Я запнулась, заметив, как на меня смотрят остальные. Даже Грегу моя идея показалась чересчур радикальной. Создание вампиров? Это попахивает бульварным чтивом. Однако я слишком хорошо запомнила свои ощущения после контакта с неведомым. Что это было? Телекинез? Неужели он действительно существует?..

– В любом случае, это уже не наша парафия, – флегматично отреагировала Алина. – Конгрегация забрала дело себе. Пусть теперь Совет решает, как с этим поступать.

– Вот это как раз и выглядит странно, – заговорил Грег, побледневший от потери крови.

Его лицо сильно выделялось в темноте автобуса. От усталости он откинулся на спинку кресла, явно мечтая поскорее добраться до постели. Сидевшая рядом Алина сжимала его ладонь, сама оставаясь бесстрастной. Будто не чувствовала своей вины.

– Они так рьяно взялись за это расследование. Зачем-то связали его с убийством Потентата. Нутром чую – охотники знают больше, чем говорят, – продолжил свою мысль Грег.

– Однако не делятся с тобой, – фыркнул Аскольд, сидевший на переднем кресле рядом с водителем. – Ты теперь перекати-поле. Персона нон-грата.

– Ни свой и ни чужой, – едва слышно добавила я, разглядывая собственные руки.

Так странно видеть сеть линий поверх синих вен. Они такие слабые, едва заметные. Вампиры почти не оставляют отпечатков. А после смерти тела быстро разлагаются и всего за несколько дней превращаются в пыль.

Нет доказательств, что последняя стадия дикости, – это смерть. Говорят, что вампир, лишившись рассудка и превратившись в идеального хищника, может столетиями существовать в таком состоянии. Что дикость – это и есть вампиризм в чистом виде. Бессмертный лютый зверь.

Неужели именно это и произойдёт с Дарденом? Он превратится в монстра, на него объявят охоту, а потом убьют? Почему я так злюсь на него из-за этого? Потому, что влюбилась в него? Не смогла выдержать дистанцию, как должна была? Как вообще это произошло? В тот миг, когда увидела его чёрные глаза? Когда он заговорил со мной? Или позднее, когда собственноручно лечил меня от яда? Спасал из застенок Конгрегации?..

Так просто. И так сложно, что хочется завыть от отчаяния. Я поставила себе всего одну цель – выжить. А теперь понимаю, что моё выживание ничто в сравнении с жизнью Дэна.

* * *

Въехав в гараж, вампиры покинули микроавтобус, направляясь в оружейную. Я отдала Алине своё оружие, отмахнувшись, когда она поинтересовалась, что со мной. Мне хотелось поговорить. Но не с ней. А тот, кто был мне нужен, не отвечал.

Прислонившись к стенке автобуса, сунула руки в карманы куртки. Хотелось залезть в ванну, смыть с себя кровь, почистить одежду, съесть что-нибудь человеческое, просто чтобы прийти в норму. После той кровавой бойни было как-то нехорошо. Не то, чтобы я была нюней, но меня знатно потряхивало, когда перед глазами вставали кадры-вспышки из оскаленных морд упырей.

– Никогда не встречал таких гнёзд, – раздался голос рядом.

Я почуяла запах крови. Грегу только что наложили швы на запястье, кровь запеклась под повязкой. Пожалуй, он тот, кто поймёт меня. Но я не знала, что сказать. Не могла довериться даже своему другу.

– Почему ты пошёл с нами? Ты человек. Мог заразиться, – заговорила я.

– Зараза к заразе не липнет, – легкомысленно отмахнулся он. – А вот что с вами случилось? И не бреши, что романтика заиграла – вы выглядели как угодно, но не как после жаркого соития.

Попинав колесо микроавтобуса, я скрестила руки на груди, разглядывая кровь, засевшую под ногтями. Что мне ему сказать? Правду? Солгать? Как самой признаться себе в беспомощности? Я ведь только-только нащупала что-то настоящее. Не как с Ярославом. И уж точно не как с Яном. И вот Дэна у меня забирает болезнь. Да такая, что проще пулю ему в лоб всадить, чем наблюдать как он мучается. Как с этим справляется его мать? Она точно знает, что с ним и ничего не делает. Неужели всё бесполезно? Что за злая насмешка судьбы?

