- Кто их готовил, эти инструменты? - расстроенно махнул рукой один из рыбаков.

- Тогда быстро давайте топор и простые кусачки!

Цех уже заполнился едким, вонючим дымом. Мучительный кашель разрывал легкие Юрия. За спиной у него надсадно кашлял Филипеня. «Эх, поспешишь - людей насмешишь, - с досадой подумал лейтенант, - противогазы в машине остались».

Угол помещения, там, где проходил электрический силовой кабель, лизали желтые язычки огня.

- Кто додумался обшить кабель деревом?! - возмущенно воскликнул Юрий. - Филипеня, вы где?

- Здесь, товарищ гвардии лейтенант.

- Идите сюда! Надо оторвать доски. Я буду поддевать топором, а вы попробуйте ухватить руками. Так! Держите? Сейчас мы вдвоем!

С треском отлетела доска, за ней вторая. Падая в воду, они издавали змеиный шип.

- Так, готово! Теперь отойдите в сторонку, Филипеня, я буду рубить кабель!

Слепящий сноп искр взметнулся из-под топора, еще один, еще…

- Все! Давайте сюда огнетушитель! Быстро! - И, подхватив тяжелый бачок, Юрий рванул рукоятку на себя. Из раструба гейзером вырвалась пеногасительная смесь.

- Всем быстро на воздух! - скомандовал Юрий, швырнув прочь опорожненный огнетушитель.

Выбравшись наружу, Юрий так раскашлялся, что даже слезы выступили. Обессиленно привалился он спиной к стене и тут только почувствовал, как больно саднят руки. Он недоуменно поглядел на прожженные рукава комбинезона, на темные волдыри, вспухающие на тыльных сторонах ладоней. Чуть поодаль от него, тоже с обожженными руками, стоял посеревший от боли Филипеня.

- Брусков! - позвал Юрий младшего сержанта.- Остаетесь здесь за меня. Выполняйте все указания совхозного руководства. Мы с Филипеней получили ожоги, поедем на медпункт.

- Понял, товарищ гвардии лейтенант! - откликнулся тот.

Холм около птицефермы начинал походить на цыганский табор. Женщины покрикивали на шустрых ребятишек, везде совавших свои любопытные носы. Особенно притягивали босоногую команду полевые кухни, от которых разносился аппетитный дух. Возле зеленых армейских палаток, в одной из которых находился медпункт, тоже появились груды скарба.

- Ну и ну! - хмыкнул батальонный врач, осмотрев первых своих пациентов. - Ожоги второй степени. Окажем вам сейчас помощь, а потом придется госпитализировать.

- Я вас попрошу сделать все побыстрее, товарищ гвардии капитан. Мне нужно руководить работами, - сказал ему Юрий.

- В таком состоянии? Да вы же скоро взвоете от боли!

- Постараюсь вытерпеть.

- Хорошо. Только учтите, госпитализировать вас позже все равно придется.

- Потом делайте со мной что хотите!

Сестра намазала Юрию руки какой-то холодящей мазью, забинтовала почти до самых локтей.

- Вам можно только руководить, а не работать! - предупредил его врач. - Старайтесь ни к чему не прикасаться.

- Буду работать одной головой, товарищ гвардии капитан, - пообещал Юрий.

- Товарищ гвардии лейтенант, и я с вами!

- Нет, Филипеня, вам придется остаться. Справимся без вас.

К полудню жители и ценное имущество были полностью вывезены. Лишь на всякий случай Юрий назначил в патрулирование по пустынным улицам один бронетранспортер. Несколько раз лейтенант связывался по радио с командованием, докладывал о своих действиях, уточнял обстановку. Радист держал микрофон возле его рта и сам нажимал переключающую тангенту.

Юрий понимал, что главные события этого дня разворачивались не здесь, а на берегу возле размытой дамбы. Он узнал, что саперам с большим трудом удалось заделать прораны временными перемычками и значительно уменьшить напор воды. Позже на помощь к ним подошла передвижная ремонтная колонна гидростроя, оснащенная специальной техникой.

Здесь, в Мысовом, вода заметно убывала.

На стоянку военных машин пришло совхозное руководство.

- Впопыхах мы даже не познакомились, товарищ лейтенант, - сказал директор совхоза. - Моя фамилия Воронов, зовут Иваном Антоновичем. Главный старшина запаса, воевал в морской пехоте, в некотором роде, ваш коллега.

