— Правда? — большие голубые глаза Ольги засветились от радости. — И ты на меня совсем-совсем не сердишься?

— Совсем-совсем…

— Сестренка, я так рада, ну я побежала, к нему? — и звонко чмокнув Таню в щечку, Ольга стремительно выскочила из дома.

В этот момент в дом вошла мама и со слезами обхватила Танюшку:

— Доченька моя, как ты нас напугала, — она целовала дочь и, обливаясь слезами, прижимала к себе. — Я думала с ума сойду… Никогда, слышишь, больше никогда не пойдешь в тайгу…

— Ну что ты, мама, в тайге как раз самая жизнь, — загадочно промолвила дочь.

И в этот момент в их объятия ворвался папа. Он шумно радовался, до боли тискал дочь и тоже плакал.

— Ну все же хорошо, — пыталась успокоить их Таня.

Папа жил отдельно от них, давно… С мамой они никак не могли найти общий язык, постоянно ругались. А тут… Таня с удивлением обнаружила, как они мирно общаются и смотрят друг на друга совсем другими глазами… Девочка с радостью обняла их обоих и прижала к своему сердцу.

— Мама, папа, как же я вас люблю, — прошептала она, — и как же я хочу, чтобы вы были вместе…

— А мы и так вместе, теперь ни за что не расстанемся, — радостно подхватил папа и прижал к себе маму крепко-крепко, а она согласно улыбалась в ответ.

— Когда ты пропала, дочка, мы поняли, что своими распрями отравляем жизнь не только себе, но и вам. Это было как откровение, — вытирая слезы, проговорила мама. — Мы поняли, что ты сбежала из-за нас. А еще мы поняли, что в наших силах воссоединить нашу семью. Ведь любовь есть, она всегда была, но мелочный эгоизм и нежелание идти на уступки нас разъединяли. Теперь все будет по-другому.

— Мы торжественно тебе в этом клянемся, — подхватил папа и закружил Таню в порыве эмоций.

— Господи, как я счастлива, — проговорила Танюшка, у нее кружилась голова от радости за родителей.

— А бабушка Вера как?

— Да, наверное, ее молитвами ты и нашлась. А еще у нее появился странный бзык — за эти дни она научилась делать обереги — свистульки из глины…

— Что? — Таня не верила своим ушам.

— Да-да, — улыбаясь, подтвердила мама, — сама научилась. Говорит, во сне ей пришло сообщение от ее пропавшей сестры Вари.

— Сестры Вари?

— Ну да, была у нее такая сестренка, просто мы не рассказывали вам, это печальная страница истории нашей семьи. Потом как-нибудь расскажу…

Но Танюшка уже слушала ее в пол-уха.

— Мам, пап, я скоро, я только к баб Вере сбегаю…

Таня бежала так, словно от этого зависела вся ее жизнь. Возле знакомой калитки она притормозила, пытаясь унять выскакивающее из груди сердце. Спокойно, только спокойно… Еще раз вздохнув, она вошла в любимый бабушкин палисадник, благоухающий цветами. А вот она и сама, заплакав от радости, почти упала в объятия любимой внучки.

— Господи, Танечка, как я рада, мои молитвы помогли… Пойдем, я тебе покажу кое-что.

И она, схватив внучку за руку, повела ее в летнюю кухоньку. Там, на подоконнике, громоздились глиняные фигурки — свистульки.

— Вот, смотри, чему я научилась, пока тебя искали, — и она торжественно протянула Тане… ее собственную фигурку из глины, точно такую же, как ей показывала Варя.

Таня кивнула и вдруг… достала из кармана точно такую же и протянула ее бабушке:

— Это тебе привет… от Вари.

Бабушка почему-то нисколько не удивилась, словно все это уже знала. Она поднесла свистульку к губам и тихо заиграла — восхитительная мелодия заполнила все пространство вокруг.

А Таня запела — песню-исповедь, то, что узнала и пережила в тайге. Слова изящно слогались в стихи, а вместе с мелодией рождалась изумительная песня — о жизни, о любви, о вере в счастье…