– Проблемы в раю, – в тон ответила я, нацепив виноватую улыбку. – Это между нами. Лучше скажи, что будет с тобой? Ты слишком изменился. Грешным делом, начинаю думать, а не под чарами ли ты?

Это настолько удивило Грега, что он даже присвистнул.

– Севастьян может долго пыжиться, но дело решённое. И такие, как Ярослав, ничего мне не сделают. Я уже подписал документы. И официально числюсь вольнонаёмным клана Соррент. Через неделю мне сведут символ Коперника, и я освобожусь.

Это настолько не вязалось с тем Грегом, которого я знала, что я не удержалась и налетела на него, обхватывая лицо и вглядываясь в ясные серые глаза. Он вырвался, отталкивая меня и с обидой говоря:

– Это мой выбор, Дари! Никто меня к нему не принуждал. Я просто нашёл способ устроить свою жизнь так, чтобы не сдохнуть в очередном гнезде диких вампиров, не дожив до сорока.

– Говорит тот, кто чудом выбрался из того самого гнезда! – воскликнула я в ответ, вновь толкая его на спинку автомобиля. – Мне сказки не рассказывай!

Он как-то по-особенному цокнул языком, запрокидывая голову и глядя вверх на потолок подземной парковки. Мимо прошло несколько вампиров, некоторые с интересом прислушивались к нашему разговору, и Грег, очнувшись, помотал головой.

– Ты всегда знала, что из себя представляет Конгрегация, – намного тише и спокойнее заговорил Грег, прямо глядя в глаза. – Идейных отправляют на самые грязные задания, неугодных – на Север. Остальные – либо выполняют приказы дружков Севастьяна, либо никогда не добираются до берёзовой ветви власти. Арду хотел навести порядок. Но его отправили в ссылку. И что с ним стало? А больше у клики Севастьяна не осталось врагов.

– И ты просто сбежал. Знаешь, мне уже не положено выступать по этому поводу, всё-таки я перемахнула через забор, – чуть улыбаясь протянула я, – но я считаю, что Конгрегация необходима. Нельзя, чтобы сторожами вампиров были сами вампиры.

* * *

Дардена нигде не было видно. И на звонки он не отвечал. Я злилась на него, ведь нам нужно было поговорить. А он вздумал играть в прятки, и когда! В самый неподходящий момент!

Конечно, с этим нельзя ни к кому подступиться. Потому я, перекусив дома и приведя себя в порядок, отыскала Алину, беседовавшую с Гретой в вестибюле главного особняка. Подходя к ним, услышала: «Будь осторожна со своими чувствами, Аля. Они могут дорого тебе обойтись». На моё приветствие холодная, как волчица, Грета только улыбнулась, а потом ушла.

– Что ты хотела? – Алина держала в руках смятую сигарету, словно не решаясь её раскурить.

С её шеи исчез бинт, рана затянулась бесследно. Но довольной она не выглядела.

– Хочу выбраться в город. Помнишь, в клубе ко мне парнишка прицепился?

Девушка нахмурилась, а потом отправила сигарету обратно в портсигар.

– Имеешь ввиду Савелия? Что у тебя с ним за дела?

– Хочу выигрыш забрать. Он оставил мне свой контактный номер и пригласил в гости. Узнав его имя, я сразу сочла это приглашение в высшей степени интригующим.

Даже среди охотников имя Савелия было на слуху. Он, как и Дарден, из тех вампиров, кто долго выглядит молодо, хотя ему больше сорока лет. Нездешний вампир, родом откуда-то из Азии, прибился к патрицианам, хотя сам принадлежал к арманитам.

Делец, промышляющий всякими сомнительными сделками и приторговывающий информацией и слухами. Имеет обширные связи в разных кругах, проворачивает тёмные делишки как с людьми, так и с вампирами. Неизвестно ни кто его родители, ни как он оказался в клане Арманит, а потом здесь среди патрициан. Словом, вампир, с которым стоит подружиться.

Моя идея не понравилась Алине, но стоило мне намекнуть, что я обращусь к Грегу, как девушка переменила решение.

– Предупреждаю, Савелий любит заключать сделки. Ему нравится, когда у него ходят в должниках. Зачем он тебе?

– Он многое знает. Хочу обсудить с ним всё то, что от меня скрывают.