Рис. 25. Редуктивная гипотеза из эксперимента с Лоххаузеном

В любом случае, лучше знать, как именно отдельные переменные в системе связаны друг с другом. На рисунке 25 показана такая гипотеза о зависимостях. Ее выдвинул один из испытуемых в эксперименте с Лоххаузеном. Как мы видим, в эту гипотезу входит большое количество важных переменных системы «Лоххаузен». Она затрагивает производительность часового завода, приносимый им доход, безработицу, удовлетворенность жителей города, масштабы заботы о парках и скверах, успеваемость школьников, то, в какой мере родители помогают детям с домашним заданием, заболеваемость среди жителей Лоххаузена…

Интересна форма этой гипотезы. Все переплетения взаимных влияний испытуемый свел в этой гипотезе к одному-единственному пункту. В центре этих переплетений стоит удовлетворенность жизнью среди населения Лоххаузена. Она влияет на все остальное и является единственной переменной в этой системе, которая занимает центральное положение. Если жители довольны жизнью, они меньше болеют. Это означает, что они больше работают. Это, в свою очередь, приводит к высокой продуктивности и хорошему качеству труда. Следовательно, часовой завод может продавать больше своей продукции, что приводит к увеличению доходов. Это означает, что часовой завод может предложить больше рабочих мест, а это приведет к исчезновению безработицы. Кроме того, завод сможет повысить работникам зарплату. Это, в свою очередь, приведет к тому, что работники смогут улучшить свои жилищные условия – а это простимулирует строительство.

Довольные родители явно в большей степени готовы помогать детям с выполнением домашнего задания, что ведет к улучшению успеваемости в школе. Благодаря этому повышаются способности работающего населения и качество производимой продукции.

Довольные жители города заботятся о местах общественного отдыха и не нуждаются в том, чтобы доказывать свою компетентность, ломая скамейки в парке, а это превращается в заботу о городской казне!

Все перечисленные отношения могут быть правильными по отдельности. Однако в целом подобная гипотеза является ложной и опасной. Важное место в ней занимает организация по централистскому типу. Разумеется, подобная редуктивная гипотеза, сводящая все события к одной переменной, в определенном смысле будет холистической (а это желательное качество). Она охватывает всю систему, однако делает это определенным образом – так, чтобы сэкономить когнитивную энергию. О чем приходится заботиться в системе, организованной подобным образом? Только об одном – о довольстве жителей города. Все остальные проблемы решатся сами собой.

У таких редуктивных гипотез есть большие преимущества: они упрощают обращение с системой и тем не менее являются целостными в том смысле, что они в известной степени содержат в себе всю систему.

В деталях такая гипотеза вовсе не является ложной. Она ошибочна лишь в совокупности, поскольку является опасно неполной. Она не охватывает многочисленные обратные связи и тот факт, что в таких системах, как Лоххаузен, как и во многих других, речь идет не о звездообразном переплетении зависимостей, а о такой системе взаимосвязей, которую, пожалуй, можно сравнить с пружинным матрасом. Не принимать во внимание этот факт не только неправильно, но и опасно. Потянешь за одно или надавишь на другое – задвигается все остальное. Необязательно должен существовать какой-то центральный пункт; в сущности, центральным является если не все, то, по крайней мере, многое.

При более внимательном рассмотрении человеку все это должно стать ясно. К примеру, удовлетворенность родителей зависит от успеваемости их детей, равно как в целом и удовлетворенность самих детей, и таким образом зависимость «удовлетворенность» – «количество помощи с домашними заданиями» – «школьная успеваемость» на самом деле представляет собой положительную обратную связь. Существуют также, возможно, отрицательные обратные связи, и это тоже становится понятным при более внимательном рассмотрении. Удовлетворенность жизнью жителей города могла бы повысить его привлекательность в качестве места для жизни и работы. Это могло бы привести к тому, что туда переезжало бы все больше людей из окрестностей и из других мест, что повысило бы нагрузку на общественные учреждения и негативно сказалось бы на городских финансах. Это, в свою очередь, оказало бы негативное влияние на общественные отношения в Лоххаузене, что привело бы к отрицательному влиянию на удовлетворенность жителей.

Таким образом, удовлетворенность жителей на самом деле оказывается встроенной в целую сеть положительных и отрицательных обратных связей, и узнать, что произойдет со всеми этими связями с течением времени, совсем не просто.

Построение редуктивных гипотез, результат которого показан на рисунке 25, приводит к тому, что человек начинает избегать подобных сложных рассуждений; по этой причине такие гипотезы чрезвычайно любимы и за пределами Лоххаузена. Один из примеров того, к каким ужасам может привести подобная редуктивная гипотеза, – это то, что в поражении Германии в Первой мировой войне винили исключительно вредную деятельность «евреев, иезуитов и масонов», которые «воткнули нож в спину непобедимой немецкой армии». Можно взглянуть, например, на материалы Нюрнбергской выставки 1988–1989 годов (см. «Смотри, камень вопиет из стены. История и культура евреев в Баварии», ч. II «Антисемитизм и национализм», с. 435).

Можно найти и другие примеры. Каждый раз, когда в 50-е годы выпадал необычайно сильный град, это объясняли испытаниями ядерных бомб, которые в то время проводились чаще, чем сейчас. Когда в Северном море гибнут тюлени, виновато в этом может быть лишь плохое экологическое состояние моря. Тот факт, что сначала погибли тюлени, жившие в менее загрязненных частях моря, мало влияет на формирование гипотез в обществе. На эту тему можно почитать статью Ханса Шу «Шумиха вокруг тюленей» в газете Zeit от 8.07.1988.

В какой-то давно забытой телепрограмме ее герой вечером возвращался домой на трамвае. На повороте стоящий напротив него слегка подвыпивший пассажир потерял равновесие, задел нашего героя, извинился и пробормотал: «Весь мир против меня!», повторив эти слова еще неоднократно – к примеру, тогда, когда он заметил, что давно проехал свою остановку.

Мир политических событий тоже приобретает неожиданную упорядоченность, когда человек впервые приходит к тому, чтобы все рассматривать как дело рук КГБ, ЦРУ, коммунистов, капиталистов и т. д. Согласно статье о бульварной литературе, опубликованной в журнале Spiegel осенью 1988 года, выходило, что опытные ученые рассматривают этот жанр литературы как «инструмент в руках власть предержащих». «Все общество против меня!»

Когда человек, по той или иной причине ощущающий свое призвание к исследованию состояния нашего мира или, по крайней мере, состояния нашего общества, в конечном итоге приходит к выводу, что мы живем в «автомобильном обществе», «обществе услуг», «информационном обществе», «атомном обществе» или «обществе досуга», то все это, разумеется, тоже редуктивные гипотезы, которые напрашиваются при экстраполяции структур.

Тот факт, что подобные редуктивные гипотезы предлагают монолитное толкование мира, возможно, объясняет не только их популярность, но и их устойчивое существование. Если человек знает, что именно находится в самой глубинной сути мироздания, он неохотно отказывается от таких знаний, чтобы вновь не попасть в плохо просматривающийся ландшафт какой-нибудь сложной сети взаимозависимостей. Неясность порождает неуверенность, неуверенность порождает страх. Это может быть одной из причин зависимости от подобных редуктивных теорий. Существует много способов защитить выдвинутую гипотезу от фальсификаций и поддерживать ее вопреки любому опыту. В разделе «23 – хорошее число!» мы еще остановимся на одном таком выдающемся способе – а именно на «иммунизирующем незначительном обусловливании».