По всей видимости, я изрядно побледнела, потому что рассказанная история странным образом напомнила мою с тем человеком за окном. Конечно, она с этой не шла ни в какое сравнение, но мне стало нехорошо, словно Машка тут не фильм пересказывала, а мое будущее.

Я прямо живо представила, как можно измучить человека простым стоянием за окном, неизвестностью, когда ты ожидаешь, что в любую минуту кто-то может появиться и оборвать твою жизнь, и при этом чувствуешь, что этого не произойдет никогда, что он так и будет молчаливо на тебя смотреть, убивая одним этим взглядом.

И я подумала, если тот мужчина за окном не фантазия, если он действительно следит за мной... Я не выдержу подобного противостояния.

Машка легонько хлопнула меня по щекам, и я вернулась в реальность. Про мужчину за окном я ей не рассказывала, потому понять мою реакцию она не могла.

— Что с тобой? – встревоженно спросила она.

— С чего ты вообще эту историю решила рассказать?

— Ну... Просто ты заговорила про месть, и что человек на многое способен... Я и вспомнила. Я просто хотела сказать, что если кто-то пускается в подобные дебри, чтобы отомстить, строит планы, следит, короче, посвящает свою жизнь этому, то у него точно с головой не все в порядке.

От этих слов светлее не стало, я поднялась и взяла сумку.

— Ладно, я домой.

— Эй, с тобой точно все в порядке?

— Точно, просто устала.

— Так, может, плюнешь на все? Смотайся с этим Ромой за границу, покатаетесь там...

— Нам город не советовали покидать, а ты говоришь – заграница.

— Ну ладно, черт с ними, этими буржуями, поезжайте за город, снимите домик.

— Ты вообще представляешь, сколько ненужных мыслей я поселю в голове следователя, действуя таким образом?

— Тогда сиди дома и починяй примус. Я веду к одному: забудь об этом убийстве, пусть им занимаются те, кому по чину положено.

— Так они и найдут убийцу...

— А не найдут, и черт с ним.

То же самое мне сказал Рома, когда я приехала домой и вкратце поведала разговор с Машкой.

— А если убийца не остановится на этом? – задала вопрос, который меня на самом деле мучил.

— Так вот в чем дело, – вздохнул Рома, – ты всерьез считаешь, что если отца убили из мести, то ты можешь стать следующей?

— И не только я, ты тоже, ты ведь его сын.

Рома закурил.

— Если это связано с девушками, – заметил он, подходя к окну и глядя на улицу, – то я не вижу смысла в том, чтобы убивать тебя. По сути ты такая же жертва... – я усмехнулась, он, услышав, повернулся.

— Прости, – качнула я головой, – продолжай.

— Я просто хочу сказать, что ты ко всем этим историям не имеешь отношения.

— А тот человек?

— Какой? – не сразу понял Рома.

— Который стоял за окном и следил за мной.

— Ты все-таки считаешь, что это не случайность?

— Я не знаю, что считать, но пока убийца не найден, я не могу жить спокойно.

— Но что мы можем предпринять? Мы и так изрядно покопались в прошлом отца, не найдя никаких реальных зацепок. Предлагаешь дальше кататься по девчонкам?

— Не знаю, – пожала я плечами, нервно расхаживая по кухне, – но бездействовать не могу. Пожалуй, съезжу к следователю, может, у него появилась новая информация.

— И он захочет ей поделиться? – усмехнулся Рома.

— Может, и захочет.

— Поехать с тобой?

— Останься дома. Чем меньше нас видят вместе, тем лучше.

Никулин оказался на месте и принял меня сразу, был, кстати, удивлен.

— Что-то случилось? – поинтересовался, рассматривая меня.

— Нет, – я уселась на стул перед его столом, – просто ехала мимо, хотела узнать, нет ли новостей.

— Что вы имеете в виду под новостями? – усмехнулся Алексей Викторович, беря ручку и начиная вертеть в руках, поглядывая на меня с интересом. Я пожала плечами.

— У вас есть какие-то версии? Я... Неизвестность меня выматывает.

Он вздернул брови.

— К сожалению, порадовать вас нечем. Мы работаем, но результатов пока нет.

— А эти люди из Москвы...

— Они появились?

