— Я же показал тебе жетон, кретин!

— Иди к чёрту, придурок, и засунь свой жетон себе в задницу, — прохрипел сутенёр — Можешь тащить меня в участок, но я через пять минут буду на свободе, а ты получишь по своей тупой башке от начальства.

— С чего бы это?

— Не твоего ума дело, сопляк. Я с такой швалью дел не имею. Но, поверь на слово, будет в точности как я и сказал. Хочешь убедиться, валяй. Но у тебя будет куча проблем. Уверен, что мои услуги для полиции куда важнее твоих.

— Какие бы услуги ты не оказывал, вряд ли тебя наградят за убийство полицейского.

— Ха! А ты докажи, что я собирался тебя прирезать. Я просто защищался. Мои девки хором подтвердят, что ты вёл себя странно и не показывал жетон. Откуда нам было знать, что у тебя на уме? Позвони комиссару Ларошу, придурок, если хочешь избежать неприятностей, спроси его, кто такой Карлос Кабрера.

— Хорошо. — Клод достал наручники и приковал сутенёра за руку к тянувшейся воль стены трубе. Отойдя чуть дальше, он набрал номер участка.

Вернувшись к Карлосу, он молча отстегнул наручники.

— Что, убедился, соплячок? — ухмыльнулся сутенёр и, достав платок, приложил его к разбитому рту. — Не думай, что легко отделался. Я ещё вытрясу с тебя денег на доктора, ты выбил мне зуб.

— Даже не рассчитывай. Если ты сливаешь информацию, это не значит, что стал святее Папы Римского. Уверен, что твои грехи явно перевешивают мизерную помощь.

— Проваливай, кретин, — сплюнул на землю Карлос. — Ты, небось, припёрся расспросить про убийства. У меня всё в порядке, и мои девки под надёжной охраной

— Оно и видно, раз нашлось уже четыре жертвы.

— Если те девчонки и были шлюхами, то точно не моими. Мои все на месте. И Ларош об этом знает.

Клод молча направился к машине. Из бара доносилась музыка, но девушек во дворе не было. Он сел за руль и сердито хлопнул дверцей. Опять зря потраченное время.

Он едва успел выехать на трассу, как внезапно заметил в зеркале девицу — подружку разбитной брюнетки. От неожиданности Клод резко затормозил и съехал на обочину.

— Чёрт, мы могли бы запросто свернуть себе шеи из-за тебя.

— Ну не свернули же, — встряхнула волосами девушка. — Будь добреньким, поехали отсюда. Высадишь меня в городе и благополучно забудем друг друга.

— Так, перебирайся на переднее сиденье, и немного поболтаем по дороге. Считай это платой за проезд.

— Я могу расплатиться кое-чем другим, — хмыкнула она.

— Обойдусь, — бросил Фонтен.

Девушка, не выходя из машины и постоянно оглядываясь, перелезла вперёд и, плюхнувшись на сиденье, закурила.

— Как тебя зовут?

— Какая разница, красавчик? Не можешь на время позабыть о своей работе?

— Не могу. Не будешь отвечать, отвезу тебя обратно и сдам в руки вашего сволочного Карлоса.

— Ладно, не заводись, поехали.

— И так?

— Меня зовут Марион. Что тебе ещё интересно? Как я дошла до такой жизни?

— Совсем не интересно, если ты совершеннолетняя.

— Мне двадцать.

— С чего ты залезла в мою машину?

— А как иначе выбраться из этого гадюшника? Платят тут мало, даже меньше, чем в Обани. Попробую устроиться в городе, там мне есть где остановиться.

— Родственники?

— Нет, там моя знакомая, мы с ней вместе работали у Ксавье. Ей повезло сделать ноги сразу, как только по телеку показали этих несчастных девчонок.

— Ты знала кого-то из них?

Девица замялась.

— Не стоило бы откровенничать, но уговор есть уговор. Учти, я не стану тащиться в участок, и уж тем более давать показания. Скажу, что ты просто снял меня на дороге и всё выдумываешь.

— Понятно. Но мы с тобой не в участке, и, как видишь, я ничего не записываю. Так кого ты узнала?

— Вторая девчонка, ну которая была в парике… Это Каролина Шато. Она всегда делала очень короткую стрижку и красила волосы в красный цвет. Многим клиентам это нравилось.

— Вы дружили?

