Он слышал, как она тихо плачет, и желал сдохнуть. Потому что даже в таком состоянии не мог оставаться равнодушным к ее слезам. Никогда не мог! Данилов возвел эту девушку на пьедестал. Поставил выше всех на свете. Считал эталоном. Готов был свернуть горы ради нее. Она была первой и единственной женщиной, которой он доверился. И так жестоко обломался. Лучше бы вообще никогда ее не встречал. Лучше бы не знал, каково это – любить. Эта дрянь отравила его собой. Заразила неизлечимой болезнью. Он искал лекарство. Отчаянно желал спастись. Но не мог. Она забрала с собой его способность чувствовать. Макс, как мотылек, пытался выбраться из темноты, снова и снова летел на свет, сжигал крылья, но тьма не кончалась. Все женщины после нее имели некое сходство с ней. Он будто намеренно искал похожий цвет глаз, волос, аромат духов. Но ни одна из них не была ей. Не значила ничего. Не вызывала никаких эмоций. И это неимоверно бесило. Макс высох, превратился в безжизненный сухарь. Лишь воспоминания о ней давали ему стимул. Стимул вырвать ее из своей головы и гнилой дыры, оставшейся вместо сердца. Стимул двигаться вперед, доказывая этой суке, что без нее не он сдохнет. И не сдох, потому что ненависть оказалась мощным двигателем. Но, возможно, отчасти свихнулся, ибо годами быть зависимым от женщины, которую не можешь даже видеть, ненормально. Порою у него случался кризис, что-то вроде обострения. Ломка, как у наркомана. Он набухивался в хлам, глядя на ее фотографию. Доходило даже до того, что разговаривал таким образом с ней. Если бы это увидел кто-то из его знакомых, наверняка сразу же вызвал бы неотложку. Да и Макс сам понимал, насколько это нездорово. Однако ничего не мог с собой поделать. Эта фантомная боль не давала покоя. Не позволяла нормально существовать. Сколько раз мужчина порывался найти Вику и заставить вернуться. И ее давно уже нашли. Года два назад начальник службы безопасности залетел в его кабинет с возгласом «Я нашел ее!» и протянул Данилову папку. Он несколько минут заторможенно смотрел на досье и потом, скрежеща зубами, прорычал: «Уничтожь! И больше никогда не показывай мне, даже если буду угрожать! Иначе уволю!»

И уже буквально через несколько дней Макс прижимал того, схватив за грудки, к стене, требуя сказать ему ее адрес. Но работник оказался крепким орешком и не нарушал основной приказ. Что бы он делал, узнав, где она живёт? Сходил с ума от желания сорваться и увидеть ее? А потом бы с большей силой ненавидел себя за это? Нет, это было правильным решением. Легче ничего не знать о ней. Потому что не хотел знать, что она счастлива без него. Но в то же время не желал ей плохого. Это бесконечный замкнутый круг, в котором он вращается вот уже четыре года. И из которого никак не может выбраться. Иногда он думал, что лучше бы не давал ей выбора. Не позволял уйти. Да, они так или иначе были уже обречены. Но, возможно, было бы справедливо, если б они сгорели вместе. Может, тогда бы ему было легче. Однако Макс побоялся уничтожить ее своей ненавистью и злостью. Эти чувства оказались гораздо мощнее любви. И Данилов не мог контролировать себя рядом с бывшей женой. Мужчина смотрел на нее и хотел лишь побольнее ужалить. Чтобы она почувствовала хотя бы толику того, что чувствует он. Только и это было бессмысленно. Макс не испытывал ни удовольствия, ни облегчения. И пора уже поскорее заканчивать здесь и возвращаться восвояси. Либо потом он просто не сможет этого сделать. Конечно, теперь будет сложнее вернуться к привычному ритму. Придется снова проходить этот круг ада. И Макс не представлял, сколько в этот раз понадобится времени. Не дней, нет – жизнь после ее ухода он давно уже исчислял годами…

Поднял взгляд, заметил Вику, выходящую из подъезда за руку с маленькой девочкой, и почувствовал, как становится тяжело дышать. Будто в мгновение пиджак стал на два размера меньше и стянул его ребра. Расстегнул пару пуговиц и торопливо выбрался из машины, присматриваясь к ребенку. Пытаясь найти у девочки схожие черты с матерью. И с каждым вдохом все сильнее начинало щемить под рёбрами. Снял чертов пиджак и швырнул на сидение. Но скоро понял, что дело вовсе не в нём. Его выворачивало наизнанку от одной мысли, что она родила от другого…

– Черт, – выругался мужчина и облокотился о машину, пытаясь совладать с накатившей бурей. – Дьявол!

