В комнате всё было точно так же, как и днем ранее, только запах краски до сих пор слышался в воздухе.

Мальчик тихонько слез с подоконника и прикрыл окно. Оглядевшись, он не заметил ничего необычного, всё было именно так, как они оставили несколькими часами ранее.

Виссарион прошел вглубь комнаты и осмотрелся. Теперь, не имея огромного количества адреналина в крови, он мог рассмотреть комнату получше.

Стены были заставлены книжными шкафами, забитые книгами и прочими сувенирами. Вокруг царил полнейший мрак и пыль, и хоть Виссариону удавалось разглядеть лишь неточные силуэты предметов, а в некоторых местах красовалась переливающаяся паутина, комната приобрела новый смысл. Осмотревшись, мальчик предположил, что данная комната когда-то была предназначена для занятий или работы: большинство книг имели обучающее содержание, а по середине, в плену книжных шкафов, до сих пор стоял письменный стол, полностью заваленный коробками и прочим барахлом.

Виссарион приступил к поиску коробки, в которой он нашел фотографию. Сделать это было нетрудно, поскольку после посещения данной комнаты парнишка не положил вещи на свои места, из-за чего вскрытая коробка сильно выделялась на фоне остальных.

Мальчик присел на корточки и осмотрел содержимое коробки.

В коробке лежали кисти, акварель, гуашь, плотные листы бумаги и тот самый блокнот. По всей видимости раньше данные вещи принадлежали человеку, который сильно любил рисовать, но с каких-то пор он либо забросил эту затею, либо просто съехал.

Мальчик взял в руки блокнот и открыл его на первой странице. Прищурившись, он постарался прочитать содержимое.

“Моему лучшему другу и любимому мужу

С любовью, твоя Патриция” – старательно написано на листке бумаги.

“Что ж. Вот и еще один герой в этой запутанной истории” – подумал парнишка.

– Эй! Ты что там делаешь, а?! Какого черта ты здесь забыл, дружочек?! – раздался голос Катрины с улицы.

Виссарион вновь вздрогнул и рефлекторно, захлопнув книгу, положил ее обратно в коробку. Развернувшись, он встал напротив окна, глядя прямо на девушку. Его сердце вновь бешено застучало, ладони вспотели.

Девушка наклонилась, переставая быть видимой в окне.

– Ну ты маленький проказник, тебе здесь не место! – Сказала девушка, вставая. В руках ее был рыжий кот, который недовольно мяукал на поглаживания Катрины.

Виссарион не понимал, кому предназначались данные слова и не мог пошевелиться.

Сейчас девушка была прямо за окном, возможности сделать что-либо не было ни у него, ни у бедного кота.

Девушка крепко обняла животное, почесывая ему за ушком.

– Какой же ты маленький прока-азник! – говорила леди.

Виссарион вздохнул с облегчением, понимая, что слова дамы предназначались не ему: если бы Катрина заметила мальчика, то не стала бы разговаривать с ним так нежно. Парень скорчил лицо. Никогда еще он не видел Катрину настолько милой и доброй. Его тошнило от этого лицемерия и спектакля.

Девушка еще минуту постояла в обнимку с котом, после чего отправилась дальше по своим делам, так ничего и не заподозрив.

Виссарион в это время уже отходил от ужаса, который придумал сам себе, но всё равно боялся пошевельнуться.

Медленно подойдя к окну, мальчик осторожно выглянул, убедившись, что девушка ушла. “Фух, пронесло… Но она была так близка ко мне, не понимаю, как она меня не заметила…” – выдохнул Виссарион.

Достав блокнот из коробки, мальчик на минуту расстегнул рубашку, и положил книгу себе под одежду. Собравшись с мыслями, мальчик открыл окно и вылез обратно на улицу, плотно закрыв за собой его “тайный ход”.

“Нужно отнести его к себе в комнату и надежно спрятать” – подумал мальчик и отправился в дом.

– Единственное, что тебе нужно знать о леди, это то, что нельзя быть к ним чересчур любезным, мальчик мой. – Говорил Родион. – Если ты не готов выслушивать девушку часами напролет, можно даже не пытаться начинать с ней разговор.

