Пермиловская восьмилетняя школа. 1—3 классы. 1983 г. Холмогорский район Архангельской обл. Из деревенского семейного архива. Фото И. Веселовой. 2007 г. Деревня Кимжа Мезенского района Архангельской области

Последний звонок в своих речевых жанрах, действиях, атрибутах как ритуал оформляет отпуск выпускников из хронотопа школы, но не из власти государства. Государственные смыслы, созданные школой, создают своего рода этос школы.

Одно из качеств школьного этоса, усваиваемого всеми выпускниками, – предначертанность пути. Эта семантика реализуется в мотиве жизни как школьного учебника: собственная жизнь дана школьнику/выпускнику как школьный задачник, составленный для тебя, но не тобой.

Да, повесть о детстве подходит к развязке,

Дописаны главы, досмотрены сны.

Уже не надеясь на чьи-то подсказки,

Вы сами решать все задачи должны.^[195]

Другой мотив, реализующий идею предначертанности, – это мотив пути и открытых дверей. Освобождение в конце школьного обучения оборачивается составленным маршрутом дальнейшего перемещения клиента. Двери перед выпускником кто-то открывает, направление задано, пределы обозначены.

Учебным будням время бьет отбой –

В неведомый простор открыта дверца.

А ты в далекий путь возьми с собой

Частицу от учительского сердца.^[196]

Перед тобой открыты все пути:

Восток и запад, север, юг, столица…

Но если хочешь далеко пойти,

То вовремя сумей остановиться.^[197]

Сравним постулируемую праздником последнего звонка жизненную программу с нормой модерности, постулируемой так называемым творческим классом. «Миром правит многообразие. Вопросы, а не ответы определяют будущее. И на пути в будущее не надейтесь на помощь ваших технологий, потому что, как однажды сказал Пабло Пикассо, “компьютеры бесполезны. Все, что они могут нам дать, – это ответы на наши вопросы”. Поэтому, если вы способны задавать нужные вопросы, вопросы уникальные, и способны задавать их быстрее, чем другие, успех вам гарантирован».^[198] Школьная установка на решение задач далека от установки на проблематизацию и создание собственного мира.

Учительница со школьниками. 1970-е годы. Из коллекции музея «Дом деда Мартына». Фото И. Веселовой. 2007 г. Деревня Селище Лешуконского района Архангельской области

Как известно, десять самых востребованных на рынке труда профессий в каждый отдельно взятый момент еще не существовали пять лет назад, то есть, когда выпускник школы выбирает университет, он не имеет на руках перечня возможных профессий, его еще просто нет. Имеет ли смысл решать задачи, ответы на которые давно никого не интересуют?

Худ. Китаев А.И. Выпускницы. Без м. изд: Советский художник, 1954

Итогом школьного обучения становится инкорпорация ценностей государства в сознание его граждан. Прежде всего такой ценностью становится квазиродство со школой, не с соучениками, а именно со школой и учителями. Учительница вживается в роль «мамы». Власть же кровных родственников к моменту выпуска уже должна быть окончательно подорвана их страхом и подчинением школьной/государственной системе. «Ребенок за годы обучения в школе должен получить огромный опыт подчинения, также он должен приобрести маленький опыт власти».^[199] Опыт подчинения и власти, отношений клиента и патрона, взыскания оценки со стороны старшего становится основой социального делания в нашем обществе.

Прекратить быть мужчиной, женой или монахом в традиционном обществе нельзя, невозможно исполнить программу статуса и выйти из него без кризисных переживаний в результате праздника-ритуала. Значит, Последний звонок и выпускной не являются переходными обрядами. Они не отрицают предыдущего статуса и не создают «нового человека». Смысл школьных ритуалов – подтвердить лиминальное состояние клиента государства, взыскующего оценки, и вечного ученика, главный выбор которого состоит в том, чему учиться, а не как жить. Школьные ритуалы не оформляют переход, они лишь маркируют клиентелизм и создают «портики награждения» в бесконечной анфиладе успеха.

Светлана Адоньева. Отказ от награды

Поводом к размышлениям, итоги которых изложены ниже, послужили два события, имевшие место в недавнем прошлом.

Американский математический институт Клэя 19 марта 2010 года объявил о своем решении присудить Премию тысячелетия в размере 1 млн долларов российскому математику Григорию Перельману за доказательство гипотезы Пуанкаре. Перельман от премии отказался. Средства массовой информации сообщали по этому поводу следующее:^[200] «Всемирно известный российский ученый Григорий Перельман, который совершил революцию в науке, доказав теорему Пуанкаре, впервые пообщался с журналистами. Скромный житель Санкт-Петербурга рассказал, почему он отказался от премии: “Я знаю, как управлять Вселенной, – сообщил он в беседе с продюсером кинокомпании “Президент-фильм”. – Я научился вычислять пустоты, вместе с моими коллегами мы познаем механизмы заполнения социальных и экономических пустот. Пустоты есть везде. Их можно вычислять, и это дает большие возможности… Я знаю, как управлять Вселенной. И скажите, зачем же мне бежать за миллионом?!” – приводит “Комсомольская правда” цитату из интервью Перельмана…»^[201]

Накал страстей, вызванных этим событием, сделал математика топовой фигурой рунета. Эмоции и стремление истолкования были вызваны не теоремой Пуанкаре и ее решением, а желанием понять, как можно не взять деньги, которые тебе вручают.

Второе событие, имевшее меньший резонанс (он был обеспечен в первую очередь интеллектуальными кругами россиян), случилось в том же году. Автор документального фильма «Подстрочник» Олег Дорман 25 сентября 2010 года отказался от специального приза российской национальной телевизионной премии «ТЭФИ», присужденного за этот фильм. Как объяснил режиссер в письме, зачитанном его представителем, он не может принять награду от членов Российской телеакадемии – «людей, которые презирают публику» и в течение многих лет не пускали фильм на экран.

Со всеми оговорками перед нами один и тот же тип социального действия: отказ от награды. Профессиональное сообщество (математический институт в первом случае, телеакадемия – во втором) принимает решение наградить своего члена за совершенный им творческий акт, за достижение. Награждаемые отказались от приза и тем самым совершили протестное действие. Эти два протестных действия обнаруживают сложную социально-психологическую подоплеку вполне рутинного для нашего времени события.