Когда при столкновении с системой люди устанавливают весьма общие правила и абстрагируются от многообразия фактических предпосылок для дальнейших действий, это тоже вдвойне экономично. Во-первых, таким образом человек освобождает себя от визуализации всего сбивающего с толку многообразия обстоятельств, при которых определенное поведение было бы успешным. Во-вторых, планировать гораздо легче, если есть небольшое количество общих правил, а не множество имеющих локальное значение условий, которые нужно проверять для каждого отдельно взятого случая. «Стратегическое мышление», которое Клаузевиц описывает в метафоре о рубке деревьев как необходимое для работы со сложными и многокомпонентными системами, является гораздо более наглядным, чем подход «жнец на поле» с одним-единственным принципом действия.
Когда человек делает линейную экстраполяцию протекающего во времени процесса или переносит структурную картину прошлого на будущее, это тоже дает значительную экономию по сравнению с исследованием специфических законов протекания каждого процесса через сложные и длительные наблюдения и анализ.
Планирование без оглядки на ближайшие и отдаленные последствия, разумеется, тоже гораздо экономичнее, чем анализ того, что может случиться в ближайшем и отдаленном будущем при решении проблемы.
Методизм тоже намного экономичнее, чем раздумья о локальных условиях и требуемых в каждом отдельном случае действиях.
«Баллистические решения», при которых человек отказывается от наблюдения за эффектами своих действий, тоже избавляют от большого количества размышлений. Таким образом, люди избегают требующих большого количества времени и вселяющих неуверенность раздумий о том, что какие-то вещи, возможно, стоило бы сделать иначе и лучше.
В общем и целом можно сказать, что тенденция к экономии, из-за которой думающий склонен просто пропускать определенные шаги или как можно сильнее упрощать их, играет большую роль в работе с комплексными системами.
Еще одну причину недостатков и ошибок человеческого мышления, пожалуй, стоит искать вообще за пределами области когнитивных процессов. Мы считаем, что защита положительного образа собственной компетентности и способности действовать играет очень большую роль в качестве фактора, определяющего направление и течение мыслительных процессов.
Когда человек вынужден действовать, он будет делать это лишь тогда, когда хотя бы в минимальной степени чувствует себя компетентным в данной сфере. Ему необходимо ожидание того, что его действия в конечном счете будут успешными. Без такого ожидания успеха мы вообще едва ли стали бы действовать, предоставив событиям развиваться по воле судьбы. Нередко можно заметить, что мышление отклоняется от настоящей цели и вместо нее устремляется к цели, которая обеспечивает человеку чувство собственной компетентности. Сохранение этого чувства – это акт самозащиты, который необходим для того, чтобы поддерживать хотя бы минимальную способность к действию. Теперь давайте детально рассмотрим, на каких этапах мышления такая «склонность к самозащите» может оказывать влияние.
Прежде всего следует четко понимать, что многочисленные сокращения и упущения в процессе мышления, в которых прослеживается стремление к экономии, можно также интерпретировать как стремление к самозащите. Если я выдвигаю редуктивную гипотезу и свожу все к одной центральной переменной, я не только облегчаю себе процесс мышления, но и обеспечиваю успокаивающее чувство контроля над происходящим. Сомнение в этой гипотезе привело бы к тому, что я погрузился бы в океан с трудом поддающихся анализу сведений и взаимосвязей, а ощущение потерянности не назовешь приятным. Построение простых гипотез и ограниченный сбор информации не только сокращают процесс мышления, но и обеспечивают меня чувством собственной компетентности в сложившейся ситуации.
Проявлением самозащиты также может быть склонность к зацикливанию и бесконечные процессы планирования, сбора и структурирования информации. Если при помощи чрезмерного планирования и сбора информации я избегаю любого прямого контакта с реальностью, то и у реальности нет возможности сообщить мне, что мои придумки не работают или являются в корне неверными.
Фоном для склонности к самозащите может также быть уподобление существующей ситуации той, для которой человек уже обладает определенной схемой действий, и эту схему нужно лишь «запустить» – в общем, то, что мы описали как методизм. Прежде чем, согласно метафоре Клаузевица о рубке деревьев, я задумаюсь о специфических требованиях специфической ситуации и, возможно, замечу, что имеющаяся у меня схема действий неприменима, я лучше предположу, что новая проблема не нова, а принадлежит к типу давно знакомых мне задач, которые я многократно решал. Это прибавит мне уверенности и подарит чувство того, что я могу справиться с данной ситуацией. А если затем мне придется не только думать, но и действовать, то свои промахи или полное отсутствие результатов я могу держать на расстоянии при помощи «баллистических» решений. Я просто не буду видеть последствий!
Еще одно надежное средство защиты компетентности – решать только те проблемы, которые я могу решить. Если решать лишь те задачи, которые мы в состоянии решить, и пропускать те, которые мы решить не можем, это тоже повышает ощущение собственной компетентности.
Еще один фактор, определяющий трудности в работе с комплексными и зависящими от времени системами, – это относительно низкая скорость помещения нового материала в нашу систему запоминания. Человеческая память имеет большую емкость, однако ее способность справляться с притоком информации скорее низка. То, что мы воспринимаем в данный момент, может быть содержательным, ярким и хорошо очерченным; однако, как только мы закрываем глаза, бо́льшая часть этих образов немедленно исчезает, остаются лишь неясные и бледные схемы, и чем дальше мы возвращаемся в прошлое, тем беднее информация о событиях, предоставленная «протоколами» нашей памяти.
Возможно, это «выцветание» воспринятой информации имеет свое назначение. Может быть, оно служит для того, чтобы обеспечить нас абстрактными схемами, которые нужны нам для создания групп эквивалентов (см. раздел «Натуральные числа…»). Таким образом, забывание, с одной стороны, часто бывает досадным, однако, с другой стороны, оно оберегает нас от переизбытка ненужной информации. И все же оно, несомненно, имеет свои недостатки. В главе «Ход процесса во времени» мы не напрасно так подробно останавливались на том, какие трудности могут возникать во временном течении событий. Отчасти эти трудности можно объяснить переизбытком информации, а отчасти тем, что информация попросту «теряется». У меня нет картины соответствующего процесса, и по этой причине я ориентируюсь во временных рамках событий. Именно так в эксперименте с холодильной камерой дело доходит до сиюминутного реагирования, а в эксперименте с мотыльками в Куэре до того, что испытуемые обращают внимание лишь на имеющееся в настоящий момент положение дел. Они не могут наблюдать за всем произошедшим просто потому, что в их памяти этих событий больше нет.
Есть и четвертый кандидат, который кажется нам ответственным не столько за недостатки, сколько за упущения мыслительного процесса. Человек не думает о проблеме, которой у него нет! Да и зачем ему это делать? Однако при работе с комплексными динамическими реальностями приходится думать и о тех проблемах, которые в настоящий момент еще не возникли и могут проявиться только в виде непосредственных или отдаленных последствий наших действий.
То, что человек не думает о «скрытых» проблемах данной ситуации, при определенных обстоятельствах зависит вовсе не от того, что он слишком перегружен обдумыванием всех последствий планируемых мер, а от того, что этих проблем для него не существует и он не страдает от связанных с ними неполадок. «Переоцененность актуальных мотивов», которую мы неоднократно в деталях описывали, является еще одной причиной того, что в требующей принятия решений ситуации человек слишком мало размышляет и потому совершает ошибки.