Дворецкий открыл дверь в гостиную и пригласил войти мальчика.

– А теперь начнем всё с самого начала. – Родион закрыл за собой дверь. – На любом мероприятии есть несколько этапов празднования. Один из которых – званый ужин.

Родион взял салфетку со столика около двери и положил ее себе на руку.

– Обычно на таких мероприятиях узнать, куда следует присесть, помогают официанты – Родион убрал вторую руку за спину и поклонился – Прошу Вас, месье.

Родион подошел к столу и движением руки указал мальчику на один из стульев.

– Ваше место.

Виссарион пошел за дворецким, поблагодарил его и присел на указанный стул.

– Отлично. Теперь вновь поговорим о столовых приборах.

На столе стояли многочисленные столовые наборы, предназначенные для нескольких человек. Знакомые вилки и ложки Виссарион узнал сразу. В его голове сразу же промелькнули воспоминания принадлежности каждого инструмента за праздничным столом.

– Да, мадам П. показывала мне это… – Виссарион принялся перечислять приборы, указывая на них пальцем. – Это салатная вилка и нож, это для основного блюда, для десерта. Салфетка всегда лежит с левой стороны, если не подает ее официант, а локти не касаются стола и… – Юноша выпрямился,  – главное не забывать держать осанку…

Родион улыбнулся.

– А что насчет бокалов?

Виссарион призадумался и продолжил:

– На столе всегда стоят несколько бокалов. Вот этот – мальчик указал пальцем на маленький бокал с узкой чашей, – предназначен для белого вина, а этот – перевел палец на самый большой бокал с широкой чашей, – для красного вина. Ну а самый высокий и узкий бокал соответственно для шампанского.

Виссарион опустил руки на колени и перевел взгляд на дворецкого.

– Что ж… – удивленно начал Родион. – не знал, что ты обладаешь такими познаниями.

Парень усмехнулся.

– Мадам П. зря считает, что мать ничему не учила меня… Ну или по крайней мере, что я совсем безнадежный.

– И все же, продолжал Родион, присаживаясь на соседнее место, – Почему ты не сказал мадам, что знаешь об этом?

Виссарион отвернул голову.

– Ну я и не знал о вилках и ложках… Точнее, не помнил. Возможно, мадам П. не знает этого, но мой отец долгое время увлекался виноделием, так что, что-то да я помню.

– Виноделием? – Родион удивленно поднял брови. – Насколько мне всегда было известно, он в основном занимался часами, разве нет? Твоя мама еще каждый раз нарочно ломала часы, чтобы он приходил чинить их… – заулыбался дворецкий.

– Вы знали мою маму? – удивился Виссарион. Почему-то эта мысль никогда не приходила в его голову.

– Ну да… Я работаю в этом доме практически всю свою жизнь. Даже когда еще твоя бабушка была младенцем.

Виссарион заметно развеселился.

– Ого, почему Вы никогда не рассказывали мне об этом? – Виссарион наклонился ближе, – Какой мадам П. была в детстве? Наверное, много неприятностей от нее было, а?

Родион посмеялся.

– На самом деле нет, мадам была очень милым ребенком.

– Так, получается, Вы помните всех жильцов?

– Ну, получается, что так.

– А может тогда Вы сможете рассказать мне, кто такая Патриция? – промолвил парнишка.

Улыбка слезла с лица Родиона. Он отклонился назад, нахмурил брови.

– Откуда тебе известно о ней? – еще властнее хозяйки дома спросил дворецкий.

Мальчик насторожился. Он еще никогда не видел Родиона настолько суровым. Стало понятно, эта тема неприятна для него.

– Ну… – мальчик потер шею, не зная, стоит ли сказать правду. – Когда мы зашли в ту комнату за краской, помнишь, там на одном из блокнотов я увидел эту подпись… – заметно притих юноша.

Родион осмотрел мальчика сверху до низу, задумчиво отвернул голову в сторону.

– Не стоит размышлять над этим, Виссарион. Ты ведь помнишь наш договор? Никто не должен знать, что я открыл для тебя эту комнату. – Родион сидел напряженным, четко проговаривая слова.

Виссарион на секунду испугался, сглотнул ком в горле.