— Коса… — затихающим голосом произнёс я и вытянул вперёд ослабевшую руку, которую почти не ощущал. — Ангел Смерти призывает оружие для жатвы… — это всё, что я смог сказать.
Потом в глазах потемнело, и я почувствовал косу только на ощупь. Холодное древко появилось в моей ладони, и рука тут же потянулась к накопителю. Нащупав и его, округлый, гладкий и обжигающе-ледяной, я выпустил из него душу.
— Сюда… — Это прошептал уже Годфред.
Я собирался перевернуться на спину, но не хватило сил, поэтому так и остался лежать на боку. Приоткрыв рот, я вдохнул в себя прохладное облако. Оно проникло в тело и сразу же наполнило его энергией. Этого было чудовищно мало, но зато спасло меня от потери сознания.
— О-о… да… — выдохнул я от странного удовольствия.
Это было похоже на лёгкий отголосок оргазма. По телу пронеслись мурашки, в голову ударило блаженство. Неистово захотелось продолжить трапезу до полного насыщения. Теперь понятно, почему Тхаги так изнемогала, пока не насытилась.
— Давай, — прошептал я и, нажав на накопитель, выпустил ещё четыре души.
«Пожирай осторожно, — донёсся далёкий голос Годфреда, будто эхо. — Не забывай, внутри тебя божество, и ты мутируешь. Твоя магия, как и твоё тело реагируют на каждую такую кормёжку. Ты должен это понимать. И Афена тоже мутирует. Вы оба меняетесь. Так что переедать нельзя, понял? Не больше пяти штук».
Я слушал его вполуха, а сам поглощал уже вторую душу.
Она будто раздула во мне ощущение эйфории, подарив ещё больше удовольствия и блаженства, чем я ожидал.
— М-м… — Я перевернулся на спину и уставился в потолок.
Надо мной висел сгусток ещё одной души. При этом меня ни разу меня не посетила мысль, что вообще-то я пожираю души, что я каннибал или что-то вроде того. Именно так было в первый раз, когда Годфред кормился.
Теперь я просто хотел ещё, как чёртов пожиратель душ. И чем больше, тем лучше… очень много…
Третья душа была проглочена мной за мгновение, а потом и четвёртая. Когда я поднял руку и потянулся за пятой и уже обхватил её влажный туманный сгусток, то услышал голос Годфреда:
«Эта на сегодня последняя. Больше нельзя, иначе ускоришь мутацию, а она и так началась быстро».
На этот раз голосом разума был бог, а не человек, хотя кормил я именно Годфреда, а не себя.
Выпив пятую душу, я прикрыл глаза и расслабился.
Потолок надо мной плавно пульсировал и порой ехал вбок, кружился и менял цвет с белого на радужный, а порой и вовсе превращался в калейдоскоп цветной мозаики. Или даже выдавал картинки, будто кадры из кино. То я видел, как на потолке появляется листок с изображением моих плотских утех с Кайлой, то возникало лицо Афены, оно вдруг превращалось в хохочущую морду Жмота, который тряс передо мной амулетом племени Катьяру и выдавал своё фирменное: «Ч-ч-ч-ч-ч-ч!». Вещица в его лапах сверкала жёлтым сиянием и будто билась обо что-то, раздавался стук.
Тук-тук-тук… тук-тук-тук…
Всё громче и громче.
Тук-тук-тук! Тук-тук! Будто по голове.
И тут до меня донёсся призыв:
— Тайдер! У тебя всё в порядке? — Это был голос Кайлы. Она настойчиво стучала в дверь.
— Да… — выдавил я. — Минуту.
Стук прекратился. Потолок надо мной перестал кружиться и выдавать кино. Я медленно моргнул и перевёл дыхание. Тело снова наполнилось бодростью и свежестью, будто ничего не было.
«Вставай, чува-а-ак! — обозначился Годфред. — Мы с тобой победили! И даже удовольствие получили! Мы красавчики!».
Он был доволен исходом, а вот у меня из головы не выходили его слова насчет мутации моего тела. Я ведь об этом знал, но не думал, что это начнёт проявляться так быстро. И какие ещё сюрпризы, кроме голода, мне придётся у себя обнаружить, надо было ещё выяснить, а Годфред выдавал всё по крупицам, будто боялся, что я сдохну от ужаса, когда всё узнаю.
Надо тренироваться больше и лучше, а не заниматься хренью — вот, что должно удержать мутацию и замедлить её.
