— Я тебя услышал! — встав и подойдя к орку рычит Маджал. — А теперь будь так добр, заткнись. Не у себя дома. Это там ты Повелитель, а здесь в моём замке не более чем гость причём гость незваный.

— Сопляк! — замахивается Мерзкий.

— Старый пень, — замахивается в ответ почти не уступающий орку в габаритах Маджал.

— Вспомнишь мои слова, вспомнишь, — отходя кивает орк. — Да поздно будет. И твою выходку я запомню. Запомню…

— Пошёл вон, — давая понять что разговор закончен шипит Маджал. — Старый идиот. Чтобы через час тебя в моём королевстве не было.

Проводив взглядом пылающего гневом орка, Маджал садится на трон и закрывает глаза руками. Тяжело вздыхает…

— Вот как с ними можно разговаривать? Старые развалины с завышенным самомнением. Сначала Тилиан весь тронный зал своими выпадающими волосами изгваздал. Теперь это зелёное хреночучело… Дед?

— Тилиан глупая шавка, — шаркая к трону скрипит древний сгорбленный старец. — А вот Мерзкий… Орк - взбесившийся шакал. В общем, это два урода, с которыми лучше никаких дел не вести, нельзя. Слушать их бредни тоже не советую. Они стары, жадны и безумны… Теперь ты понимаешь почему я ввел такой закон?

— Чтобы дольше пожить?

— Это давно уже не жизнь, Эрик, — качая головой скрипит старец, сгоняет Повелителя с трона и присев на него закрывает глаза.

— Ты спишь? — интересуется Маджал, за что получает увесистый подзатыльник и бормоча отходит к столу.

— Я думаю, Эрик, вспоминаю. Я помню как после гибели Императора, с жалкой горсткой народа бежал на север. Вспоминаю как нашёл этот город и как стоя у Сердца клялся в том что дождусь Императора. Сердце приняло мою клятву. Нда… И вот я здесь…

— Хорошо пожил. Две тысячи или больше?

— Это не жизнь! — восклицает старец. — Это проклятие! Страшное и тяжёлое. Я хоронил своих детей, внуков, правнуков и так две тысячи лет. Я умолял Сердце отпустить меня, но оно приказывало ждать. И я ждал. Оберегая своих потомков от безумия, я ждал. И, кажется, дождался. Император вернулся… Хватит вино хлебать! Я тут говорю, а ты…

— Дед! Я же слушаю! Успокойся! В твоём возрасте нельзя так нервничать. И бегать тоже. Дед!

— А ну стой! — ковыляя за нерадивым потомком кричит старец. — Имей уважение к старшим, остановись.

— Что бы ты мне уши надрал? Ну нет, — отходя улыбается Маджал. — Я не согласен.

— Повелитель? — заглядывая в зал кивает Ольгерд.

Тут же получает приглашение войти. Пока докладывает остальные выкладывают на столе гостинцы и дополняют. Йети располагается в углу, из-за шторы достаёт холст, быстро наливает на мольберт краски и приступает к рисованию.

Маджал, который на самом деле Эрик, внимательно слушает, дед как будто сбросив пару столетий оживляется и нетерпеливо топчется на месте постоянно перебивая Ольгерда и засыпая того вопросами.

— Так! — рявкает Повелитель, которому такое безобразие решительно надоело. — Дед, присядь. Лекарства свои выпей. И ради Тёмных Сил помолчи хоть пять минут! Ольгерд, спокойно, без суеты. Как всё прошло?

— Более чем, — передавая Повелителю договора улыбается Ольгерд.

— Ага… Хм… О как! И что, вы вот так просто договорились? А слухи про кровавого тирана?

— Это всё слухи, — качает головой Ольгерд. — И вот почему. Прибыли мы неожиданно, для всех включая Константина это было потрясением. Однако… Нет, меня как опытного шамана провести трудно. Точно скажу, никакого спектакля не было. Лэртон несмотря на все слухи расцветает. Это видно. Ещё в городе, прямо как у нас, школы, больницы, детские сады. Производства… Ещё совсем недавно нихрена не было, а сейчас…

— А Константин?

— Бесстрашен, миролюбив, весел, гостеприимен. Знает что делает. Волнения или смущения нет. Да и потом, нас он пригласил за стол, с собой. Дела решали в обеденном зале. Ели, выпивали. В делах доверяет своим людям. Советнику и министру торговли. Кстати этот министр торговли настоящий зверь. Так вцепился в меня, что я ничего не мог сделать. Однако честен и обманывать не стал, хотя мог.

— Илара? Старая Ведьма?

— Старая Ведьма… Ну… Тут всё интересно. Илару мы видели. Живая, здоровая, не в темнице как нам говорили. Она, как я понял жена Константина. Они целуются, при всех. Он называет её Пирожочек.

— Аха-ха! — запрокинув голову смеётся Эрик. — Вот ведь пройдоха. Старушку нахлобучил…

— Ну, на вид ей лет семнадцать — восемнадцать. Молода, красива, энергична. Узнали только по глазам. И даже чуть не усомнились, но она узнала нас. Так что…

— Вот нихрена себе. Это как? Хотя ладно. Как он выглядит.

