– Стой! – Лили окликает, но я даже не оборачиваюсь. – Да ты! – Я наклонился за сумкой, как раз, поэтому раскрытая ладошка пролетает над моей головой, обдавая ветром.

Ничего она быстрая. Даже не успел понять, как Лили оказалась у меня. И ладно ладонью пыталась ударить, а если б камнем? Резко выпрямляюсь, перехватываю ее руку, и уходя чуть в сторону, разворачиваю девушку, одновременно притягивая к себе.

– Ай! – Лили дернулась, пытаясь вырваться из моей хватки, но куда там.

Раскраснелась, злая, смотрит на меня снизу-вверх, чуть приоткрыв свой ротик. Не знаю, что на меня нашло, но я не смог устоять перед соблазном. Мои губы впиваются в ее. Сердце пропускает удар, а по телу будто молния пробегает. Сколько длился наш поцелуй? Не знаю. Лили перестала вырываться, наоборот, будто прижиматься стала. В голове шум…

С трудом смог оторваться и отступить на шаг назад, растеряно тряся головой. Наваждение какое-то. Лили стоит, ошеломленная, с широко раскрытыми глазами, видимо не понимая, как реагировать на мой поступок. Я же, стараясь держать себя в руках, все же забираю сумку и ускоряя шаг, топаю в сторону привязанных коней. В голове сумбур. Лишь через пару метров останавливаюсь и оборачиваюсь.

– Марк. Меня зовут – Марк Глебович Рифейский. – отвернуться и идти дальше по своим делам, оставив Лили за спиной, и не думая о том, что в любой момент может прилететь огненный заряд. Сейчас мне нет дела ни до чего. Только вкус ее губ и запах прокопченных дымом волос.

Два дня спустя. Северо-западное побережье Арала.

И вновь скрипит потертое седло… В этот раз решил не мучать себя жарой и выбрал путь вдоль берега моря. Точнее, не прям по берегу, а в паре верст от воды. На ночь и вовсе, стараемся уйти подальше от берега и на какую-нибудь возвышенность. Во избежание неожиданных встреч, так сказать. А то, позавчера, только выдвинулись, нарвались на какую-то страхолюдину, выползшую из моря и двинувшую нам наперерез.

Громадное чудище, высотой под десяток метров в холке, шириной столько же, а в длину даже не знаю сколько. Мы благоразумно не стали испытывать судьбу и отвернули в сторону. Благо, чудовище передвигалось очень медленно.

Солнце жарит невозможно, но тут хотя бы бриз с моря обдувает, иначе днем невозможно было бы передвигаться. Даже сейчас еду, кое-как удерживаясь от того, чтобы не уснуть. Оборачиваюсь, проверить, как там моя спутница.

Хех, мотается в седле, периодически вытирая лицо. А я ведь говорил, что надо намотать тюрбан, хоть лицо в тени будет. Разве ж послушает… Герцогиня! Жуть какая важная. При мне себя так ведет по крайней мере. Ну, хоть не обзывается и не пытается лезть в драку, пусть дурью мается.

После того поцелуя, я вообще собирался ее бросить. Забрать Акбузата, и ехать в одиночку. Само собой, припасов и лошадь девушке бы оставил. Ее эти разные загоны, верю – не верю, вообще не для меня.

Но не успел смыться, так сказать. Пока обихаживал коней, Лили видимо отошла от первого шока, после моего представления и сама подошла. Вообще, я не ожидал, что она так быстро отойдет. Даже обвинять, в том, что я скрыл свою личность не стала. Пощечину залепила только… Да и то, как она выразилась: «За хамское поведение и покушение на честь благородной дамы». За поцелуй, как я понял. Да и ладно, оно того стоило.

А потом путанно начала извиняться за свое поведение, и вообще. Короче, по итогу, мы сели и все решили. Точнее, она рассказала о своих приключениях, после того, как вынуждена была вместе с отцом и братом покинуть Белецк с небольшим отрядом охраны.

Возможно, многое умолчала, но то проверим потом. Пока же, по словам Лили, получалось, что ее отца подставил какой-то Георг. То ли шпион, то ли какой-то чин в Ордене паладинов. Девушка точно не знала. Просто подслушала, когда отец и этот Георг спорили.