— Нет, – мотнула я головой, – вы считаете, они могут быть связаны со смертью Жени?

— Не имею представления, Елизавета Владимировна, но если кто-то появится или произойдет что-то, что, на ваш взгляд, может помочь в расследовании, звоните мне в любое время.

— Хорошо, – я поднялась, понимая, что зря приехала: и сама ничего не узнала, и следователя встревожила. Рома с Машкой правы: своей поспешной деятельностью я только все порчу.

Домой ехала в расстроенных чувствах. По всему выходило, что я снова зашла в тупик. При этом полученной информации хватит, чтобы переваривать до конца жизни.

Я уже припарковалась на своем месте во дворе и вылезла из машины, когда заметила неподалеку черный джип, рядом с которым стоял мужчина лет тридцати пяти, высокого роста, крепко сложенный, лысый, на глазах солнечные очки, одет в джинсы и белую футболку.

Очки он снял, наблюдая за моим приближением. Голубые глаза были маленькими, с опущенными кончиками век, словно он не выспался, но взгляд цепкий, пронзительный, маленький нос и пухлые губы, на щеках легкая темная щетина.

Сталкиваться с ним не хотелось, но дорога в подъезд лежала четко мимо его машины. Судя по тому, как субъект меня рассматривал, появился он здесь по мою душу. И правда, только я оказалась у машины, как мужчина, отклеившись от нее, улыбнулся, весьма по-доброму, кстати.

— Елизавета Владимировна Романова? – поинтересовался красивым хрипловатым басом, я, затормозив, кивнула. – Я бы хотел поговорить о смерти вашего мужа. Я представляю московскую фирму, мы с вашим мужем находились в тесном сотрудничестве. Потому внезапная гибель нас очень заинтересовала.

— Понимаю, – снова кивнула я.

Вот и москвичи пожаловали. Интересно, Петренко провел им инструктаж? И как мне себя вести, учитывая те данные, которые мне поведал Ярослав Александрович?

— Мы можем поговорить? – спросил мужчина тем временем.

— Да, пожалуйста, только вы не представились.

— Простите, – спохватившись, он улыбнулся и протянул мне руку, – Веселов Антон Константинович, фирма "Компас", мы занимаемся строительством.

— Очень приятно. Если хотите, можем подняться ко мне домой.

— Давайте лучше в кафе. Садитесь в машину, я нас довезу.

Мы разместились в небольшом кафе неподалеку от дома. Надо сказать, Антон Константинович задал множество вопросов, но неожиданных среди них не было, и я на все ответила, не таясь. Не знаю, что он вынес из этой беседы, но к концу ее выглядел весьма довольным.

— Спасибо вам, – сказал мне, расплачиваясь.

— Если у вас появится какая-то информация...

— Я сообщу вам, – кивнул он.

Мы обменялись номерами, Антон вдруг спросил:

— Вы ведь живите сейчас вместе с сыном Евгения?

На мгновенье растерявшись, я кивнула.

— Пока идет следствие, ему не уехать, я предложила остаться в моей квартире, – я почувствовала, что оправдываюсь, и разозлилась на саму себя, к тому же Веселов понимающе кивнул и так улыбнулся, что у меня не осталось никаких сомнений в его мыслях.

— Насколько я понял, вы не близко знакомы?

— Женя и Рома не общались много лет, и мы впервые увиделись незадолго до случившегося.

Веселов снова кивнул, я ожидала еще вопросов, но на этом разговор был окончен. Моя беседа с Петренко так и не всплыла, мне оставалось только гадать, рассказал ли он Антону о том, что мне известна истинная Женина профессия.

Я вдруг представила, как это все происходило. Вот он сидит в офисе, получает заказ и начинает продумывать, как его лучше провернуть. Ищет потенциальных клиентов, договаривается о встрече, в этом время изучая свою жертву. Я живо видела, как он стоит над кем-то с пистолетом в руке, поднимает ее и делает выстрел, один, другой, и выражение лица его при этом не меняется. Потом он едет домой, по дороге развлекаясь в машине с какой-нибудь школьницей. Я встречаю его ужином и разговорами ни о чем, он отправляется в ванную, затем ложится в кровать, желает мне спокойной ночи, и мирно засыпает.