– Кстати, а где ваш хвост? – вспомнил Амэ-но-ано. – Бесхвостых драконов не бывает.

– Ну, я обычно вру дамам, что у нас в Америке как в самой цивилизованной стране драконы бесхвостые, потому что они продвинулись по пути эволюции, – хмыкнул Кецаль. – Вот обезьяна потеряла хвост и стала человеком. Значит, бесхвостые драконы более передовые. Но кража – дело серьёзное, лучше говорить правду. Несчастный случай в детстве лишил меня хвоста и обеспечил ужасным ощущением, что я хуже моих сверстников.

– Соболезную, – покачал головой Амэ-но-ано. – Комплекс неполноценности – это тяжело для подростка.

– О где ты, где ты, дитя моё, моё сокровище! – взвыл Цзян (Потапов аж вздрогнул от неожиданности). – Вы тут хвостами развлекаетесь, а она где-то в лапах коварного похитителя! Она страдает! Она у меня такая ранимая!

Амэ-но-ано поморщился. По японским обычаям нельзя показывать горе. Надо улыбаться, даже если больно. Иначе ты нарушишь гармонию окружающих. Амэ раздражала слишком бурная скорбь Цзяна. Но Цзян был китаец, ему можно страдать громко.

– Кстати, а тебя-то? Тебя, Амэ, тоже надо обыскать, – хихикнул Кецаль. – Чем ты лучше нас, детка? Ты – один из устроителей конгресса. Может, ты организовал конгресс, чтобы спереть жемчужину?

Амэ-но-ано хотел возмутиться, но сдержался. Этот гайдзин его тоже жутко раздражал. Но Амэ-но-ано умел держать себя в обществе. К тому же гайдзинам – так презрительно называли в Японии чужеземцев – надо всё прощать. Им и так не повезло в жизни, они родились не в Японии.

– Ваше предположение оскорбительно, но я согласен подвергнуться обыску, – сказал он. – Кто будет меня осматривать?

– Я, – ухмыльнулся Кецаль и тщательно ощупал каждую чешуйку Амэ. – Всё, детка, свободен. Но подозрений с тебя это не снимает.

– Ещё Пифон, – напомнил Цзян. – Его тоже надо обыскать.

– Он лежит далеко, и в темноте у него было сто возможностей спрятать жемчужину, – возразил Амэ-но-ано. – Мы ничего не найдём. Не стоит обижать старика. Полиция уже обшаривает каждый сантиметр берега. Если Пифон её спрятал, они найдут. Пойдёмте в главный павильон, господа подозреваемые. Улики берём с собой: две фальшивые жемчужины и два платочка с кленовыми листьями.

– А Кракена? Вдруг он уплывёт? – спросил Кецаль.

– Не уплывёт. Это не в его интересах. Он же хочет получить жемчужину.

– К тому же ему плохо, – добавил Потапов. – Он очень бледный.

– Кальмары румяными не бывают, – проворчал Цзян.

– Теперь я запутался окончательно, – вздохнул Потапов.

А в это время…

Геолог – Густаву.

Канистра наша! Шофёр одурачен, программист пойман сетью, тараканы очумели. Любование луной прошло согласно установленному плану. Шеф, с вас премиальные.

Густав – Геологу.

Получишь. Опасайся опознанного таракана – он разведчик.

Геолог – Густаву

Опознанный таракан ушёл и не вернулся.

– В этом преступлении сплелись две древние легенды, – начал Амэ-но-ано, когда все расположились в главном павильоне. – Восточные драконы их знают, но я считаю, что мы должны рассказать их западным драконам, иначе возможна путаница. Итак, первая легенда. Давным-давно, много сотен лет назад Японией правила императрица Дзингу. Однажды ей приснилась чудесная западная страна, где много золота и серебра, шёлка и драгоценностей. И императрица Дзингу решила завоевать эту страну. Тогда её ещё никто не называл Кореей, а именовали Чосён, Страной Утренней Свежести. Императрица Дзингу обратилась к Духу Гор, и он дал ей дерево для кораблей и железо для мечей. Императрица обратилась к Духу Полей, и он дал ей рис, чтобы кормить воинов. Императрица обратилась к Духу Трав, и он дал ей пеньку для канатов. Но самое ценное дал императрице Лун-Ван, Морской Царь-Дракон, тогда ещё молодой и легкомысленный. Это были Драгоценности Прилива и Отлива.

