За содержание господина Хальфорда платила королевская казна, и делала это не скупясь. Бывший оборотень коротал дни в просторной комнате, обставленной по-домашнему. Обслуга приюта позаботилась даже о горшках с цветами, вышитых занавесках и паре пейзажей на стене. Вышло уютно. Постель, на которой лежал худой, как жердь, калека, стояла лицом к окну, так что он мог смотреть на город и небо над ним не поворачивая головы.

– Видишь в ней человека? – спросил Рауд.

Он сидел на стуле с подлокотниками, придвинутом к постели, я – на столике по другую ее сторону, чтобы Хальфорду было удобнее меня рассматривать.

– Вижу, – морщины на лице оборотня собрались в улыбку. – Хорошая девушка, не сомневайся. Двуличным душам дар двуликости не дается.

– Скажи это тому, кто тебя изувечил, – хмуро отозвался Рауд. Но прежде бросил на меня короткий взгляд, будто желая проверить, впрямь ли я хорошая девушка.

– Так то небывший, – отмахнулся Хальфорд. – А она настоящий оборотень, хоть шуба у нее и не родная.

В свете солнечных лучей ежик волос над его лбом напоминал соль, редко пересыпанную перцем, кожа походила на печеное яблоко. И все же мужчина, безвольно лежащий под толстым стеганым одеялом, не казался стариком. Я чувствовала в нем что-то… какое-то эхо.

– Небывшие – так их зовут по старинке. А по-научному – фантумы, – пояснил Хальфорд для меня. – Слыхала о таких?

Я покачала головой.

Приют был полон лечебной и хозяйственной магии, и наши с графом шарики здесь не действовали. В любом случае говорить с посторонним я все равно не могла.

– Обычные оборотни переходят в обычных животных. В волков, как я, в кошек, как ты, в собак, в оленей, даже в мышей. А в старые времена были оборотни, которые получили свои звериные тела от темных богов. Знаешь, книжки есть – Бестиарии? С гидрами, василисками, трехголовыми псами и прочими горгульями. Вот в таких тварей фантумы и обращались. Ходили в чужие сны, как к себе на двор. Если верить кое-каким записям, даже в сны людей без дара. Брали любые тела на время или насовсем. За это их в конце концов и извели.

– Если бы, – проворчал Рауд.

Его наставник усмехнулся.

– С тех пор как запретили культы темных богов, небывших стало рождаться куда как меньше. Я за пятнадцать лет службы только одного и встретил…

– Гинас входил в особый розыскной отряд, – объяснил Рауд.

Когда-то фантумы казались непобедимыми. Но на всякую угрозу найдется ответ. Гильдия сновидцев научилась ставить невидимые щиты, сквозь которые ни фантум, ни простой оборотень не пройдет ни во сне, ни наяву. Такой щит стоял и над королевским дворцом. Оказывается, Рауд выхлопотал для меня пропуск! Еще гильдия выслеживала уцелевших фантумов и иных охотников без спроса соваться в чужие сны и сообщала о них ловцам – оборотням на королевской службе.

А между делом сновидцы и оборотни учили молодых магов защищать свой ночной покой.

Гинаса Хальфорда наняли преподать эту науку будущему Белому Графу. Оборотень занимался с Раудом и его младшим братом около пяти лет – до тех пор, пока не попал в за- саду.

Его отряд получил наводку на настоящего фантума, вора и убийцу, и Хальфорду поручили проверить один из подозрительных домов в пригороде Альготы. Просто на всякий случай. Никто не думал, что преступник прячется именно там…

– Чую – химера. Здоровенный гад, три пасти, огнем плюется, хвост ядовитый.

Голос бывшего оборотня стал еще глуше, а от взгляда, обращенного внутрь себя, у меня лапы похолодели – такая жуткая тьма вскипала в его глазах. Доведись мне пережить то, что испытал Хальфорд, ни за что не стала бы лишний раз об этом вспоминать. Мне пасть Грыза до сих пор снилась. А тут такое, что слушать страшно!

Они дрались, беспрестанно меняя тела, становясь то людьми, то зверями. В конце концов химера и волк вцепились друг другу в глотки, при этом фантум попытался вытолкнуть Хальфорда из волчьего тела, хотя они находились в реальном мире, а не в мире снов.