Суть спора ей разобрать не удалось, или просто мне не захотела рассказывать. В общем, после этого отец велел им с Эриком собираться. Примерно в это же время я прятался на стекольном заводе с Марией, если правильно подсчитал.

Из города Лили с отцом и братом, уехала, когда в Белецке начались бои между людьми Георга и пограничниками. При этом, она почему-то была уверена, что сам герцог к столкновениям и к охоте на меня отношения не имеет, сваливая все на этого Георга.

Угу, угу. Так и поверил. Но возражать девушке не стал. Я пока она повествовала, прощупывал эмоциональный фон и видел, что не врет.

Вот на вопрос – за каким чертом они до меня докопались в лицее, как-то замялась и долго не могла ответить. Но потом призналась, что Эрик расписал меня, как какого-то непроходимого идиота, который задирает всех подряд без причины. А он весь такой правильный, пытается поставить меня на место, только сил не хватает.

На этом месте я откровенно рассмеялся. Ох же братец ей достался… Приехала старшая сестра из Академии, он и решил ее использовать, чтоб проучить меня. Да уж, ничего более идиотского придумать не мог. Убивать не собирались, просто Лили должна была унизить меня при свидетелях. Уточнять, как она должна была это сделать, не стал.

Девушка и так вся покраснела и не находила себе места, когда рассказывала про те моменты. По большому счету, сейчас это уже и не важно. Когда я чуть не забил Эрика насмерть, Лили испугалась и применила боевое заклинание. А вот когда поняла, что оно мне не навредило, жутко перепугалась.

Вообще-то «огненный дождь» запрещено применять учащимся без контроля со стороны учителей и вне специальных полигонов. Тем более в таких местах, как лицей. Если бы заклинание вышло из-под контроля, то здание бы сгорело вместе со всеми находящимися там. каким-то образом, мне удалось не только выжить, но и поглотить большую часть вложенной в заклинание энергии.

Откуда там взялась такая куча ее охранников, и почему на меня потом началась охота, Лили не знала. И ведь не врала. У нее и в самом деле, всего два охранника всегда было. Даже в Москве.

Ну дальнейшая история была проста. После того, как покинули Белецк, они с семьей осели в городке на границе между степями киргиз-кайсаков и Бухарского шахства. Купили небольшой особняк на окраине города, и переживали лишь о том, что мой отец пошлет мстителей по их душу. По крайней мере, так им говорил отец.

В целом, жили не тужили. Деньги у герцога имелись, а с ними в любом месте можно было устроиться. Само собой, ни о какой Академии для Лили речи не шло, но она не особо расстроилась. По ее же признанию, учиться ей не очень нравилось. Точнее, учиться нравилось, но вот жесткая дисциплина в Академии без возможности выйти за стены, жутко раздражала.

Все бы ничего, отец накупил разных учебников, в городке оказался неплохой рынок, где продавали вообще все. От фруктов, до самобеглых колясок, которые завозили из Москвы. Пары таких я даже в Белецке видел. По мне, так кони лучше. Я, конечно, не ездил сам, но вот как они гремели и дымили, испуская жуткий запах, не понравилось.

Почему-то, рассматривая тогда этот ужас на деревянных колесах, мне представлялись совсем другие. С плавными обводами, из металла, на черных мягких колесах и не такие шумные. Будто видел где-то. Хотя… У меня периодически какие-то странные фантазии бывают.

Так, отвлекся не в ту сторону. Второй день уже обдумывая рассказ Лили и ища несостыковки. Не знаю, зачем. Наверно, потому что мы сейчас едем в этот чертов городок, а я обещал помочь Лили добраться до ее отца и брата. Ну, вот так сдуру.

Хотя, в принципе, мне ведь все равно туда нужно. Арзак…

Именно он та причина, по которой я сейчас еду вместе с Лили в город на границе Бухарского шахства. И причина, по которой Лили оказалась так далеко от своего нового дома.

В общем, жили они не тужили, пока в какой-то момент, город не взяли штурмом войска Арзак-хана. Казалось бы, ну захватили и захватили, получат выкуп – уйдут. Кочевники время от времени такое практикуют. Лили тоже выразилась, что по началу не обратили внимания на этот факт. Обычно, степняки не трогали жителей, пока не станет ясно – заплатят выкуп или нет.