— Садись! — строго сказал он, и я рухнул на чурку.

— Я знаю, почему твои ученики разбежались, — усмехнулся я. — Ты не учитель, а садист.

— Погоди, — ответил он. — Это я только начал.

Отшельник меня не жалел, когда учил открывать «другое зрение». С одной стороны, я был ему за это благодарен, но с другой… Неужели нельзя было бить не так сильно?!

— Он приходил ко мне, — сказал я, чувствуя, как вспыхнули щеки от жара, исходящего от костра.

— А? — Отшельник будто очнулся.

— Я говорю, Воронов приходил во сне.

— И что? — в его голосе послышалась тревога. — Как это выглядело?

Я хотел рассказать про черную радугу, но потом вспомнил, что когда переключаюсь, то все становится черно-белым. Может и радуга была цветной? Или это была не радуга?

— Я нашел «затяжной путь» и полетел по нему, — ответил я, а Отшельник смотрел на меня, не моргая, и весь обратился в слух. — Теперь знаю, где он живет. Видел бы ты, как он испугался и сиганул с кабинета.

Вспомнив, как надменно-высокомерное выражение лица Воронова сменилось на ошарашенно-плаксивое, я весело рассмеялся. Отшельник тоже расслабился и спросил:

— Что дальше было?

— Ничего. Путь пропал, а я вернулся обратно.

— Но ты успел запустить в него одну из своих смертельных паутин?

Я вытаращился на него, переваривая услышанное.

— Погоди-погоди! — после минутного ступора поднял руку. — Я еще и паутиной могу метать во сне?

— Ну, конечно!

— То есть, я мог убить Воронова?

— Да, мог. И я не понимаю, почему ты этого не сделал, — пожал плечами Отшельник.

Ну это уж слишком! Я вскочил на ноги и, не обращая внимания на боль в теле, заметался вокруг костра.

— Он же у меня был почти в руках. Почему ты не сказал, что я могу пользоваться магией?

— Я говорил, — Отшельник был само спокойствие.

— НЕТ! Я не помню такого! Вот черт! — я пнул чурку, отчего та повалилась и покатилась к пруду. — Я уже сейчас мог праздновать победу над ним, а получается, что только спугнул.

— Ты прав. Он больше к тебе не заявится. Надеюсь, — он вопросительно уставился, и я заверил, что Воронов не успел найти меня.

Кипя от возмущения и досады, я слонялся по влажной траве и вспоминал каждое мгновение в перемещении в дом Воронова.

«Кто меня дернул болтать про портрет вместо того, чтобы запускать в него огненной паутиной? Или жгуче-кислотной? Даже обычная удушающая справилась бы на раз-два! Идиот!»

Я бы еще долго занимался самоуничижением, но Отшельник велел вернуться к костру и заняться делом. Умывшись прохладной водой из пруда, я немного успокоился, прикатил чурку обратно и сел на нее. Костер к тому времени немного ослаб, поэтому Отшельник снова подбрасывал в него сухие березовые полешки.

— Может и хорошо, что ты не израсходовал остаток магии на Воронова. Для того чтобы вернуться, тебе бы понадобились силы.

Я пожал плечами и решил, что если ничего вернуть нельзя, то и переживать не имеет смысла. Между тем костер снова разгорелся и трещал, бросая искры в разные стороны.

— Я — маг Огня, — сказал Отшельник и пристально посмотрел на меня. — Огненная стихия для меня все равно, что дом родной. Но не для тебя. Имей в виду: то, что собираюсь сделать, отлично сработает для магов Огня, но я не знаю, какие будут последствия для тебя.

Он замолчал и смотрел на меня. Я понимал, что он ждет ответа, но мне надо было подумать.

— А что самое плохое со мной может случиться? — осторожно спросил я.

— Не знаю. Надо пробовать.

— Я могу умереть? — совсем тихо спросил я.

— Можешь, — кивнул он.

Мне было тяжело решиться на то, что могло меня убить, но внутри была уверенность, что Отшельник этого не допустит.

— Хорошо. Я согласен. Что нужно делать?

Он кивнул и начал раздеваться. Сначала на траву полетела рубашка, затем штаны, сапоги. Я чуть не упал с чурки, когда увидел, что совершенно голый Отшельник, не колеблясь ни секунды, забрался внутрь костра.