Чувствуя, что погибает, Хальфорд провалился в Небыль и увлек противника за собой. Оба тут же вернулись в свои человеческие тела, к этому моменту избитые и изломанные. А перекинуться обратно в звериные уже не сумели.

Фантум приподнял голову, прохрипел: «Ты отсек меня от Небыли», – и умер.

Хальфорд тоже потерял связь со своим волком. Это подтвердили маги из академии. Лекари сделали все, чтобы спасти его человеческое тело. Но встать на ноги бывший оборотень не смог.

– Мне предлагали взять другого волка. Занять тело, как делали фантумы, и бегать себе вволю, но я не стал. У зверя тоже душа есть. Грех это – душу отнимать. Я теперь сны про Небыль вижу. Чудится мне, там волчонок для меня растет, – тусклые глаза Хальфорда потеплели, бескровные губы дрогнули в подобии улыбки. – Вот такая моя история, девушка. Есть в ней для тебя прок или нет, смотри сама. А чтобы колдовством запереть тело в Небыли… Слышал я о таком. Тут нужна сила темных богов. Черная магия. Но это все, что я знаю.

Темные боги. От них ничего не осталось – ни имен, ни лиц, ни сказок и легенд, с ними связанных. Только проклятия. Провались ты к темным богам! Чтоб тебя темные боги унесли! Но черное ведьмовство существует до сих пор…

Когда мы с графом сели в карету, я спросила: «Если ведьма Болли служит темным богам, почему нельзя взять ее под арест и допросить? Хотя бы в вашей ловушке?»

– Потому что Болли в фаворе, а я в опале, – устало ответил он. – Потому что если станет известно, что ты оборотень в личине снежной кошки, тебя сочтут фантумом – и неважно, что Нежа светлая богиня.

«Или потому, что это сорвет ваши планы?»

Он посмотрел на меня и промолчал.

Было горько. Но теперь я многое понимала. Почему он был так суров, когда застал меня в своем сне, почему мой отец отказался делить постель с мамой, почему люди боятся оборотней… И, кажется, я догадывалась, для чего Рауд Даниш привел меня к своему наставнику. «Смирись», – вот что он хотел сказать. Быть здоровой кошкой лучше, чем увечным человеком.

Даже боги забыли обо мне. Ночь Всех Богов на носу, а ни один не спешил сообщить, что там с моей службой. Исполнена она или только предстоит?

На прощание Хальфорд посоветовал мне учиться мысленному разговору.

– Особой премудрости тут нет. Как зверье говорит промеж собой? Так и ты говори. Что зверь, что человек – все едино. Не слышат тебя? А ты говори, не тушуйся, по имени окликай. Главное, молчком не сиди. Будешь говорить, рано или поздно услышат. А еще, бывает, толчок помогает. Испуг сильный или злость.

Злиться на Даниша не имело смысла. Он и так возится со мной больше, чем должен. А молчать – только обиду копить.

И я спросила о фантумах.

Граф откликнулся с охотой. Похоже, он был рад поговорить об отвлеченном.

Так я узнала, что у фантумов был тайный союз – Орден бессмертных. Его члены придумали для себя секретный язык и набор символов. В вещах фантума-химеры, которого дорого́й ценой одолел Хальфорд, нашли старинный перстень с головой летучего змея. Крылья – знак превосходства и преодоления смерти. Поэтому все крылатые у фантумов стоят на ступеньку выше прочих.

Вернее, стояли в прошлом.

Тщательное расследование показало, что химера, уроженец Вайнора, действовал в одиночку. У него не было ни сообщников, ни семьи, ни друзей. Возможно, он был последним фантумом на свете. Грустная судьба…

Карета въехала в ворота дворцового парка. Даниш как всегда повел меня напрямик через сугробы. Я научилась не замечать его призрачного двойника, и граф тоже не обращал внимания на куклу в свадебном наряде, которая шагала рядом с ним, не оставляя следов.

Вдруг он остановился и присел передо мной на корточки.

– Прости меня, Карин.

«За что?»

– За то, что втянул тебя в свои интриги. За то, что мало делаю для того, чтобы помочь тебе. За ловушку – тогда, в первый раз. Я не хотел причинить тебе боль, я просто… испугался. Карин, ты видишь, что происходит вокруг. Так не должно быть!