Наша близость как вспышка. Как яркий фейерверк. От нереального напряжения, которое так долго в нас звенело, случается взрыв.

В ушах продолжает гудеть, когда мы, обессиленные, падаем на постель. Дышу через раз, мне вторит неровное дыхание Карима. Его губы в миллиметре от моих, наши тела сплетены, он гладит меня по волосам, ловит руку и целует пальцы.

Что в его глазах? Мне хочется верить, что любовь, он точно не равнодушен. Но мы молчим, не спешим признаваться друг другу в любви.

Замираю, рассматривая янтарные крапинки, завораживающие меня своей красотой. Несмело поднимаю руку и кладу пальцы на щеку с легкой щетиной.

Это единственный смелый поступок, который могу себе сейчас позволить, чтобы выразить любовь. Чтобы показать, как много он значит для меня. Что между нами много больше, чем просто страсть.

Мы гладим и изучаем друг друга. Тишина не удручает, а рождает нечто новое, чему сложно подобрать название. В этот момент понимаю, что Карим мне ближе всех в этой жизни. Он в самом деле заменил мне весь мир. И если я его потеряю, не знаю, что со мной будет.

***

Карим

— Что происходит? — раздраженно спрашивает Петр Вениаминович. — Ты выглядишь так, словно тебя пытали. Ходят слухи, что стал много пить, Карим. Это мне совсем не нравится. Ты так долго шел к своей цели…

— И продолжаю идти.

— Понимаю. Слышал, что у вас случилось. Мне очень жаль, Карим. Но это не повод убивать себя. Ты сейчас обесцениваешь все, чего добился. Неужели не понимаешь этого?

— Я ничем таким не занимаюсь. Вам показалось.

— Ясно. Чтож, не буду лезть с советами, — морщится партнер.

Только мне сейчас плевать на его мнение.

Как только Вавилов выходит из моего кабинета, срываю с лица фальшивую улыбку. Голова трещит. Мозг, кажется, вот-вот взорвется.

Пора на самом деле браться за ум. Сколько можно уничтожать себя?

Потому что только я виноват в произошедшем.

Все с самого начала было неправильно. С того момента, когда решил, что можно купить жену.

Живого человека. С чувствами, эмоциями.

А потом и вовсе случилось невозможное. Я влюбился по уши.

Оказывается, чувство вины может быть невыносимым. Разъедает душу, сжирает тебя заживо. Именно это я почувствовал, когда у Софьи случился выкидыш.

Моя жена боялась сказать мне о беременности. Потому что я в начале нашего общения наговорил много ужасных вещей. Самое жуткое — что заберу неё ребенка.

Тогда я был зол, разговаривал с ней как с совершенно посторонним человеком, который проник на мою территорию. Перевернул все в доме, наболтал бог знает что теткам. Как она посмела? Тогда все было иначе. Мне хотелось напугать ее. Считал их с братом интриганами, лгунами. Но с того момента прошло много времени. Все изменилось. Софья стала самым близким мне человеком.

Я женился не по расчёту, не из-за проекта, как мог подумать Пётр Вениаминович. Я был по-настоящему влюблён, и когда Софья потеряла ребёнка, ощутил, что все рухнуло. Дело не в том, что я боялся, что она меня не простит. Я сам себе не мог найти оправдания. Не было сил простить себя.

Если бы всё можно было вернуть. Но история не знает сослагательного наклонения. Все уже сделано. Понимаю, что заливать горе спиртным неправильно. Этим я ничего не решаю.

— Я не могу смотреть, как ты убиваешься, — Альфия берет меня за руку.

Смотрю на нее с удивлением. Как я оказался в ее доме? Ах да. Пришлось подвести ее, подобрал соседку на обочине, на подъезде к особняку.

Сейчас могу думать лишь о том, что больше всего на свете хочется попасть домой, увидеть глаза Софьи после нашей с ней близости. С той ночи прошла неделя. Мне пришлось срочно сорваться на объект, все как назло. И теперь меня отвлекает сердобольная Альфия, только мне не нужны ее советы или сочувствие.

— Может быть, вам развестись? — осторожно предлагает Альфия. — Выпей. Ты плохо выглядишь.

— Оставь свои совета при себе. Все нормально, я просто чертовски устал. Не спал двое суток.

— Ты выглядишь несчастным.

— Это не имеет к тебе никакого отношения.