— У него светлые волосы, голубые глаза… На вид полукровка эльфа и человека, — скрипит с трона дед.

— Да, Старейшина, — кивает Ольгерд. — Выглядит именно так. Особого впечатления не производит. Явно не воин, магии тоже практически нет. То есть присутствует, но совсем мало. Однако…

Дед охает, прижимает руку к груди и едва не сползает с трона. Мотает головой и бормоча пытается встать: — Мне нужно к нему. Нужно увидеть. Нужно удостовериться. Я… Я должен.

— Вот, смотрите, — поворачивая холст улыбается йети и указывает руками на портрет сидящего за столом Константина.

— Мелковат, — приложив палец к подбородку заключает Эрик.

— Идиот! — встав кричит дед, подходит и падает перед портретом на колени. — Император… Вернулся… Я дождался…

— Дед, с твоими суставами стоять на коленях… Не встанешь завтра.

На это старец по молодецки вскакивает, хватает Эрика за ухо, выкручивает и притягивает к себе: — Слушай меня внимательно. Я с детства учил тебя и ты знаешь что делать. Если начудишь, провалишься и пустишь медведю под хвост все мои труды и надежды, я из пепла восстану и публично выпорю тебя на площади. Повторяй код.

— Адель. Шестнадцать, двадцать два, четырнадцать, — морщась шипит Эрик.

— Молодец, — скрипит дед. — И запомни, когда мы встретимся клятва будет выполнена. Сердце отпустит меня и я наконец-то освобожусь. Времени будет несколько секунд. Остальное на тебе, не подведи меня.

— Да, дед. Я всё сделаю.

— Не торопись, осторожно, внимательно. А теперь собирайся, Маджал Шестнадцатый. Утром ты отправляешься в Лэртон. Возьми дары, речь и нужные вопросы с вариантами ответов я тебе напишу, подсказки дам. Ты ещё здесь?

— Ну так, как бы… Ухо…

— А! Ну да… — для порядка ещё сильнее выкручивая ухо скрипит старец. — Уйди с глаз моих.

— Деспот старый… — отходя бормочет Эрик.

— Я всё слышу! Бегом отсюда! Собирай караван, времени тебе до утра. До утра… Неужели всё? Наконец-то…

(Некоторое время спустя. Кровавое озеро.)

Под покровом ночи, в свете восходящей луны, на песчаном берегу озера кипит работа. Двадцать пять человек заканчивают строительство плота, грузят тяжеленные мешки с сокровищами и глядя на главаря ехидно посмеиваются. Главарь же смотрит на подчинённых своим единственным глазом и приглаживая рыжую бороду улыбается. Он, Аскольд Одноглазый, снова поймал удачу за хвост. Рейд в приграничье принёс неслыханное богатство. Много золота, драгоценностей и прочих материальных благ. И теперь, потерявшая всего пятерых банда, с награбленным отбывает в тёмные земли с целью отсидеться у барона брата Аскольда и спустить всё награбленное.

— Маловато будет, — глядя на мешки хмурится Одноглазый. — Золото, еда, вино, драгоценности, однако чего-то не хватает.

— Женщин! — хором кричат разбойники.

— Тише, недоумки. Ночью в тёмных землях кричать нельзя. Но вы правы, пара эльфиек в пути не помешает. Или больше. Кстати гоблинши в тёмных землях тоже ничего. Плывём в Лэртон! Живее, отбросы. К утру мы должны быть как можно дальше от этих мест.

Конечно, женщины интересовали Одноглазого меньше всего и шёл он именно за деньгами. А Лэртон… В приграничье ходят интересные слухи и не только. Неожиданно, загибающееся королевство, вдруг ожило и начало вести дела. Серьёзные, что немаловажно. Купцы и торговцы, даже крупные и именитые, чуть ли не в драку боролись за контракты с Лэртонским воротилой Марисом. Огромные караваны два-три раза в неделю уходили туда и с такой же регулярностью возвращались. Ну и слухи о том что местный Повелитель платит крестьянам не давали одноглазому покоя. Конечно, нападать на город или замок он не собирался, а вот сёла можно было прочесать. Изъять у крестьян ненужные им деньги, а если слухи врут и денег нет, то живого товара набрать. Молоденькие эльфийки идут по сорок золотых за штуку, гоблинши до шестнадцати лет ещё дороже. Так что отказываться от своего безупречного плана Аскольд не собирается. Поэтому призывает банду и проводит инструктаж. Грозно, едва не рыча объясняет им детали: — Слушаем меня, уроды. Как добираемся до места, не разбредаемся и не расходимся. Тихо, но по быстрому заходим в ближайшее село и действуем. По первому же дому поймём что брать. Если деньги есть, берём только монеты и ценности. Если нет набираем девок, да посимпатичнее, а не как в прошлый раз. Остальных в расход, свидетели нам не нужны. Наша задача взять добычу и как можно быстрее уйти. Крестьяне, как вы знаете, особыми правами не обладают, максимум на уровне домашнего скота и это если повезёт. Горевать по ним никто не будет, а когда хватятся мы будет далеко. Отдыхать в Чёрной Крепости у моего брата барона. Нам на год хватит.