– Как нет доказательств? – возразил Миддлтон, – А разве не сам Киф звонил мне по телефону и угрожал прирезать?
– Да мало ли, что он вам сгоряча наобещал! – беспечно махнул рукой Стафф, – Лодердейл прав: Мы должны принимать во внимание не пустые слова, а реальные дела! Реально же Киф ничего плохого вам пока не сделал…
– Значит, вам нужны реальные вещественные доказательства? – с иронией ответил Миддлтон, – А кассета с записью телефонных угроз – разве не реальная улика? Мы передали вам копию этой записи. Прокрутите её и ещё раз послушайте! Этот бандит угрожал нам какими-то крупными неприятностями – после этого наш офис обстреливают, а Харкс погибает под пулями… Всем очевидно, что бандиты исполнили свою угрозу – и только вы одни ещё в чём-то сомневаетесь!
– Конечно, мы с вами не согласны! – подтвердил Стафф, – Да, неприятность с вашим Харксом произошла после звоночка Кифа… Но почему вы так уверены, что эти события как-то связаны одно с другим? Недаром ещё какой-то древний мудрец говорил: После этого – не обязательно вследствие этого!
– Когда мы с вами подписывали договор, вы рассуждали совершенно иначе, – напомнил Миддлтон, – Вы сказали мне так: "Если с вашими сотрудниками произойдёт какая-то неприятность, мы тут же натравим на фирму ПУТ прокуратуру, и она сотрёт Кифа в порошок!" По вашей просьбе мы передали вам собственноручные заявления наших сотрудников. Там было написано буквально: "В моей гибели прошу винить фирму ПУТ!" Вы обещали направить эти заявления в прокуратуру, если кто-либо из наших сотрудников будет убит неизвестными лицами… Почему же вы до сих пор этого не сделали?
– Потому, что среди ваших заявлений отсутствует экземпляр, подписанный Харксом, – не затруднился с ответом Холлз, – А с прочими вашими сотрудниками, насколько нам известно, пока ничего плохого не произошло…
– Одним словом, мы неукоснительно исполняем все свои обязательства по договору, – подытожил Лодердейл, – За благонадёжность Кифа мы готовы поручиться своей головой. Мы твёрдо убеждены, что фирма ПУТ не имеет никакого отношения к обстрелу вашей конторы, Миддлтон! Если бы вы поближе познакомились с Кифом, вы бы и сами поняли, какая это кристально честная и порядочная личность… Если желаете, мы бы могли организовать вам встречу с ним, – неожиданно предложил он, – Разумеется, "Боевой щит" возьмёт на себя все заботы о вашей безопасности…
– С кем встречаться? С этим бандитом? – в ужасе вскричал Миддлтон, – Да ни за какие коврижки на свете!
Он развернулся и в возмущении направился по коридору в сторону выхода. К счастью, Доддс успел в последний момент подсунуть ему документ, составленный Гибсоном… Не задавая никаких вопросов, Миддлтон достал из кармана авторучку, приложил документ к стене и вывел на втором экземпляре свою роспись, число и точное время (предварительно сверившись со своими наручными часами). Вернув второй экземпляр Доддсу, а первый вложив внутрь договора с "Боевым щитом", он стремительно выскочил на улицу… Через минуту со двора донёсся шум отъезжающего автомобиля.
– Вот ведь упёртый тип! – Лодердейл в досаде покачал головой, – Наша аргументация на него не действует, хоть ты тресни! К тому же он не желает разговаривать с Кифом… На мой взгляд, это был бы удачный выход. Глядишь, при личной беседе они бы сами быстро уладили все свои взаимные претензии… (А организовать эту встречу – для нас просто пара пустяков.) Эй, Киф, можете выходить! – крикнул он в другой конец коридора.
Дальняя торцевая дверь тотчас открылась. Как оказалось, за ней скрывалось миниатюрное помещение наподобие маленькой кладовой или большого стенного шкафа… Из двери появился ещё один джентльмен, похожий по виду на обычного бюрократа – невысокий, немного толстоватый, в костюме с галстуком и очках. Постороннему взгляду было бы непросто разглядеть за этой мирной благообразной внешностью какие-либо бандитские наклонности… (Впрочем, сторонние впечатления зачастую оказываются ошибочными.)