— Конечно, это имеет отношение к твоей жене. Выпей, дорогой, — щебечет Альфия. — Я разогрею мясо. Папа приготовил волшебный плов. Он вот-вот подъедет. Очень хотел поговорить с тобой. Нужен совет. Прошу, не отказывайся.

Я на самом деле голоден и чертовски устал. Подтягиваю к себе бокал виски.

— Тогда хватит с меня разговоров.

— Больше ни словечка, честное слово! Прости, ты прав. Я не должна вмешиваться.

Глава 29

Софья

После нашей близости я так надеялась, что всё наладится! Увы, Карим улетел по работе. Снова чувство потери, опустошения затопило меня. Мы общались по телефону, но в основном это были разговоры ни о чем. Карим расспрашивал меня, как прошел день, как я себя чувствую. Говорил, что очень сожалеет, что пришлось вот так уехать.

Я тосковала по нему. Не могла найти себе места.

Выбираюсь на прогулку, потому что понимаю — в четырех стенах просто сойду с ума. Когда уже возвращаюсь к дому, устав от долгой ходьбы, наталкиваюсь на Айгуль. Вот только ее мне не хватало. Девчонку уволили, но она оказалась непотопляемой. Диляра взяла ее к себе в дом горничной.

— Какая неприятная встреча, — кривится. — Думала, что больше меня не увидишь?

— Я о тебе не думала.

Хочу пройти мимо, но служанка преграждает дорогу.

— Знаешь, в доме Шакировых мне нравится даже больше!

— Рада за тебя.

— А уж я как счастлива! Такое совпадение, — хищно усмехается. — Твой муж сейчас у нас в гостях. Ха, все, как я говорила. Такая, как ты, не способна его удержать! Никогда бы не смогла. И ребенка не можешь выносить! Жалкая!

— За что ты так меня ненавидишь? — спрашиваю сдавленно. Волна такой ярости ошеломляет меня. Что я сделала этой девчонке? Или она решила, что увольнение — моя вина?

Следовало ожидать.

— Потому что ты выскочка! — выпаливает со злостью. — Невесть откуда взялась! Альфия любила Карима с детства. Они должны были пожениться. И поженятся. Потому что сейчас он с ней. Твой муж спит в ее постели. Там ему лучше, поняла?

— Отойди в сторону! — кричу, руки дрожат. Не могу выносить все это.

— Не веришь мне? Я покажу! Но ты, пожалуй, слишком труслива, чтобы увидеть правду!

В каком-то трансе иду за Айгуль. Меня трясет. Кажется, что еще шаг — и рухну на землю. Это ложь. Она заманивает меня в ловушку. Ее слова, как каленое железо, прожигают мозг. Хочется наброситься на эту дрянь, надавать пощечин. Но я просто иду за ней следом.

Вот и дом Шакировых. Дверь, лестница, коридор.

Мой муж в постели другой женщины. Они сплетены объятиями.

Когда я потеряла ребенка, думала, больнее быть просто не может. Наверное, это так и есть. Тогда разрывалось сердце. Сейчас боль другая. Опоясывающая. Пульсирующая в голове, вызывающая тошноту.

Я пытаюсь закричать, но Айгуль зажимает мне рот, вытаскивает из комнаты.

— С ума сошла? Они меня убьют!

Отталкиваю служанку, бегу куда глаза глядят. Дом огромный, но каким-то чудом сразу нахожу выход. Все плывет перед глазами. В груди адски болит.

— Ну что, убедилась? — Айгуль выскакивает следом за мной на улицу. — Им так хорошо без тебя!

— Альфия попросила тебя устроить этот спектакль?

— Нет, конечно. Я сама захотела поделиться. Карим часто тут бывает. Решила открыть тебе глаза.

— Спасибо, — кривлю губы. — Ты такая самоотверженная.

— Что будешь делать?

— Притворяться. Я же лицемерка.

— Дура! Он тебя скоро бросит! Будешь ждать, пока пинка даст под зад?

Ничего не отвечаю. Бегу вниз по дороге.

Мне кажется, я бы просто упала в какой-то момент и осталась лежать на обочине. Столько жутких мыслей в голове. Как со всем покончить? Как справиться с этой болью? Как глядеть в глаза Карима? Ужасного предателя!

Меня спас звонок Олеси. Подруга сразу поняла, что я не в себе.