- Командир взвода гвардии лейтенант Русаков. Простите, руки, как видите, подать не могу.

- Это уж простите нас, немножко растерялись, - виновато улыбнулся директор. - И огромное вам спасибо от всего нашего совхоза! Без вас туго бы нам пришлось. Как говорится, единство армии и народа в действии!

- Все это правильно, а вот инспекторы по технике безопасности к вам, видимо, редко заглядывали, - сказал Юрий.

- Все собирались модернизировать завод, - вставил словечко парторг, тот самый бритоголовый рыбак, которого Юрий первым встретил на заводском дворе, - потому до многого руки не доходили… А вот теперь несчастье заставит.

- Убытки большими будут? - спросил лейтенант.

- В четырехзначное число не уложишь, - вздохнул директор. - Не знаю, как выкарабкиваться начнем…

- Государство нас в беде не оставит, Иван Антонович,- сказал парторг.

- Верно, Кузьмич, не оставит, да ведь и у государства денежки тоже считанные. На те средства, что в ремонт дамбы устуканы, можно было новую отгрохать, из чистого гранита. Бесхозяйственности у нас еще немало, спохватываемся, когда жареный петух в одно место клюнет.

- Вы - депутат районного совета, вам и карты в руки, воюйте с бесхозяйственностью.

- Воюю, Кузьмич, да не всегда мой верх бывает. Вы нам поможете обратно перетащиться? - обратился директор к Юрию.

- Мы в полном вашем распоряжении до тех пор, пока нужны.

- Большое спасибо… Пошли, Кузьмич, дел у нас с тобой еще по горло.

Работа в Мысовом закончилась поздно вечером. Юрий хотел лично доложить обо всем командиру батальона, но капитан медслужбы проявил волю и прямо с марша завез его вместе с матросом Филипеней в санитарную часть.

- Я отвечаю за ваше здоровье, - безаппеляционно заявил он. - А если комбату потребуются дополнительные подробности, он сам вас навестит. От штаба до санчасти пять минут хода.

Обоих разместили в небольшой палате на две койки. Юрий чувствовал, что матрос смущен необычайностью . положения, и решил подбодрить его.

- Вы не стесняйтесь, Женя. Здесь у нас с вами одинаковое звание - больные. В больнице и в общей бане все люди равны, - нарочито грубовато пошутил лейтенант.

Матрос благодарно улыбнулся.

- Болят? - спросил Юрий, кивнув на его забинтованные руки.

- Ноют немного, но я уже свыкся.

- Вот и я тоже. Но ничего, успокоются. Доктор сказал - через неделю все заживет. - Юрий смотрел на бледное, с проступившими веснушками, очень юное лицо матроса и думал о том, что, в сущности, кроме анкетных данных, ничего не знает о своем подчиненном. Видел, тот часто получает письма, а вот от кого - было ему неведомо. Замечал, что иногда грустил матрос, и все не находил повода поговорить по душам.

- Родители у вас еще молодые, Женя? - помолчав, спросил он.

- Отцу пятьдесят восемь, маме пятьдесят.

- Оба здоровы?

- Батя у меня еще трактор на спине может поднять, - улыбнулся Филипеня. - Мама тоже шустрая женщина, и в колхозе и дома все делать успевает.

- А девушка у вас есть, если не секрет?

- Знаете, товарищ гвардии лейтенант… - приподнялся на локте Филипеня.

- Юрий Егорович! - подсказал ему командир взвода.

- …Девушки у меня никакой нет, а вот глупая история со мной была… Влюбился в чужую жену. Если вам интересно, расскажу.

- Пожалуйста, если можно, - даже растерялся от неожиданной его откровенности Юрий.

- Есть у меня старший брат, Петром зовут. В армии он несколько лет назад отслужил. Только не на флоте, а в строительных частях. Так вот. после демобилизации присмотрел Петр себе невесту в соседнем селе. Когда я ее первый раз увидел, она мне не приглянулась. Невысокая, худенькая, совсем девчонка на вид, хотя ей девятнадцать лет было. Семья наша в достатке жила. Три мужика работали, да еще мама. Потому на свадьбу не скупились. Со всего околотка собрали на свой двор столы и скамьи, угощение все соседи помогали готовить…