— Поэт слушает, — голос радиоэлектронщика.

— Поэт, глушилки… Что из себя представляют? Они как, внутри купола, или снаружи?

— Приборы управления — внутри, не достать. Но без внешних антенн подавление не получится, так что если долбанём по самим антеннам в атмосфере — процесс прервётся.

— Куда долбать — есть представление?

— Обижаешь, Кедр! — повторился на том конце электронщик. — Дать в эфир координаты?

— Нет, отставить. Пока прижми у себя. Зевс! Кедр вызывает Зевса! — коварно усмехнулся я. — Поэт, у Зевса есть нулевой передатчик?

— Кедр, он и так тебя слышит. Тебя вся эта половина планеты сейчас слышит.

— Понял.

— Кедр — Зевсу. У меня есть «нулевой» передатчик. — Голос артиллериста. — Зевс слушает.

— Жахни по куполам, которые подсветит Поэт. Чем — сам смотри, но чтобы ПОКА без разгерметизации. Не надо «мирняк» кошмарить. Сможешь?

— А чего ж нет-то! — Тоже довольная усмешка офицера на том конце. — Только у нас режим тишины. Если жахнем — они могут обнулить тебя. Ты, Кедр, сейчас ближе к их батареям, чем к нашим зениткам, мы даже попытаться перехватить их ракеты не сможем.

— Если они обнулят меня — вы в ответ обнулите сеньора Адальберто Торреса, — жёстко отрезал я. — Один к одному, всё честно. А пока жахните по подавителям из всего, что стреляет!

— Есть, Кедр.

— Огонь по готовности.

— Есть!

Секунда ожидания. Пять. Десять. Видимо Поэт и Зевс координировали свои действия, Поэту надо передать координаты, Зевсу — заложить их в устройства прицеливания, как они там называются…

— Командор, от дворца стартовали ракеты… Много! Волна! И ещё!.. — Это голос пилота по внутренней. Я попытался повертеть обзорным визором, оглядывая окрестности зависшей в атмосфере машины, но не успел. Глухой гул, конвертоплан немного тряхнуло и чуть-чуть повело в сторону. А затем ещё раз, и ещё. Третий и четвёртый разы прошли почти одновременно. После чего ожил вихрь на стене салона, показав изображение Фрейи:

— Наконец! Получилось! Хуан, всё в порядке?

— Я тоже тебя люблю. — Улыбнулся. Активировал «нулевую» линию.

— Зевс, Поэт, связь есть. И мы с сеньором Торресом вроде тоже живы, на той стороне, оказывается, адекватные люди. Распоряжение такое. Первое — предоставьте мне выделенку с дворцом. Второе — выделенку сеньору Торресу, чтобы он мог связаться с ОДНИМ каким-нибудь абонентом из своих, проконтролировать ход обмена. И одну линию Селене Маршалл, она сейчас оный обмен и ведёт. Всё остальное — глушить нахрен, во всём городе! Покажите сеньорам, что мы тоже можем играть в эту весёлую игру.

— Есть, Кедр. — Это Поэт.

— Зевс, тебе отдельно. Если где-то в городе ещё активируется передатчик «нулёвки» — жахай «Нарциссами», чем хочешь, но чтобы эта падла приказала долго жить. Как понял, Зевс?

— Кедр — Зевсу, задачу понял.

— Кедр — Поэту, задачу понял, — отчитался и радиоэлектронщик, задача которого определять для Зевса цели.

Разъединились. На стационарном вихре осталась только Фрейя.

— Хуан, пока тебя не было, они не слишком прониклись моими аргументами. И мне показалось, параллельно с каждым из них связались из адмиралтейства. Как-то не особо я у них котируюсь. М-мать!.. — Она очень витиевато выразилась, и что прискорбно, была права. — Давай, додавливай, у тебя хорошо получается.

— Ага, в основном, преотлично! — хмыкнул я. — Я весь такой брутальный и страшный, испугал капитанов двадцати шести кораблей и одного адмирала.

— У меня ещё хуже получается! — парировала она и скривилась.

Снова визор с двадцатью семью флотоводцами и Фрейей в правом нижнем углу.

— Сеньоры, я снова с вами, — без предисловий вступил в игру. — Итак, у вас было время подумать. Ваше решение?

Тишина. Я в общем и не ждал, что они проявят активность и начал подробную перекличку.

— Эскадренный разрушитель «Параиба». Ваше решение?

