А потом повторил:

– Леди тэр Линидас, мы выбрали единственно разумную стратегию. Её и будем придерживаться. Я полностью разделяю ваше негодование, но не вам с вашей куцей магией строить планы сопротивления. Смиритесь. Просто смиритесь. Рано или поздно драконам надоест, и они улетят.

После этих слов меня отчитали за лишнее рвение. Я сначала вскипела, но в итоге признала, что глава академии, скорее всего, прав.

Только меня, в отличие от уважаемого главы, кололо кое-что ещё – вдруг чудовище всё-таки существует и призвала его вовсе не Вивирона? Что если всем адептам академии действительно грозит опасность? И причиной тому – я?

– Элия, просто смиритесь, – в очередной раз повторил ректор.

Я кивнула, а выйдя в коридор подумала – может всё-таки признаться драконам? Сказал правду про Хрустальный Перст?

Объяснить про нашу с девчонками вылазку, про свечение под пальцем и попросить увезти меня из академии. Переместить в другое место. Так я отведу от всех наших теоретическую опасность и сниму злосчастный барьер.

Правда увозить придётся и меня, и Вивирону, которая тоже претендует на роль активатора…

Что будет с нашими жизнями и репутацией – печальный вопрос.

Но есть и второй – как выдержать хотя бы день в компании Вивироны? Она же совершенно невыносима!

Стоило вообразить себя рядом с Вивироной, и меня передёрнуло.

В следующую секунду передёрнуло снова, потому что в совершенно пустом коридоре вдруг возник Салис тэс Малей.

Парень подпирал стенку в трёх шагах от меня. До этого он был невидим – явно использовал заклинание. Полог невидимости считался сложным, но малоэффективным – нормальные маги засекали его быстро.

Там слишком явно пересекались силовые линии, иногда даже обрисовывая фигуру мага. А я видела такие линии лишь после долгой концентрации и со скрипом.

Вот тэс Малей и подкрался!

– Доброго вечера, Элия, – небрежно сказал он. – Куда идёшь?

Я остановилась, чтоб унять испуганное сердце, потом выдохнула:

– Не делай так больше.

– Прости, – сказал без тени раскаяния. – Я заметил как ты покидала жилое крыло и, учитывая некоторые обстоятельства, решил проводить.

– Какие ещё обстоятельства? – не поняла я.

Салис заметно скривился:

– Драконов, конечно.

Я подумала и показательно огляделась. За окнами уже стемнело, а в коридоре административного этажа кроме нас никого не было.

Более того…

– Драконы не ночуют в замке, их тут нет, – напомнила я веско.

– Вчера не ночевали, – поправил сокурсник. – А сегодня их планы могли измениться.

Резонно, но!

– И что ты сделаешь драконам? – фыркнула я. – Сам ректор ничего сделать не может. А он, между прочим, сильнее любого из нас.

Парень посмотрел исподлобья и огорошил другим заявлением:

– Ты сегодня весь день таращилась на этого Рэйтрана.

Я застыла в недоумении.

– Я? Таращилась?

– Ещё как! – отлепляясь от стены, прямо-таки выплюнул он.

– Да не было такого.

– Потом ещё говорила с ним, – добавил Салис обвинительно. – Ресницами перед ним хлопала.

Так. Подождите.

– Во-первых, я не таращилась и не хлопала. Во-вторых, по-твоему, я не имею права поговорить с Рэйтраном?

Но дело, как выяснилось, было не в правах…

Салис скользнул навстречу и, замерев в каком-то полушаге, уставился злобно. Неужели ревнует? Или решил снова поговорить о любви?

Я печально вздохнула – вот сколько можно? Вчера я даже согласилась с ним прогуляться. И пусть в процессе прогулки больше думала о ящерах и том самом Рэйтране, но мы с Салисом всё-таки смогли пообщаться.

Результатом общения стало моё спокойное, взвешенное «нет».

Нет, и всё. Замуж не выйду и никаких романтических отношений у нас не будет. На весенний бал, который предшествует сессии, тоже не пойду.

В смысле пойду, но не с ним.

– Элия… – прозвучало хрипло и глухо.