— Ты что делаешь??!! — заорал я во все горло и попытался схватить его за руку, но он ловко увернулся. Зато я обжег руку и отпрыгнул в сторону, с ужасом наблюдая за тем, как объятый пламенем Отшельник устраивается в центре костра.

— А-а-а! — заорал я и бросился в дом.

В сенях нашел большой алюминиевый таз, выскочил с ним на улицу и побежал к пруду.

— Что ты собираешься делать? — спокойно спросил Отшельник.

Я остановился и медленно, словно боялся увидеть что-то очень страшное, повернулся к костру. Целый и невредимый Отшельник по-прежнему стоял в костре и поправлял горящие полешки под ногами.

— Как это? — я никак не мог взять в толк.

Нет я, конечно, понимал, что он маг Огня, но не до такой же степени! Как он это делает?! Почему не горит? Почему не вопит от боли?

Эти вопросы я не успел задать, Отшельник их прочитал на моем лице и весело рассмеялся.

— Расслабься, — выдавил он и вытер несуществующие слезы в уголках глаз. — Мне понадобился не один год упорных тренировок, чтобы обуздать огонь и подчинить его себе. Положи таз на землю и садись на чурку. Скоро рассвет, а мы даже не начали тренировку.

— А что за тренировка? — напрягся я.

— Попробую передать тебе часть силы Огня, чтобы Вселенная воспротивилась и наполнила твой источник своей энергией.

— Знаешь, не думаю, что это хорошая идея.

— Если ты мне не доверяешь, значит ВАЛИ отсюда!!! — вспылил Отшельник. — Уматывай к черту!! Пошёл вон, неблагодарный!

Сначала я хотел психануть, развернуться и уйти, но пары секунд хватило на то, чтобы остыть и вспомнить для чего пришел сюда.

— Хорошо, — буркнул я. — Что надо делать?

— Пока ничего, — спокойно ответил он. — Твое тело знает, что делать.

Я нехотя опустился на чурку, а Отшельник задрал голову вверх, развел руки и принялся нашептывать непонятные слова. Видимо, все из той же книги кельта. Или нет.

Сначала ничего не происходило. Я даже успел успокоиться и снова мысленно вернулся в сон, в котором испугал Воронова.

«Если заехать в Долину через главные ворота, то его усадьба будет слева возле дальней сторожевой башни», — думал я.

В это время пламя костра резко увеличилось в несколько раз и стало голубого цвета, однако жара я не почувствовал, наоборот, показалось, будто огонь холодный. Я хотел немного отодвинуться, но Отшельник сделал страшную гримасу и завопил:

— Стой на месте! Не двигайся! Если ты помешаешь мне, то второй попытки не будет!

— Ладно-ладно, — я примирительно поднял руки. — Просто хотел…

Договорить я не успел, так как голубое пламя раздвоилось и обхватило меня в кольцо. Мне стало не по себе, особенно когда я увидел, как кольцо начало судорожно подергиваться, бросая голубые искры.

— Отшельник, — позвал я. — Что происходит?

Вдруг в груди появилось жжение. Сначала это было похоже на горячую картофелину, которую мнут и кладут детям на грудь, чтобы вылечить от простуды. Я даже распахнул рубашку и приложил руку. Кожа была прохладная, но жар внутри нарастал.

— Какая-то нездоровая фигня со мной творится, — встревожился я.

Между тем картофелина превратилась в кипяток, который льют тонкой струйкой. Мне стало больно, поэтому я попытался прекратить это и выйти из кольца. Но не тут-то было! Голубой огонь начал жечь. Воздух стал таким горячим, что я боялся глубоко вздохнуть, чтобы не обжечь горло. Руки и лицо покраснели от адского жара, который нарастал. Одновременно с ним нарастал огонь в груди.

Я посмотрел на Отшельника и сердце неприятно сжалось. Он криво ухмылялся и пристально смотрел на меня, не моргая.

— Ты что делаешь? А ну, выпусти меня!

Но Отшельник помотал головой и презрительно оглядел меня с ног до головы.

— Ты знаешь, у меня хватит магии, чтобы накрыть тебя смертельной паутиной. Выпусти, по-хорошему прошу! — пригрозил я и предпринял еще одну попытку вырваться из огненного круга. Но как только коснулся голубого огня, рукав тут же загорелся. Я прибил огонь рукой и стал судорожно думать, что делать.