленно поворачиваясь по кругу. — Мой милый наряд уже не спасти, но все остальное в порядке. — Ее белые шорты теперь окрасились в коричневый цвет и покрылись разводами грязи. Блузка без рукавов была разорвана и заляпана. Но кроме наряда, Оливия не пострадала.

Остин подошел к задней части понтона. Опираясь на перила, он наклонился и ополоснул руки в канале. Затем перебрался в капитанское кресло и уселся за штурвал.

— Мне нужно пиво. А тебе? — спросил он меня.

— Мне требуется что-нибудь покрепче.

Повернув ключ зажигания, Остин сверкнул жемчужными зубами, и на его лице снова появилась ямочка. Остин развернул лодку и направил нас по каналу к своему причалу.

Я прислонилась к перилам, закрыв глаза и повернув лицо к солнцу. Почему-то, все вокруг мне казалось ярче, теплее даже несмотря на вонючую рыбью воду. Когда мы подошли к причалу, я открыла глаза и огляделась. Я могла чувствовать Остина и Оливию, не глядя на них.

Я бросила взгляд через канал в сторону Бернадетт, потянувшись к ней всеми своими органами чувств. В том направлении я ничего не почувствовала.