Я качнулась назад, увеличивая разделявшее нас расстояние, а Салис выпалил, как-то странно чеканя слова:

– Когда ты уже поймёшь? Элия-Мия тэр Линидас, ты мне очень нравишься!

Стены коридора неожиданно качнулись.

Ещё секунда, и моё сознание заволокла тьма.

Утро встретило меня сильной головной болью и ощущением какого-то забвения. Я отлично помнила свой разговор с ректором, а как добралась до комнаты и легла спать – нет.

Вдобавок у меня губы горели… Странная реакция. Обычно она возникает, когда ем острое или наоборот кислое, но за ужином ничего такого вроде не было.

Или всё-таки было?

Или…

Так и не сумев вспомнить, я отчаянно тряхнула головой.

Потом попросила у Ри обезболивающую пилюлю и заставила себя подняться.

– Ты сегодня снова молчунья? – задала неожиданный вопрос Ксанна.

– В каком смысле?

– Ну… – протянула подруга. – Ты вчера вернулась от ректора, ничего не рассказала. Мы спрашивали, а ты просто отмахнулась и отправилась в кровать.

Ксанна дулась. Ри тоже. А меня посетил новый приступ головной боли, и я решила, что подумаю обо всём позже.

Когда добрались до столовой, с головой стало получше. Но не успели мы сесть и приступить к еде, как Ксанна хмыкнула:

– Так-так. На завтрак они не прилетели. Может и на занятия не прилетят?

Ри покосилась на преподавательский стол. Я взглянула в ту же сторону – драконов действительно не было.

– Это вряд ли, – вгрызаясь в большой бутерброд, отозвалась Ри. – Ты ше шлышала. Непроявленный обышно пришодит в шветлое время шуток. – И уже дожевав: – А Вивирону нужно охранять!

Теперь обе подруги посмотрели на меня, а я скривилась.

– Элия, – позвала Ксанна. – Мы говорим драконы… Придут охранять Вивирону…

Намёк не задел. Ну разве что чуть-чуть.

– Кстати, про разговор с Шорэмом и Рэйтраном ты нам тоже не рассказала, – напомнила Ририан.

Я посмотрела жалобно.

Сил обсуждать всё это просто не было, но…

– Я сказала Рэйтрану, что он поступил ужасно, выставив барьер, – всё-таки призналась я.

Лица девчонок вытянулись, на меня посмотрели как на сумасшедшую.

– Больше такого не повторится, – пробормотала я. – Ректор смирился, он верит, что всё само рассосётся. Спорить с драконами не хочет. Вот и я им больше ни слова не скажу.

Подруги переглянулись.

Потом Ксанна придвинулась ближе и шепнула:

– Он тебя бесит?

– Кто? – буркнула я.

– Рэйтран, конечно.

– Не то слово! – воскликнула я с чувством.

– Элия, слушай… а что если это любовь? – встрепенулась Ри.

Я подарила подругам ну очень выразительный взгляд – посмотрела как на чокнутых. Только Ксанна и Ри не смутились!

– Так бывает, – сказала Ририан. – Даже у моей бабки так было.

– Да что твоя бабка? – вдруг возмутилась Ксанна. – У прабабки нашей Элии тоже было. И это, между прочим, известный исторический факт!

Она говорила о Эсмелии по прозвищу Железная. Бабушка моего отца взошла на трон вопреки тому, что по закону титул наследовали исключительно мужчины.

Эсмелия была юной и непоколебимой. Сразу начала наводить свои порядки, правила твёрдой рукой.

А потом случилось знакомство с не наследным принцем соседней державы, и полетели такие искры ненависти, что летописцы до сих пор ёжатся. Королева ненавидела принца, принц терпеть не мог королеву, и государства даже оказались на грани войны. Дело решил некий бал.

Принц пригласил пылающую ненавистью королеву на танец, прижал покрепче, и новая перепалка перешла в страстный публичный поцелуй. Спустя пару месяцев сыграли свадьбу.

Супруги любили друг друга всю жизнь, и даже стали символом светлых чувств и верности. А их изначальная взаимная ненависть превратилась в этакий исторический анекдот.

– Неуместный пример, – буркнула я.

– Ну почему же? – возразила Ксанна.

Я надулась, оскорблённая таким сравнением, и ответила почти спокойно:

– Это точно не наш случай.