Ни порывов ветра, ни песчаных вихрей – застывшая Сумрачная пустыня не знала другого состояния, всегда была неизменной, поэтому вдруг нарушивший привычный пейзаж песок, разлетающийся у камней, заставил забыть и задания, и Снежный город. Айсо тут же вызвала Каджу, чтобы быстрее добраться до нагромождения валунов у подножия Сумрачных гор, у которых что-то происходило.

Она была уже близко, как нестерпимый блеск заставил Каджу дернуться в сторону, его крылья встопорщились, развернулись почти вертикально, тормозя, изо всех сил забили назад. Айсо тонко вскрикнула, теряя равновесие, гладкие перчатки проскользили по стекающим теням гривы и, не найдя, за что ухватиться, всадник сорвался вниз. Полет был быстрым, приземление – жестким, Айсо упала колени, потом на спину, и несколько мгновений лежала, оглушенная, разглядывая свинцовое небо. Пока ее с ног до головы не осыпало пылью, заставив закашляться. Она села, озираясь: Каджу исчез, в нескольких метрах от нее творился хаос.

Столкнулись два искусных бойца, выбрав мертвую пустыню полем боя. Вокруг них клочьями разлетелся туман, стали видны длинные клинки, которые вращались так быстро, что очертили сверкающий круг, затягивающий в воронку и землю, и песок, и мелкие камни. Один из них – убийца, только они умеют так использовать обе руки, поняла Айсо, невольно начиная восхищаться изящными движениями. Ей стало жаль его противника.

Свист рассекаемого воздуха внезапно прервался, из центра вихря вырвалось сияние, будто солнце взорвалось и разлетелось осколками, опалило песок. Остатки тумана разорвали лучи света, с оглушительным треском бьющие с неба, в воздух влетели камни. Метнулась дымящаяся фигура, вслед ей вырвалась молния, пронзила спину, достав беглеца в полете, и убийца изогнулся, упал на колени, тяжело дыша. От его дорогих доспехов мало что осталось, лишь лохмотья, сквозь которые проглядывала почерневшая опаленная кожа. На непокрытой голове дымились волосы, когда-то великолепные клинки покрылись трещинами.

Завораживающее зрелище. Айсо не могла отвести глаз от выступившего вперед белоснежного шамана, небрежно играющего посохом, и поверженного альгоса, в котором узнала высокомерного Хемита, пронзившего ее насквозь в Лабиринте. Судя по взбешенному виду альгоса, он, видимо, был уверен в своей победе, и то, что он оказался на коленях перед шаманом, стало для него полнейшей неожиданностью.

Ксантис, нестандартный лекарь, убивающий вместо того, чтобы спасать, обративший в бегство истекающего кровью альгоса. Один на один почти прикончил представителя опаснейшей профессии, обитающего в Нарсаме.

«Добивай», – Хемит закашлялся, сплюнул, орошая сухой песок алыми брызгами.

«Не стану», – отозвался Ксантис, убирая посох за спину. – «Не дождешься у меня метки. Последнего удара не будет, исчезни отсюда».

Альгос усмехнулся, приподнялся на руках, потом сел на пятки, медленно приходя в себя. Опустил глаза на свои пришедшие в негодность клинки, краем глаза глянул на Айсо, настороженно следящую за ним. Он оценивал ее, его ухмылка приобрела зловещий смысл.

Ксантис также пристально контролировал руки альгоса, но это не мешало ему видеть все, что происходило рядом. И когда Хемит дернулся за арбалетом, а маленький ассасин рванул ему навстречу с целью помешать выстрелить, оттолкнул Айсо в сторону. Убийца затаил дыхание, неотрывно следя, как тонкая фигурка отлетает к камням, врезается в острый скол и складывается пополам, чтобы сползти вниз и замерцать в предсмертной агонии. Как внезапно все понявший шаман переводит на него помертвевший взгляд. Тогда он убрал искалеченные пальцы с арбалета и разразился хриплым смехом.

Ей не следовало вмешиваться, Айсо поняла это слишком поздно. Ксантис уже находился в режиме убийства, и толчок приравнялся к нападению. А с учетом его уровня и силы незначительный по его меркам контакт оказался для Айсо достаточным, чтобы отправить ее на респ. Она сделала шамана убийцей. Теперь его белоснежная одежда окрасится багровым сиянием.