— Мы разоружаемся, — после недолгой паузы произнёс хмурящийся капитан. — «Параиба» не участвует в гражданской войне и не стреляет в своих, как бы сильно они ни были виноваты и чью сторону ни представляют.

— Мудрое решение, — похвалил я. — Недальновидное, но вы хотя бы спасли себя от «вышки». Эскадренный разрушитель «Звезда». Ваше решение?

Проблемный капитан из аристо ожидаемо послал:

— Сеньор стажёр Веласкес или как вас там. Пошли бы вы! Эскадренный разрушитель «Звезда» верен присяге служить народу Венеры и подчиняется исключительно его воле. Народа и его представителей, а не диктаторов и узурпаторов. Мы не подчиняемся вашим приказам, разоружаться не собираемся, но и атаковать кого бы то ни было не будем. И не советую пытаться захватить корабль — собьём любую абордажную группу.

— Ваша позиция понятна. Эскадренный разрушитель «Оахака»? — перешёл я к следующему.

— «Оахака» верен своей королеве, — напряжённо потянул первый чел, на которого я возлагал надежду. Судя по лицу и психопортрету в личном деле, он был сильно не готов вставать в строй с мятежниками. Но Фрейя закономерно вызывала у него опасения. — Я готов выполнить приказ по нанесению удара исключительно в том случае, если объект удара атаковал сограждан. Открывать огонь первым по кому бы то ни было я отказываюсь, какие бы кары ни грозили.

— А если НЕ первым, но по своим?

— Мне дали выбор — я его сделал. Страна в дерьме, школа захвачена, в городе беспорядки, королева в отключке. Власти нет. Экипаж «Оахаки» поддерживает её высочество, как меньшее из зол, как бы сильно ни были разочарованы акцией с Сенатом. Потому, что мятежники ещё хуже. Нам надо наводить порядок — давайте его наводить.

— Это мудрая и похвальная позиция, сеньор… — Фрейя назвала капитана по имени. — На вашем месте я поступила бы также, и обещаю, что не отдам приказ атаки тех, кто сам не проявил себя, как предатель. Огневой крейсер «Сальвадор», — продолжила она перекличку без меня, почувствовав уверенность в себе.

— Мы подчиняемся исключительно народу Венеры, — был немногословен этот капитан. — И также заявляю, что любые попытки захватить корабль закончатся плохо.

— Хорошо. Огневой крейсер «Святой Марк»… — продолжила Фрейя.

Итак у нас всего шесть бортов: один огневой крейсер и пять эсминцев, кто выразил готовность выполнять приказы. Из двадцати шести. Только два борта объявили о верности мятежникам, и это вселяло оптимизм. Остальные просто отказались участвовать в любых происходящих «внизу» процессах. Я сказал Альваресу наблюдать за проблемными кораблями, и если дёрнутся — валить их нахрен, но пока оба судна вели себя тихо. Остальные вслед за «Параибой» легли в дрейф с деактивацией всех боевых систем и глушением реактора, и судя по сворачиванию теплосбросов, реально закукливались. Адмирал, командующий дивизионом, попросил отставки, также не приняв ничью сторону, а командир звёздной крепости в Лагранже на связь так и не вышел. Что нас в целом устраивало.

— Сеньоры, набирайте ход, подтягивайтесь к низкой орбите, — продолжил общение я, когда всё устаканилось. — Как вам и было обещано, команду о нанесении удара получите только если удар будет ОТВЕТНЫМ. Сколько потребуется времени для подлёта к границе атмосферы?

М-да, сложные переговоры. Но очень нужные! Ибо звёздная карта показывала, что мы пусть и не под прямым углом к точке Лагранжа, всего градусов тридцать пять, но по крайней мере их местоположение НАД ЭТОЙ стороной Венеры. И ещё пятнадцать дней они смогут наносить удары, пока линия терминатора со столицей не зайдёт за горизонт. Эта звёздная карта с ориентацией столицы и подсказала, какие силы можно использовать дополнительно. Да, далеко — чуть более миллиона километров до Лагранжа. Но лучу лазера в вакууме всё равно, сколько лететь, он от этого мощности не теряет.

— Если не экономить топливо, жечь без пощады, то будем у вас через трое суток, — ответил командующий огневым крейсером «Искупитель», возглавивший нашу маленькую эскадру по праву старшинства звания.

— Сколько времени потребуется для наведения бортовых лазеров на цель? — продолжал опрос я.