После ужина мы пошли мыться. Я вначале побаивалась Тима. Мне все время казалось, что от него стоит ожидать чего-то плохого. Мне совсем не верилось, что он не будет отыгрываться за мое отсутствие. Но Тим был весьма нежен и заботлив, решив меня сегодня конкретно соблазнить.

Прошло уже больше месяца, как мне можно было заниматься сексом, но я боялась. Тим решил, что дождется, когда сама захочу, но сегодня его терпение лопнуло.

Нежные прикосновения, ласковый шепот — все это так подкупало, что хотелось окунуться в тепло, которое предлагал Тим. Я не смогла устоять, чтоб не коснуться его тела. Мне хотелось перенять его возбуждение. Стать с ним единым целым.

— Здесь слишком жарко, — прошептал Тим. — Тебе плохо будет.

— Тогда давай отсюда выбираться, — тяжело дыша, согласилась я, ловя губами капельки пота. В такие моменты, когда его руки свободно ласкали мое тело, когда я попадала в плен его губ, то мне было все равно, что он обо мне думает. Что думаю о нем я. Больше ничего не существовало, кроме наших тел и бешено стучащих сердец.

Страх прошел. Осталось лишь предвкушение близости. Я видела ухмылку на губах Тима. И понимала, что он видит меня насквозь.

Вернувшись в дом, он сразу подтолкнул меня к кровати, я потеряла равновесие. Предвкушение. Мне казалось, что сейчас будет что-то мягкое и нежное, поэтому не была готова к тому, чтоб он меня резко перевернул на спину, завязывая руки поясом от халата.

— Тим!

— Что, тетя Маша? Сказал же, что буду тебя сегодня трахать. Поэтому расслабься и получай удовольствие, — довольно ответил он, грубовато сжимая мои ягодицы.

— Я так не хочу!

— Если бы ты не хотела, то сегодня не стала бы меня злить, — сказал Тим.

Я попыталась высвободить руки, но узел только сильнее затягивался. Тима это веселило. Он куда-то отошел, а когда вернулся, то выдавил на мои ягодицы холодный крем. После бани разгоряченное тело слишком резко отреагировало на холод. Страх, возбуждение — все это смешалось.

— Не надо, — попросила я.

— Тим, не хочу. Тим, не надо. А оставлять телефон дома и заставлять меня волноваться надо? — передразнил он. — А сейчас проверим, изменяла ты мне или нет.

— Ай!

— Хорошая, верная и глупая, — прошептал он, скользя ладонью между моими ягодицами.

— Тим!

— Я уже… Ты чего? Уже кончаешь? Да, я только начал! Хотел оставить игрушку на первую брачную ночь, но раз ты такая горячая и голодная…

— Тим!

— Чего Тим? Я сейчас так сделаю, чтоб ты только обо мне думала! Маленькая кошка, которая всегда возвращается домой.

— Не смей!

— А что ты мне сделаешь? Сегодня моя ночь. Смирись с этим, кошечка, — целуя меня в ухо, сказал Тим.

Это было безумие. Он овладел моим телом, словно имел на это полное право. Хотя я сама ему отдала себя, когда вместо того, чтоб уйти, то осталась с ним. Тело трясло от переполняющих эмоций. Тим был жестоким. Он злился. Унижал. Я же от этого кайфовала. Мне было противно от самой себя. Одновременно это было приятно.

— Прогибайся, тетя Маша. Моя Маруся.

— Прекрати!

— Я не хочу прекращать. Только начал. Все соки из тебя выпью.

Он сдержал свое слово. Когда мы закончили с ним трахаться, любовью я это назвать не могла, то я не могла шевелиться. У меня не было сил. Я с трудом дышала, а не то, чтоб ругаться.

Тим лег рядом. Положил голову мне на грудь. Его волосы щекотали мой подбородок.

— Ты как?

— Ненавижу.

— И я тебя люблю, Марусь. Видишь, даже не побил. Я исправлюсь.

Хотела ему ответить, что я думала о его исправлении, но уснула.

Глава 16

— Соня, ты вставать собираешься или нет? — бодро спросил Тим.

— Нельзя быть таким счастливым в такую рань, — ответила я, с трудом открывая глаза. Они опять тут же закрылись.

— Кофе с мороженым?

— Я не ем сладкое.

— Сегодня можно, Марусь. Давай, вставай и держи кофе. Я тебе тут завтрак принес, — ответил Тим.