Я сел на полу и только сейчас ощутил, насколько холодный пол, а ведь я сидел на нём без трусов!
— Ах ты чёрт… — Я вскочил. — Весь зад отморозил.
«На тебя ещё действует Контроль защиты, я ж говорил», — напомнил Годфред.
Я быстро намочил волосы под душем, чтобы у Кайлы не возникло вопросов, почему я так долго проторчал в ванной, после чего выискал в шкафчике полотенце и, обвязав им бёдра, наконец открыл дверь.
На пороге меня ждала Кайла. Она уже надела брючный костюм и с тревогой смотрела на меня. Её взгляд стал нормальным, синева из зрачков исчезла.
— Прости меня, Тай, — повторила девушка. — Давай останемся друзьями. Ты ведь не против?
Значит, она помнила всё, что между нами было, но при этом ужас подействовал на неё так, что она не хотела ко мне больше лезть с давлением и шантажом. Испугалась за семью и себя.
— Не против, — улыбнулся я. — Только одежду мою отдай. Или мои штаны у тебя в заложниках?
Она тоже заулыбалась и поспешила за одеждой.
Через минуту я уже торопливо натягивал на себя брюки и рубашку, а Кайла наблюдала за мной и всё предлагала перекусить.
— Вообще-то, я пришёл покопаться в твоей библиотеке, — сменил я тему. — Ты говорила, что у тебя есть записи по цивилизации Одинай.
— Хочешь узнать что-нибудь про Тхаги?
— Да, — соврал я. — Эта Тхаги не даёт мне покоя.
— Мне тоже. — Кайла открыла дверь во внутренний коридор и позвала меня за собой.
Мы бесшумно прошли через коридор, освещённый зелёными настенными лампами с квадратными абажурами, потом Кайла тихо открыла ещё одну дверь — уже в боевой зал, а пройдя его, мы оказались в другом коридоре, который и вёл в заветное место. В библиотеку.
Наконец-то я до неё добрался.
Да, через постель, как бы цинично и смешно это ни звучало. Вполне приятную, кстати, постель гражданки, с которой по закону… ну да ладно.
Кайла завела меня в совсем небольшой зал, заставленный стеклянными шкафами. В них хранились не только книги, но даже старые фотографии в рамках, пуговицы, статуэтки и обломки от какой-то пластмассовой техники.
— Наша семья собирала эту коллекцию много лет, — с гордостью сказала девушка. — Это вещи цивилизации Одинай.
— И где вы это всё достали? — спросил я, подходя к первому шкафу и разглядывая фотографию неизвестной мне семьи из далёкого прошлого.
— Некоторые вещи куплены у черных копателей, некоторые — в специальных лавках, — ответила Кайла.
Я внимательно всмотрелся в фотографию.
Первое, что бросилось в глаза — на фотографии были не только родители и дети, но ещё и два морфи — мужчина и женщина. Они стояли позади и гармонично вписывались в идиллическую картину. Женщина в фартуке явно выполняла работу няни для двух маленьких детей, а мужчина, похоже, помогал в саду и по дому, потому что носил робу.
Нормальная такая семья. Люди и морфи.
— А ты заметил здесь бога? — вдруг спросила Кайла.
— Бога? — удивился я.
— Смотри. Вот тут. — Девушка ткнула пальцем в отца семейства, на его круглый значок на груди. — Говорят, это значило, что человек объединился с богом с помощью великой книги, Альманаха Богов. Вот этот человек был именно таким. Их называли Хранителями Бога. Такое объединение Хранителей было распространено к концу цивилизации Одинай. Вообще-то, о таком говорить противозаконно. Нельзя упоминать, что когда-то люди и боги сосуществовали рядом. Но это было.
Я глянул на значок на груди мужчины.
Круглый и маленький, но я никак не мог разглядеть, что именно нарисовано на значке. Взяв фотографию в руки, я приблизил её к глазам, и сердце заколотилось, когда я узнал знакомые черты символа Альманаха Богов.
Колесо со спицами и глазом посередине.
Значит, если бы я жил в цивилизации Одинай в самом его расцвете, то тоже носил бы такой значок и был вполне уважаемым гражданином.
— И что ты об этом думаешь? — спросил я у Кайлы.
— О чём? О богах? — Она пожала плечами. — Думаю, что это странные времена, но, наверняка, им было весело.
