1993 «Пережить, что дано – поелику бедовые смалу…» Сила патриотизма всегда пропорциональна количеству вложенного личного труда: бродягам и тунеядцам всегда бывало чуждо чувство родины! Л. Леонов Это святая обязанность – любить страну, которая вспоила и вскормила нас, как родная мать.
М. Шолохов Пережить, что дано – поелику бедовые смалу, — Не взирая, каких ты сословий и чьих ты кровей. Если вражия сила вязанку Страны поломала, Значит, прутики были гнилыми по сути своей. Мы решались: её порешить, перестроившись гласно, Отрубив, словно руку, Истории множество лет, Опорочив отцов, и, людской поговорке согласно, Рассуждать о достатке в грядущем, которого нет; И вглядевшись – очнуться, одуматься, остановиться, Как с похмелья взглянув на застывшие в полночь часы: Отчего в нашем доме проёмы – пустые глазницы, А в провалы дверей смело шастают ветры и псы? Этот хлам по углам, эта мебель, которой на свалку… Где по трубам вода? Где несущие ток провода? Вместо пола – зола, вместо крыши – горелые балки: Это пламя пожара гуляло ли, злая орда? Различить, изучить, залечить переломы и травмы И очистить от горечи едкой Отечества дым, Воскрешая живых, возвращая заветы о главном: Это то, что мы детям растущим расскажем своим. Пусть они не окажутся табором тонких былинок, Что колышутся ветром и скошено падают ниц, А единой семьёй, опоясанной силой былинной, У которой к России любовь не имеет границ. «Имена и даты…» Имена и даты. Даты. Имена. Мёртвые солдаты. Давняя война. Уходили роты Против вражьей тьмы. Вечные сироты И они, и мы. Вяземские нивы, Ржевская земля — Как они красивы, Хлебные поля. Юноши моложе, Зрелые мужи — Под взошедшей рожью Армия лежит. Супротив Европы, Как там ни крути, Встали наши роты И, не дав пройти, Выстояли насмерть, Гибли в штыковых, Без обряда, наспех Хоронили их. Сейте, жните, братцы, В сытости живя, — На костях солдатских И на их кровях, Помните, потомки, Чьё последье вы. Не сдавайте только Мёртвых и живых: Мы навеки вместе, Внуки и сыны Не терявших чести На полях войны. Горе. Наше горе — Пламени река. Обожгут уголья Нас издалека: Мёртвые осудят, И придёт беда, Если позабудем И простим когда. Обещай Отчизне Быть навеки с ней, В суетности жизни Не терять корней. «Приходит время – змеи меняют кожу…» Приходит время – змеи меняют кожу, Собаки – шубу, растущие дети – вещи. И судьбы наши непостоянны тоже: Вчера – подёнщик, нынче уже – помещик. Вчера – капризный, хам деловой, богатый — Никто не сдержит, мало кого уважит; Сегодня двое в землю воткнут лопаты: Сражённый гриппом в чрево земное ляжет. Вчера – могилы роющий на погосте, Сегодня – воин на рубеже траншеи, Готовый пулей встретить незваных в гости, Поднять в атаку и победить в сраженье. Вчера – воитель, тактик и разрушитель — Взрывчатки гений и чародей диверсий: Закончив битвы – истинно мирный житель, Сегодня строит вновь города и веси… Проходит время. Главный закон Вселенной — Презревши догму, расшириться или сжаться В ладу с собой – одной бескрайнею переменной… Ничто не вечно. Каждый достоин шанса. Место Не суетись. Ты всегда там, где кто-то в тебе нуждается… Автор «Сумерки. Самарканд…» Сумерки. Самарканд. Лето идёт в закат. В чаше – хмельной кумыс. Время, остановись: Сладко поют сверчки, Кружатся мотыльки, Тихо журчит арык, Тихо поёт старик. Где-то всплакнёт арба, Вздрогнет Рахмон-баба: Может, его сыны Едут с большой войны? Радио – чёрный блин — Пело, что взят Берлин. Значит, издалека Едут сыны пока: Старший, Усмон, – овчар, Средний, Аскер, – гончар, Младший Юсуп, юнец, — Лучший в краю кузнец… Месяцев пять, с весны, Нету вестей от них: Письма сюда, как встарь, Долго везёт почтарь. Если отставить сон, Вслушаться в полночь псом: Здесь, отводя беду, В домике каждом ждут — В прошлом оставив смех, Час ощущая в век, В сердце неся: «И мой Скоро придёт домой…» Спи, Самарканд-старик. Ждущему – сил дари. Сторожем до утра Светит луны дойрá. Ты подожди, беда, Мчаться стрелой сюда. Пусть, кто погиб уже, В ждущей живёт душе… …Дёрнул ушами пёс — Вдруг да нагрянет гость? Но тишина легка Крыльями мотылька. Но тишина сладка Песенкою сверчка… |