– Ну как, слышали наш разговор? – обратился к бюрократу Лодердейл, – Обратили внимание, в каких выражениях Миддлтон о вас отзывался? Он почему-то не хочет с вами встречаться. И, между прочим, он назвал вас бандитом…
– А я плевать хотел на его выражения! – бюрократ воинственно блеснул стёклами очков, – Ещё неизвестно, кто из нас двоих больший бандит! Да я и сам не горю желанием встречаться с его гнусной рожей… Лодердейл, я согласился прийти сюда только по большой дружбе с вами. Мне нет никакого дела до этого КомМунИма и его дурацких проблем! Наша фирма не имеет к этим проблемам никакого отношения!
– К сожалению, далеко не всем это очевидно, – ответил Лодердейл, – И вы сами сделали всё возможное, чтобы поглубже вляпаться в эту историю… Ну какой дьявол надоумил вас угрожать этому типу по телефону? – Лодердейл с досады едва не схватился за голову, – Не будь этого идиотского звонка, у Миддлтона не осталось бы ни малейшего повода подозревать вас в обстреле его конторы. А наш "Щит" уже давно получил бы от него вторую половину суммы, указанной в договоре… Киф, вы понимаете, какую глупость сморозили? Из-за ваших шалостей вы и сами угодили в переплёт, да ещё и нам подпортили всю обедню!
– Позвольте-позвольте! – не преминул возразить Киф, – Если бы я не угрожал этому типу по телефону, он бы вообще не стал заключать с вами договор об охране, и вы бы не получили от него и первой половины суммы… Так что мой звонок скорей принёс вам выгоду, чем убыток!
– Давайте не будем заниматься гаданием на кофейной гуще! – предложил миролюбивый Стафф, – Что было бы, если бы вы поступили так, а не эдак – это теперь интересует лишь досужих демагогов. Реальность же такова: Вы позвонили Миддлтону и принялись ему угрожать. Никто вас к этому не принуждал. Вы сами приняли это решение…
– Но у меня не было другого выхода! – воскликнул Киф, – А как иначе наша фирма смогла бы побороться за победу в конкурсе? Будем реалистами: Мы не имели ни малейшего шанса одолеть в открытой борьбе этот "Брандсбойт". (У нас просто не хватило бы денег на подкуп конкурсной комиссии.) Воздействовать на неё мы могли лишь телефонными угрозами… Вы и сами прекрасно знаете, насколько наша фирма ПУТ стеснена в средствах. Нам не по карману содержать всякие службы охраны и устрашения. (У нас даже на дилеров и киллеров денег не хватает!) Вот и пришлось мне сочинять угрожающий текст и самому зачитывать его по телефону…
В его облике внезапно произошла разительная перемена: Его глаза за стёклами очков яростно сверкнули, а губы сжались в зловещей усмешке. Он начал декламировать торжественным и трагическим басом, более уместным скорей для выступления с высокой трибуны при объявлении войны заклятым врагам:
– В случае невыполнения вами моих требований, вашу контору и вас лично ожидают крупные неприятности, вся ответственность за которые целиком и полностью ляжет на вашу сторону!
Присутствующие не успели как следует содрогнуться от звуков его трагического баса, поскольку секунду спустя Киф продолжил уже своим обычным голосом:
– Но этим бюрократам хоть кол на голове теши: Они наняли себе для охраны какой-то ЧОП и всё равно присудили победу в конкурсе этим проходимцам из "Брандсбойта". Всем очевидно, что кошелёк у "Брандсбойта" куда толще нашего… Так стоит ли тогда удивляться итогам конкурса? – он иронически ухмыльнулся, – В этом Ком-МунИме пышным цветом процветает коррупция. По нему уже давно плачет прокуратура…
– Киф, перестаньте витать в облаках! – одёрнул его Лодердейл, – Пока что прокуратура плачет не по КомМунИму, а по вам! (Ну и дёрнул же вас чёрт угрожать этому Миддлтону по телефону!) Конечно, рано или поздно до КомМунИма тоже доберётся какой-нибудь УБЭП или УБОПЭП… Значит, нам следует поспешить, чтобы успеть получить с Миддлтона вторую половину нашего гонорара! – проявил деловую хватку он, – Это можно сделать только одним способом: убедить этого мнительного типа в том, что вы непричастны к обстрелу его конторы и гибели Харкса. Но наши словесные убеждения на Миддлтона не действуют… Киф, вы можете предложить нам что-то конструктивное? – в последней надежде поинтересовался он.