«Хемит», – в голосе шамана прорезалась сталь, он отвел взгляд от места, где миг назад лежала Айсо. И прямо посмотрел в прищуренные глаза альгоса. – «Ты же понимаешь, что теперь меня ничто не сдерживает?»

Хемит начал понимать, судя по его вытянувшемуся лицу и тому, как он оглянулся назад, надеясь успеть сбежать. Ксантис опустил тяжелый сапог ему на грудь, исключая любые попытки исчезнуть, прикоснулся к израненной щеке, делясь целительным светом.

«Я буду тебя лечить по возможности», – любезно сообщил он. И вогнал тупое древко посоха в открытый живот, ломая позвоночник, загоняя глубоко в песок. Хемит захлебнулся криком, схватился обеими руками за рукоять, опоясанную кольцами, которая продолжала продираться сквозь него вниз, вытягивая за собой внутренности, пока в живот не уперся невероятно прозрачный камень на верхушке оружия. Шаман ослабил давление. – «Как оно ощущается?»

«Будь ты проклят!» – сдавленно просипел Хемит, сглотнул полный рот едкой горечи, поднимавшейся из развороченного желчного пузыря. Тошнотворное ощущение наматывающихся на резьбу колец кишок заставило его завыть, альгос судорожно задергался, пришпиленный к земле, его вырвало зеленой жижей, тут же впитавшейся в пересушенную землю.

«Уже», – бесстрастно молвил Ксантис, направляя луч света на вспоротый живот. Глубокая кровоточащая рана начала затягиваться вокруг древка. Хемит затих, прикрыв глаза, его пальцы обессилено соскользнули на землю. Дождавшись, когда сомкнется бледная кожа, шаман рывком выдернул посох из тела, глядя прямо в обезумевшие глаза своей жертвы, которая даже не смогла закричать. – «Ты травил меня своей сворой убийц, ты преследовал меня, убивал столько раз и столькими способами, что я замучился записывать твои долги. Ты на что надеялся, Хемит?»

На вновь открывшуюся рану пролился теплый свет. Хемит закусил губу, из уголка которой стекла тягучая розовая слюна. Сильнее сжал зубы, и Ксантис, который прекрасно понимал, о чем тот думает и какие слова вертятся у него на языке, восхитился его выдержкой. С силой опустил посох на стройные и когда-то красивые ноги альгоса, дробя голени ксамантисом, который удерживал сложный узор циолиевых нитей. Осколки костей смешались с грязью, скрюченные пальцы заскребли по земле, глаза Хемита закатились, он слабо замерцал.

«Постой, куда собрался?» – нахмурился Ксантис, стремительно опутывая Хемита энергией. – «Ты так упорно гонялся за мной, чтобы так быстро сбежать?»

Вдалеке послышались торопливые шаги, шаман поднял голову и вгляделся в силуэт, за которым тянулась дымка, и который становился все отчетливей: Айсо, маленький ассасин, со всех ног бежала с респа на место своей гибели, поднимая пыль столбом. За ним что ли? Уже с досадой осмотрел полуживого альгоса, распластанного перед ним.

«Демон с тобой», – прошептал Ксантис, понимая, что сейчас ему придется отпустить главу клана Наск. Но, зная его фанатичность и неспособность забывать обиды, он был уверен, что они встретятся снова, и тогда Хемит точно не отделается так просто.

Одиночный луч света пронзил грудь врага, альгос выгнулся дугой, задрожал и рассыпался, чтобы возродиться в другом месте, целым и взбешенным. Возможно, он вернется, но шамана уже здесь не будет.

Ксантис одним движением осушил пузырек с зельем, снимающим метку убийцы, и к тому времени, как Айсо остановилась рядом, согнувшись и пытаясь отдышаться, вновь излучал лишь кристально чистый свет.

«Прости», – выдохнула Айсо. – «Из-за меня ты получил метку. Я не подумала…» – Она подняла глаза на Ксантиса, который внимательно ее слушал, оглядела его. Потом потрогала доспехи, для верности обошла кругом, выискивая хоть намек на метку, которая точно должна была быть. Но не было. – «Как?»

«Ты убилась сама», – Ксантис внутренне поморщился, сочиняя такую очевидную чушь, что поверить в нее могла только такая незнайка, как Айсо. – «Твои остатки здоровья забрал камень, так что я тут ни при чем».

И поджал губы, когда она облегченно улыбнулась. Волновалась за него, что ли? Почувствовал себя на удивление неприятно, обманывая.