— Да как же? У нас, миленький, никто ни с кем не дружит. Просто мы с ней жили около месяца в одной комнате, ну и болтали иногда о том о сём.

— Когда ты видела её в последний раз?

— Как раз перед тем, как она пропала. Дай мне ещё сигарету, у меня закончились.

Марион торопливо затянулась и прикрыла глаза.

— Теперь я точно уверена, что тогда её увёз этот псих.

— Давай подробнее.

— Пару дней я видела возле мотеля фургон. Я бы не обратила внимания, но он был такой облезлый. Я сразу подумала, что его владелец едва наскребёт денег на чашку кофе. Он приезжал несколько дней подряд и однажды, не выходя из машины, свистнул и подозвал Каролину. Я ещё похихикала и посоветовала ей взять деньги вперёд, мол, этот мужик, наверное, долго копил на свидание. Ну вот, Каролина залезла в фургон, и больше я её не видела.

Клод прикусил губу и нахмурился.

— А водителя ты не заметила?

— Говорю же, он не выходил из машины, к тому же было темно. Около полуночи или чуть раньше.

— Опиши хотя бы фургон, — вздохнул Фонтен.

— Ну-у-у, он старый, я видела такие машины только в детстве. Цвет тёмно-синий или тёмно-серый. На боку длинная царапина. Если бы она не блеснула в свете фар, то я тоже её бы не заметила. Больше ничего.

— Да, негусто. Одна надежда на камеры мотеля.

— Ха! Можешь не напрягаться. Камеры там висят только для вида. Ни хозяину, ни клиентам вовсе не охота светить лицами.

— Постарайся припомнить ещё хоть что-то. Может, ты видела похожую машину? К примеру, у развозчиков. Ты бы мне очень помогла.

Марион закатила глаза.

— Слушай, ты хороший парень и не похож на ищеек, которых я встречала прежде, с радостью помогла бы тебе. Но я действительно больше ничего не знаю. Фургон похож… похож… — Она потёрла виски. — Я помню, как крикнула Каролине, что если у клиента не хватит денег, пусть даст гуся или курицу.

— Почему ты так сказала? — Клод с надеждой бросил взгляд на спутницу. — Ведь что-то навело тебя на эту мысль.

Марион вновь затянулась и разогнала дым рукой.

— Почему я так сказала? Наверное, мне показалось, что фургон похож на те, в которых деревенские возят на рынок всё подряд. Птицу, овощи…

— Уже кое-что, спасибо и на этом, — криво улыбнулся Фонтен. — Говори адрес, доставлю тебя прямо к дому.

— Не надо, останови у станции «Сан-Шарль», дальше я сама доберусь.

— Дело твоё. Жаль, что не хочешь дать показания в участке. Я не смогу приобщить их к розыскному делу.

— Э нет, красавчик. Хватит с меня откровенности. Я не хочу, чтобы Карлос или его дружки меня пристукнули.

Девица вышла из машины и, не оглядываясь, торопливо спустилась в метро.

Клод подумал что, к сожалению, Марион права. Если сутенёр вхож к одному из комиссаров, нет гарантии, что информация о ней не достигнет лишних ушей. Несмотря на позднее время стажёр набрал номер Совари.

— М-да-а-а, — разочарованно протянул напарник, выслушав краткий отчёт. — Стало быть, наш такой замечательный подозреваемый выходит из дела. Хотя… Если его обморок при виде крови не спектакль именно для вас. А так всё славно складывалось и его типаж и швейная машинка… Всё просто идеально ложилось в схему. Да, что вас понесло в мотель? Ларош при мне рвал и метал, что вы едва не прибили его информатора. Ну конечно, этот Кабрера та ещё сволочь и заслуживает электрического стула. Увы, благодаря его связям Ларош раскрыл кучу преступлений. Такими людьми дорожат, Фонтен. Свой информатор — неотъемлемая часть нашей работы. Ладно, будем считать, что вы приобрели ещё один опыт.

Клод добрался до дома и, только поднявшись на лифте, вспомнил, что ничего не рассказал Пьеру о сбежавшей девице и подозрительном фургоне. Хотя смысл? Совари опять найдёт кучу доводов, что эти показания ничего не дают. Сестрёнка уже спала, оставив для него записку про ужин, оставленный в микроволновке. Стажёр принял душ и, усевшись за стол, на минуту задумался и после достал записную книжку и сделал в ней пару пометок.