— Мне надо одеться.

— Ты и без одежды неплохо выглядишь, — сказал Тим. Он сел на край кровати. В руках у него был кофе и тарелка с бутербродами.

— Какой же ты довольный, — садясь, сказала я.

— Так сегодня женюсь! Чего мне печалиться?

— Ты вчера…

— Что я вчера сделал, тетя Маша? — спросил Тим. В его глазах была такая невинность. В довершение к взгляду была такая же улыбка. Прям ангелок.

— Ты лицо попроще сделай. И хватит ко мне подлизываться. Ты…

— Милый и добрый, а еще заботливый. Ешь и пойдем одеваться. У нас еще много дел, а времени мало.

— Думаешь…

— Только не начинай. Мы с тобой провели неплохо время. К общему интересу и удовольствию. Это притом что ты хотела меня завести. И сделать так, чтоб я тебя избил.

— Мне сидеть больно.

— Зато мордашка целая. Но свое ты получила.

— Я этого не просила!

— У нас с тобой есть еще немного времени. Если хочешь, то можем повторить.

— Нет!

— Тогда не ной.

— Я не ною, а возмущаюсь, — ответила я.

— Ты ходячее возмущение. Я тебе воды нагрел. Может это тебе поднимет настроение.

Настроение было странным. Меня раздражало веселье Тима, я не хотела ничего делать, и уж совсем не хотела ехать на роспись. Но Тим буквально натянул на меня свадебное платье.

— Ты посмотри на руку! — возмутилась я. — Теперь на ней синяк. И все из-за твоих вчерашних веревок. Как я пойду…

— Держи перчатки. А в следующий раз не вырывайся, — сказал Тим, надевая рубашку и брюки. Я его еще не видела в такой одежде. Он все больше ходил в джинсах и спортивных штанах. Сейчас же он выглядел вполне солидным.

— Неплохо выглядишь, — заметила я.

— А то! Должны же мы с тобой неплохо на фотографиях выглядеть, — ответил Тим.

На роспись мы с ним поехали вдвоем. За это время дома родные должны были накрыть стол. Мне все больше начинало казаться, что это решение со свадьбой — глупый фарс.

— Мне кажется, что тебе стыдно за твое желание поиграть в невесту, — сказал Тим.

— Я не думала, что будет все так серьезно.

— Не ной, — одернул Тим.

— Я не ною! Но серьезно. Зачем…

— От тебя требуется только поставить подпись. Остальное уже неважно.

Меня трясло. Около загса я споткнулась. Подвернула ногу. Из-за этого я начала хромать. В платье было холодно. Ветер то и дело пытался забраться под подол. Я была в куртке, но она почему-то не грела. Одни неудобства. Чем больше я нервничала и злилась, тем больше веселился Тим.

Мы все же расписались. Сделали фотографии. Получили свои штампики в паспорт. Так как я не стала брать фамилию Тима, то бумажной мороки было по минимуму. Тим нацепил мне кольцо на палец и улыбнулся. Довольная улыбка победителя заставила меня поморщиться, но я не стала ничего говорить. Так все и было. Он победил. Добился своего. Сделал так, чтоб мечта осуществилась. Из-за этого и чувствовал себя счастливым. А я получила белое платье и красивые фотографии. Но счастья от этого не испытывала. Только дойдя до цели и исполнив мечту, я поняла, насколько она была глупой и наивной. Что счастье не в платье и не в штампе. Счастье было в человеке, который идет рядом. Тим же я все больше начинала опасаться.

— Мне кажется, что наша роспись больше понравилась тебе, а не мне, — сказала я Тиму.

— Я решил устроить себе праздник. И я его устроил. Ничего более. Мы много работали, чтоб позволить себе такой отдых. Это ты тут считаешь, что наступил конец света.

— А разве нет?

— Как развелись, так можем и разойтись. Чего ты боишься?

— Ты слишком сильный. И меня пугает твоя власть.

— Над тобой? Марусь, а у тебя не получится меня контролировать. Я буду вести наши отношения. А тебе придется к этому привыкнуть, — ответил Тим.

— Посмотрим, — сказала я.

— Тут смотреть нечего. Все ясно, — ответил Тим. Вроде и можно было поспорить, но я-то понимала, что он прав. Сама согласилась на такие отношения. И винить в этом некого.