Прикрыл глаза. Становилось только хреновее. Это просто еб…я насмешка судьбы. Видеть бывшую счастливой, за ручку с ребенком. Вот так в реальности перед глазами возникла картина всех его несбывшихся надежд. Макс безумно сильно хотел от нее детей. В частности, дочку, как две капли похожую на жену. Ведь ничего красивее нее он никогда не видел. Для него она была самым прекрасным созданием в мире. С гнилым нутром…

Денис выполнил то, что обещал. Как и было оговорено, сделал Викторию управляющей в большом магазине. К тому же девушку разместили в служебной квартире. Все складывалось вполне хорошо. Она потихонечку привыкала к ритму мегаполиса. И это было для неё несложно, ведь Вика выросла здесь и провела практически всю жизнь, за исключением последних лет. Несмотря ни на что, девушка любила этот город. Он был для неё родным и, наверное, единственным настоящим домом. И только вернувшись, она поняла, насколько сильно скучала. Здесь даже воздух был иным. Кто-то скажет – пропитанным смогом, пылью, но только не для неё. Ей он казался привычным, знакомым, словно смешанным с её кровью…

Первый месяц был особенно продуктивным. Виктория знакомилась с новыми обязанностями, налаживала контакт с коллективом, изучала ассортимент. Свободного времени не оставалось даже после работы. Если Вика бралась за что-то, то это должно было выходить у неё идеально. Иначе бы она просто не согласилась. К началу следующего месяца девушка полностью обосновалась на новом месте. Даже сотрудники довольно сносно приняли её в роли руководителя, и с ними особо не возникало проблем. И вроде бы не осталось причин для переживаний, но отчего-то на душе у неё была какая-то тяжесть. Присутствовало некое беспокойство. С ностальгией пришла и тоска по близким. Хотя она и пыталась убедить себя в том, что эта связь давно потеряна для нее, но на деле все оказалось сложнее. Вика не могла отделаться от мыслей о матери, которую не видела более четырёх лет. Пусть той и было, по сути, на неё плевать. Но у Виктории, кроме неё, не осталось никого на всем белом свете…

Вика вышла в зал, когда одна из сотрудниц отлучилась на обед. Она никогда не отсиживалась в своем кабинете, как это делал Олег. Всегда старалась приходить коллегам на помощь. Возможно, за это они ее и уважали.

Девушка окинула взглядом помещение, решая, к кому подойти. Посетителей сегодня было довольно много. Но большинство из них, как обычно, зашли только поглазеть и прицениться. Поэтому она старалась выбирать тех, кому действительно могла понадобиться её помощь. Заметив среди стеллажей беременную женщину, Вика сразу же поспешила к ней:

– Добрый день, могу ли я вам что-то подсказать?

Та подняла голову – и Вика застыла. Её лицо в мгновение побледнело, желудок содрогнулся в тошнотном спазме.

– Привет, – очень тихо поприветствовала та. – Рада тебя видеть, Вика.

– Прости, но не могу сказать того же, Марина, – брезгливо поморщившись, парировала Виктория.

– Ви, брось, столько лет прошло… К тому же кто старое помянет, тому глаз вон, – растянула она губы в неестественной улыбке.

– Да неужели? – холодно усмехнулась Вика. – Я не поминаю, как видишь, но и ничего не забываю! Подожди секунду, я приглашу к тебе консультанта.

– Вик, постой, пожалуйста, – Марина, придерживая одной рукой свой огромный живот, потрусила за бывшей подругой. – Я с тобой пришла поговорить…

– Со мной? – Виктория резко остановилась и вопросительно изогнула бровь.

– Да, мой муж сказал, что видел вчера здесь девушку, похожую на тебя, и я пришла удостовериться, – пояснила та, потупив взор.

– Твой муж? Ты всё же вышла за него? – съязвила Виктория с недоверчивой гримасой на красивом лице. – Надо же!