Императрица построила флот и добралась до страны Чосён – до Кореи. Корейская армия стояла на берегу в полном вооружении, корейские боевые корабли были готовы к битве. Как только дозорные увидели флот императрицы Дзингу, корейские корабли двинулись ему навстречу. Когда они подошли близко к японским судам, императрица бросила в воду Драгоценность Отлива. Тут же волны отхлынули, оставив воды по щиколотку, и корабли оказались на дне. Корейцы решили, что это просто отлив, и у них достаточно времени на захват вражеских судов. Корейцы попрыгали со своих кораблей и, увязая в мокром песке, побежали навстречу японцам, радуясь: «Вот мы сейчас их захватим!»

И тогда императрица Дзингу бросила в воду Драгоценность Прилива. Тут же огромная волна утопила корейцев, не подозревавших такого волшебства, разбила в щепки их корабли, бросилась на сушу и уничтожила всю армию Кореи, стоявшую на берегу. Когда волна схлынула, императрица Дзингу спокойно пристала к берегу, и её войско завоевало беззащитную Страну Утренней Свежести. Императрица вывезла в Японию много золота и серебра, шёлка и тигровых шкур, драгоценностей и статуй, книг и картин – ибо страна Чосён была тогда государством великой культуры, прославленных поэтов, философов и художников.

А Драгоценности Прилива и Отлива так и лежали на дне близ того места, где разыгралось сражение. И когда вскорости Великий Кракен (тогда ещё не великий, а довольно юный и небольшого размера) случайно наткнулся на них, прогуливаясь вдоль побережья Чосён, то решил, что они ничьи. Лежат себе на песочке, только рыбки вьются над ними да маленький осьминог пристраивается, как бы сделать себе из них домик. Отчего бы не подобрать ничью вещь?

– И он прав, – сказал Кецаль. – Я бы так же сделал. А что? Найденное – не сворованное. Сами виноваты, что потеряли, разини.

– Прошло много столетий, пока Лун-Ван, Морской Царь-Дракон, узнал, что потерянные Драгоценности Прилива и Отлива находятся у Кракена. Именно к этим столетиям относятся многочисленные легенды о Великом Кракене, пожирающем корабли и устраивающем шторма – ведь он владел Драгоценностями Прилива и Отлива и мог что угодно творить с уровнем моря. Морской Царь-Дракон потребовал вернуть потерю. Кракен согласился – тягаться с Царем-Драконом ему было не под силу, да и постарел он, здоровье было уже не то.

И здесь в легенду о Драгоценностях Прилива и Отлива вплетается вторая легенда – о драконьей жемчужине. Всем известно, что есть несколько пород китайских драконов. Первые – тин-луны, небесные драконы, защитники богов и императоров, они в дела простых смертных не вмешиваются. Вторые – шен-луны, тоже небесные драконы, управляющие ветром и дождём. Эти более демократичны, могут с урожаем помочь или наводнение ликвидировать. Третьи – чэн-луны, повелители рек и прудов, тоже полезная профессия. Ну и так далее. И в их числе фу-тсан-луны, хранители земных и морских сокровищ. У каждого клана фу-тсан-луна есть жемчужина. Она обладает волшебным свойством приумножать то, чего коснётся. Не всегда и не всё, ибо драгоценность эта весьма своенравна, и что не захочет – ни за что не приумножит. И она же продлевает жизнь, ибо жизнь – это то, что больше всего достойно приумножения.

Словом, старый и больной Великий Кракен сказал, что согласен обменять Драгоценности Прилива и Отлива на одну из жемчужин фу-тсан-лунов. Морской Царь-Дракон мог бы попытаться отобрать силой, но тогда Кракен воспользовался бы Драгоценностью Отлива и осушил бы море, например. Решили меняться. Морскому Царю-Дракону обмен был выгоден – ведь жемчужин несколько, у каждого клана своя. И всё бы закончилось хорошо, если бы именно в этот момент (по-вашему, в 1274 году) монгольский хан Хубилай (бывший тогда императором Китая) не вздумал напасть на Японию. Глупая затея глупого гайдзина, между нами говоря. Итак, представьте картину: по морю плывут неисчислимые корабли хана Хубилая, а внизу, в морской пучине на дне сидят Морской Царь-Дракон и Великий Кракен и меняются драгоценностями. И тут Морского Царя-Дракона взяли сомнения: а не обманывает ли его Кракен? Драконы-то не могут воровать, это противно их природе, а кальмары – запросто!